— Что там происходит? — с беспокойством произнесла Ризала. — Они не видят нас, не так ли?
— Вряд ли видят. — Кейда не сводил с берега глаз. — Надеюсь, что нет, — добавил он в некоторой тревоге, когда дикари рассеялись. На этот раз с определенной целью, и вскоре стало понятно, с какой. Некоторые несли к лодкам доски, отодранные от домов, а затем связывали их веревками из лоз. Другие тащили мешки и узлы, чтобы навалить их на берегу. Остальные принялись ломать частокол и гнать пленников к воде.
— Они еле-еле идут. — Кейда содрогнулся при виде доведенных до жалкого состояния островитян Чейзенов, спотыкавшихся и ползших по песку, подгоняемых тычками и пинками охраны. Дев с мощным шумом выдохнул воздух и восторженно загоготал.
— Это их расшевелило!
— Что? — в отчаянии спросил Кейда.
Дев и ухом не повел.
— Ризала, навались на руль. Нам надо убираться, пока никто из этого сброда не приблизился.
Паруса вздулись от неестественного ветра, пока он говорил, и «Амигал» закачался и задрожал.
— Что ты сделал? — не отступал Кейда.
— Позже. — Дев требовательно протянул руку. — Карту.
Кейда вручил ее, стараясь скрыть досаду. Дев с мгновение изучал карту, прежде чем ткнуть в тщательно выведенный на ней крестик недавно подстриженным ногтем.
— Ага, здесь. — Вернув бумагу Кейде, он сел, затем лег и завернулся в одеяло, натянув его на голову.
Ризала в непонимании взглянула на Кейду.
— Что-то получилось?
— Похоже, мы убедимся окончательно, когда достигнем нового становища. — Кейда показал на карте. — Вот этого. Уже скоро. Все собираются вместе. Дев был прав.
— Ветер нам благоприятствует и все крепнет. — Ризала поглядела в небо, теперь усеянное сгущающимися тучами.
Кейда скорчил рожу.
— Ночью будет дождь. Можно надеяться, что мы успеем прежде, чем он начнется.
— Думаю, все скоро кончится так или иначе, — мрачно изрекла Ризала. — Все эти долбленки и плоты идут за нами хвостом. — Повернувшись к нему спиной, она крепко ухватилась за руль, как если бы ее пыл мог помочь «Амигалу» лететь вперед.
— Принесу-ка я наши стрелы. — Кейда поднял крышку люка, ведущего в каюту. — Нелишне что-то иметь под рукой, если кто-нибудь из колдунов дикарей настигнет нас, пока Дев дрыхнет.
В тусклом свете лампы в главном трюме он быстро смешивал зелье Шека Кула с соллерной кашей, добавив немного клея из рыбьей чешуи. Пересчитал стрелы. Тридцать ему. Тридцать Ризале. Половина с разрывающими наконечниками, половина с бронебойными. Он тщательно натер их смесью, решительно отвратив мысли от того, насколько неравны силы, пока наконечники обсыхали. Затем его поразила новая мысль. Он опять пошел к ящикам, где брал луки. На дне одного он вскоре нашел набор кинжалов, старых и новых, простых и украшенных, некоторые он узнал, другие были ему совсем незнакомы. Меж изогнутых клинков срединных владений отыскался кривой клинок с крестовидной плетеной рукоятью Дэйшей. Старый, шелковое оплетение потемнело от грязи и пота, кожа ножен потрескалась и начала отходить от деревянной основы.
Пусть это будет знаком, что я прав, вернувшись биться за свое достояние тем оружием, которое попалось под руку.
Кейда осторожно проверил пальцем лезвие. Тупое, как у грубого ножа, который он украл в хижине во владении Улла. Порывшись в сундуке, он нашел точило и принялся за работу. И уже почти довел кинжал до состояния, которое нехотя одобрил бы Телуйет, когда почувствовал, что «Амигал» меняет направление. Быстро вернувшись на палубу, Кейда увидел, как Дев отбрасывает в сторону одеяло и с предельно сосредоточенным лицом делает шаг к поручню. Как и прежде, Кейда не видел на берегу ничего особенного, пока дикари не поднялись в полнейшем смятении.
