Ознакомительная версия.
– Брат! Что ты говоришь! – обиделся Чжу Ба-цзе. – Я ведь не такой, как ты. Я разузнал всю правду, как она есть, без малейшего обмана и лжи. Здесь все горы и долины кишат дьяволами-оборотнями, так что продолжать путь никак нельзя.
– Перестань трусить, дурак мордастый! – зло посмеиваясь, остановил его Сунь У-кун. – Чего зря пугаться? Если даже вся эта гора переполнена дьяволами-марами, то стоит только мне, старому Сунь У-куну, пустить в ход свой посох, и не пройдет половины ночи, как не останется в живых ни одного.
– Ай-ай-ай! И не стыдно тебе! Нечего зря хвастаться! Ведь на одну только перекличку всех бесов потребуется семь или восемь дней! А ты хвалишься, что перебьешь всех до одного за такой короткий срок? – насмешливо произнес Чжу Ба-цзе.
– А как, ты думаешь, я буду их бить? – спросил Сунь У-кун.
– Ну как, очень просто: ты будешь их ловить, валить наземь, связывать веревками, околдовывать, чтобы они не могли пошевельнуться. Но как бы проворно ты ни действовал, все равно так быстро с ними не разделаешься!
Сунь У-кун рассмеялся.
– Мне не нужно будет ни ловить, ни хватать, ни вязать! Я возьму посох за оба конца и крикну ему: «Расти!» И он сразу же вытянется в длину на сорок чжан, потом я помахаю и велю: «Стань толще!» И он станет восемь чжан в обхвате. Тогда я покачу его по южному склону горы, и он сразу же придавит пять тысяч бесов; затем покачу по северному и там передавлю пять тысяч. Затем прокачу его с востока на запад и, пожалуй, все сорок или пятьдесят тысяч бесов сразу же превратятся в кровавое месиво и смешаются с грязью!
– Ну, брат, если ты решил раскатать их как тесто, то, пожалуй, за две стражи вполне управишься! – обрадовался Чжу Ба-цзе.
Стоящий в стороне Ша-сэн сказал:
– Наставник! С такой великой силой, как у нашего старшего брата, нам действительно бояться нечего. Садись верхом на коня и едем дальше.
Слыша, как его ученики собираются разделаться с оборотнями, Танский монах успокоился, сел на коня и поехал дальше. Пока они ехали, старец, предвещавший им беду, вдруг исчез.
– Должно быть, это и был сам оборотень, который нарочно нагонял разные страхи, чтобы напугать нас, – промолвил Ша-сэн.
– Погодите, – сказал Сунь У-кун. – Я сейчас отправлюсь вперед и разузнаю, что там.
С этими словами Сунь У-кун вскочил на одну из горных вершин и стал внимательно оглядываться по сторонам, но старца и след простыл. Вдруг Сунь У-кун увидел в небе радужное сияние. Он вскочил на облако и помчался к тому месту, откуда оно исходило. Когда он приблизился, то оказалось, что это сияние исходит от духа Вечерней звезды. Сунь У-кун подлетел к нему вплотную, ухватился за него рукой и обратился к нему, называя его ласкательным именем:
– Ли Чан-гэн! Ли Чан-гэн! За что же это ты так оскорбляешь меня?! Если ты хотел сказать что-то, так бы и говорил. Зачем же тебе понадобилось преображаться в какого-то старца отшельника, живущего в горах и лесах, и дурачить меня?
Дух Вечерней звезды смутился и, поспешно совершив поклон, выражающий полное почтение, произнес:
– О Великий Мудрец! Прости, что я поздно известил тебя! Очень прошу, прости мне мою вину. Здешние дьяволыоборотни действительно владеют огромной волшебной силой; вы сможете пройти через эти горы лишь в том случае, если ты применишь все свое искусство превращений и изощришь всю свою хитрость; но берегись, при малейшей небрежности и неосмотрительности вам не избежать большой беды.
– Очень признателен тебе, очень признателен! – с чувством поблагодарил Сунь У-кун. – Поскольку здесь очень трудно пройти, прошу тебя передать Нефритовому императору, чтобы он помог мне своим небесным воинством.
– Есть! – по-военному отвечал дух Вечерней звезды. – Я исполню твое поручение и убежден, что если понадобится, то у тебя будет стотысячное небесное войско!
Великий Мудрец Сунь У-кун простился с духом Вечерней звезды, спустился на облаке и предстал перед Танским монахом.
– Оказывается, старец, который был на склоне горы, не кто иной, как дух Вечерней звезды, – сказал он, обращаясь к наставнику. – Он явился, чтобы предупредить нас.
Танский монах сложил ладони рук и обратился с мольбой к своим ученикам:
– Братья! Скорей догоните его и спросите, нет ли поблизости другой дороги на Запад, чтобы обойти эту гору.
– Обойти мы ее не сможем! – решительно заявил Сунь У-кун. – Эта гора тянется на восемьсот ли, а если обходить ее кругом, то неизвестно, сколько нам придется пройти.
От этих слов у Танского монаха слезы навернулись на глаза и хлынули потоком.
– Братья! Видно, на сей раз мы попали в такую беду, что вряд ли выберемся отсюда, и я даже не знаю, удастся ли нам поклониться Будде!
– Не плачь! Не плачь! – успокаивал наставника Сунь У-кун. – От того, кто плачет, такая же польза, как от гнойного нарыва. Дух Вечерней звезды нарочно напугал нас, чтобы мы были повнимательней и поосторожней. Ты пока слезь с коня и посиди здесь.
– Опять вздумал о чем-то совещаться, что ли? – спросил Чжу Ба-цзе.
– Нет, совещаться не о чем! – отвечал Сунь У-кун. – Посторожи здесь нашего наставника, да повнимательнее; ты, Ша-сэн, постереги нашу поклажу и коня, а я поднимусь на вершину и посмотрю, сколько здесь наберется оборотней, поймаю одного и узнаю от него все подробности. Затем я заставлю его составить список всех бесов, старых и малых, велю запереть ворота пещеры, скрыться за ними и не преграждать нам путь, а затем попрошу наставника спокойно проехать через горы. Вот когда проявится мое уменье обходиться с дьяволами!
– Будь только осторожен! – приговаривал Ша-сэн.
– Не беспокойся! Я и сам знаю, – отвечал Сунь У-кун. – Ничто не остановит меня: будь передо мною великое Восточное море-океан, и то я готов проложить дорогу через него; будь передо мною Серебряные горы в жемчужной оправе, я все равно пробью ход через них.
И вот наш Великий Мудрец со свистом перекувырнулся через голову, вскочил на облако и сразу же оказался на вершине горы. Укрывшись среди лиан и кустарника, он стал осматриваться кругом. Везде было тихо, спокойно, и совершенно безлюдно.
– Ошибся, ошибся! – разочарованно произнес Сунь У-кун упавшим голосом. – Не следовало мне отпускать духа Вечерней звезды. Он, оказывается, зря пугал меня. Никаких дьяволов здесь нет. Иначе они непременно резвились бы где-нибудь на открытой лужайке, упражнялись бы с копьем или палицей в фехтовальном искусстве. А тут ни одного не видно…
Размышления Сунь У-куна были прерваны звоном колокольчика и стуком колотушки позади горы. Он быстро обернулся и стал вглядываться. Оказывается, с севера на юг шел маленький бесенок, который нес на плече флаг с иероглифом «лин», что значит «приказ». К поясу бесенка был привязан колокольчик, а в руках он нес колотушку. Сунь У-кун прикинул, что бесенок ростом в один чжан и два чи.
Ознакомительная версия.
