Троих уронило на пол сильным толчком, ещё одному Истер знатно пересчитал рёбра тремя выверенными ударами. Кто-то из охранников схватил полукровку за плечо, готовый парализовать шокером, но был тут же выключен из боя ударом ноги в подбородок. Косым хуком ловкач заставил одного из противников схватиться за печень и упасть на колени, после чего заскочил обратно в кабинет и захлопнул за собой дверь.
– Их ещё больше набежало! – предупредил полукровка, сильнее ухватившись за ручку.
– Постарайся удержать их, здесь они нам ни к чему, – прохрипел я.
– Так что, сэр Лондок? – прищурилась Салли.
– Он был моим пациентом, и я воспринимал его как простого пациента, – проблеял Нави.
Тут уже не выдержал я:
– Твой простой пациент сейчас ходит по улицам и убивает людей, идиот! Тебя может ждать не тюрьма, а самая настоящая виселица! Кончай тут строить из себя образец сохранения врачебной тайны! Давайте лучше просто пристрелим его и обыщем кабинет, думаю, в старых папках найдём всё, что нужно!
Я даже не доставал пистолета, а Нави уже сдался и завизжал от страха:
– Нет! Нет! Не надо! Я всё расскажу, я всё расскажу!
– Сперва уберите охрану, – вступила в своё дело Салли.
Дрожащий всеми своими тонкими конечностями похожий на жука заведующий отделением вскочил с кресла и пулей метнулся к двери, поднимая потоком воздуха всякие бумажки в полёт. Истериан своевременно уступил ему место и отскочил в сторону. Толпа охранников ринулась внутрь, но была тут же остановлена Нави Лондоком:
– Прошу вас вернуться на свои места, – вскинул длинные руки Нави, – Я пропускаю этих людей. Я не взят в заложники.
Поначалу громилы не сходили с места, оценивая небольшими мозгами происходящее, но по уверенному лицу заведующего поняли, что ситуация худо-бедно под контролем, и начали расходиться.
Когда коридор опустел, доктор вернулся на своё кресло и шлепнулся с таким усталым видом, словно всё утро таскал рельсы.
– Я вас слушаю, – кинул он, уставившись в стол.
– Для начала скажите, чем занимаются в вашем отделении? – Салли решила зайти издалека.
– Это тайна, я не имею права раскрывать её без дозволения владельца Клиники.
– Вы опять начинаете? – строго выговорил я и устроился на довольно жёстком диванчике.
Нави Лондок долго не мог собраться и начать говорить. Всё же понимание того, что без ответов на абсолютно все вопросы мы не уйдём, решило исход дела:
– Наше отделение узкоспециализированное, мы занимаемся исключительно пересадкой сердца…
– Что?! – крик Салли был подобен грому с молниями, грозящими концом света и апокалипсисом, – Вы понимаете, что это незаконно на Альбионе? Девяносто девять процентов операций заканчиваются смертью!
– Сэр Сеттэр собрал лучших хирургов, – в успокаивающем жесте поднял руки Нави, – У нас ещё не было ни одной операции со смертельным исходом.
– Думаете, это вас оправдывает?
– Я не виноват! Я лишь получил работу и честно выполняю её… Я горжусь тем, что могу спасать людям жизни…
– Нарушая при этом закон! – закричала Салли, после чего сзади её взял за плечи Истериан и, словно бы, пустил через них спокойствие в девушку.
Нави закрылся руками, словно на него замахнулись дубиной, и нервно выпрямился в кресле.
– Когда Хестеру делали пересадку? – задал и я свой вопрос.
– Дайте посмотреть, – заведующий отделение Лондок принялся копаться в бумагах и вскоре нашёл нужную папку в ящике стола, – Так, он поступил к нам 27-ого июня год назад, а уже 30-ого была проделана операция. 4-ого июля он покинул клинику.
– Вы выписали его через четыре дня после сложнейшей операции? – я не поверил своим ушам.
– Нет, мы его не выписывали. Он сбежал.
– Сбежал? – кажется, мы воскликнули хором.
– Да, знаете, он страдал… психическим расстройством, – словно оправдываясь, пролепетал Нави.
Как же, как же, знаем, даже успели убедиться и не раз…
Внезапно спохватился Истериан:
– Выходит, могли остаться его личные вещи?
– Да, он не забрал с собой какие-то мелочи, – подтвердил доктор и нацепил на переносицу пенсне, – Вон тот железный шкафчик, ячейка третья.
Полукровка очень быстро переместился по кабинету к металлической громаде и выдвинул нужный ящик. Секунда спешного копошения в нём привела к тому, что Истериан извлёк наружу какой-то маленький блокнотик. Пролистав пару страниц, он с сожалением оповестил:
– Тут только его бессвязные бредни в письменном варианте. Но я пока посижу и поищу что-нибудь любопытное, – и пристроился рядом со мной на диване, углубившись в чтение помятого блокнота.
– Почему ячейка под номером три, – вдруг заинтересовало меня, – Он всего лишь ваш третий пациент?
– Да, именно так.
– А сколько всего было пациентов? – спросила Салли.
– Двадцать два, – не моргнул глазом Нави.
– Покажите полный список.
Подавленный Нави покорно полез в ящик стола, больше не пытаясь укрыться такими понятиями, как врачебная тайна и конфиденциальность. Мне стало интересно, и я, оставив Истериана один на один со сборником бреда, встал и подошёл вплотную к девушке. Тут подоспел и список счастливчиков, разжившихся новыми здоровыми сердцами…
Первые шести страниц, которые нам ни о чём не сказали (кроме, естесвенно, фамилии Гроул), оказались скучны, но затем мы с периодичностью в две-три страницы стали ошарашено округлять глаза: столь тесной связи заговорщиков мы не ожидали! Здесь и Гамильтон Рокфеллер, и Зак Нартосса, и Элиот Вэтэрли, и ещё немало крупных шишек, занимающих места и в Парламенте, и военные, и кого здесь только не было…
– Сколько стоит операция? – первой подобрала челюсть с пола Салли.
– Тридцать миллионов ялеров, – не моргнул глазом заведующий отделением.
Цифра, что называется, заставляет повторно уронить челюсть на пол! Откуда, чёрт возьми такие деньжищи у всех этих господ?
– И все платили вам по тридцать миллионов? – у меня крайне плохо, как у актёра-бездаря, получалось скрыть изумление.
– Напротив, большинство приходили с такими же сертификатами, а вопрос оплаты или отработки решали уже лично с Чили…
Для меня вдруг всё окончательно встало на свои места, всё сложилось в единую картину, жуткую, но целостную. Даже те мелочи, те глупые догадки, о которых я даже боялся рассуждать, нашли в ней своё место! Догадалась ли Салли?
Шанса спросить её об этом не представилось, поскольку она уже задавала очередной вопрос дрожащему осиновым листом доктору:
– А откуда вы берёте органы для трансплантации?
– Я не занимаюсь этим вопросом, – виновато развёл руками сэр Лондок, – Меня просто не допускают. С поставщиками договариваются люди Сеттэра.