Когда судно добралось до следующего острова, все повторилось, равно как и на новом острове, и далее еще на одном.
Ко времени, когда они оставили восьмерых дикарских колдунов посреди их становищ, досада едва не душила Кейду, и он заточил дэйшский кинжал, который решил присвоить, и визелисский клинок, так что оба стали острее любой бритвы. Теперь Кейда наблюдал, как последний остров, мимо которого замышлял пройти Дев, становится все ближе и ближе. Наконец Кейда оказался не в силах больше терпеть. Он подошел к Деву.
— Что ты, собственно, делаешь?
Дев опирался о поручень «Амигала», тяжело дыша. Он не шелохнулся после того, как они сбежали, поставив все вверх тормашками в становище последнего чародея дикарей.
— Теперь самое время хлебнуть белого бренди! — И в его темных глазах блеснул опасный огонек. Кейда без слов принес бутыль. Пробка вышла с пронзительным писком. Дев отпил долгий глоток пахучей жидкости и тряхнул головой в сторону кормы.
— Осмелюсь заметить, девонька захочет это увидеть.
Кейда последовал за ним и встал рядом с Ризалой. Она глядела назад вдоль пенистого хвоста, бегущего по воде. Кейда посмотрел туда же. Не один и не два челнока захватчиков виднелись в отдалении. Они скользили, опережая более крупные средства передвижения, похожие на плоты. И все спешили в одном направлении, желая скорее очутиться возле колдуна в плаще из шкуры дракона.
— Не забывай заодно и вперед поглядывать, — с задиристой ухмылкой предупредил Дев. — Не посади мой корабль на скалы.
— В таком-то широком русле? — откликнулась девушка. — Даже ты мог бы тут править, упившись в доску.
— Я мог бы водить «Амигал» взад-вперед через Зубы Змея мертвецки пьяным. — Еще раз приложившись к бутыли с бренди, Дев ликующе улыбнулся Ризале. Затем лицо его стало спокойным. — А сейчас смотри, что я показывал каждому из их чародеев.
Дев сосредоточился на пространстве между ними тремя, и там начало загораться слабое золотое свечение. Возник диск, перелившийся затем в совершенный образ пляжа. Сияние обрело зеленоватый оттенок, крохотные деревья и кусты поднялись по краю. Появилось становище, крупнее любого, которое они посетили, с тремя загонами для пленных и с громоздящимися горами добычи меж загонов.
Кейда невольно попятился на шаг, а девушка внезапно вцепилась в румпель, и «Амигал» совершил вдруг ощутимый судорожный рывок.
Где люди? Людей нет.
Щелчок пальцев Дева словно ответил на невысказанную мысль Кейды. Появились двое, неправдоподобно большие по сравнению со всем вокруг них, но в силу этого тем более узнаваемые. Один был дикарский волшебник в плаще из драконьей шкуры. Другой — Дев. Кейда угадал, что это он, по лысой голове и надменной походке. Если это и был Дев, то он вырядился куда чудней, чем мог бы себе представить Кейда. Чародей захихикал, когда два человеческих образа гордо встали друг против друга. Ризала и Кейда так и подскочили, когда пламя взорвалось вокруг чародея в драконьей шкуре. Мнимое полыхание умерло, и крохотная песчаная буря обволокла образ Дева. Еще вздох, и она рассыпалась прочь от него кольцом огня, которое разорвалось, само собой завернулось назад и окутало колдуна в шкуре дракона. На этот раз пламя не унялось, а поднималось все выше, пока не образовало плотный огненный столп. Крохотный Дев махнул рукой, и огонь угас. Ничего не осталось от колдуна в шкуре дракона, лишь кучка чего-то перекрученного и опаленного. Настоящий Дев щелкнул пальцами, и видение пропало.
