— Акхендийцы открыто напали на тебя? — переспросил Серегил.
Бека снова кивнула.
— Райш-и-Арлисандин в ярости.
— Вот как? — протянул Серегил. — А где сейчас Ниал? Мне нужно с ним поговорить.
— Со своими рабазийцами, наверное. Я велела ему держаться подальше. Ему что-то известно, Серегил. Я поняла это по его глазам, когда спросила насчет акхендийцев, которые на меня напали.
Серегил неуклюже обнял девушку одной рукой и крепко прижал к себе.
— Мы скоро все выясним, — пообещал он. — Я так рад видеть тебя живой и здоровой! Бека пожала плечами.
— А чего ты ожидал?
— Говорила Клиа что-нибудь о том, кто на нее напал? — спросил Алек.
— Она еще не может говорить, но сегодня она больше похожа на себя прежнюю. Только она все еще требует не мстить ни хаманцам, ни кому-либо еще.
Серегил вздохнул.
— Это и к лучшему. Думаю, мы нашли нашего отравителя. Пойдем, я хочу поговорить с Клиа, пока ее не замучили остальные.
Коратан сидел рядом с постелью сестры. С другой стороны над принцессой склонилась Мидри, менявшая повязку на руке Клиа.
— Ты вернулся скорее, чем я рассчитывала, хаба! — воскликнула Мидри, увидев вошедшего Серегила. — Следует ли мне радоваться?
— Это был мой собственный выбор, — ответил он, подходя к постели.
Клиа встретила его слабой невеселой улыбкой. Она полулежала, опираясь на гору подушек, закутанная в свободное голубое одеяние. Ее лицо все еще было смертельно бледным, кожа вялой, но глаза блестели решительностью.
Однако когда Мидри сняла повязку с руки принцессы, Серегил почувствовал, как у него свело желудок.
— Да помилует нас Создатель! — прошептал Алек.
Клиа лишилась указательного и среднего пальцев. Мидри отсекла плоть и кости под углом — от безымянного к основанию большого пальца. Рана была зашита крупными стежками черного шелка, и хотя воспаление и покраснение еще не прошли, было видно, что рана заживает. Рука Клиа, изящная и сильная, теперь походила на изуродованную птичью лапу.
— Те белые полосы оказались признаком сухой гангрены, как и говорил Ниал, — объяснила Мидри, накладывая на шов пахучую мазь. — Это со временем убило бы Клиа. Нам еще повезло, пришлось сделать всего одну ампутацию. Боюсь, теперь Клиа не сможет натянуть лук.
Серегил поднял глаза на принцессу и прочел в ее лице безмолвную покорность.
— Чтобы разить мечом, тебе нужна всего одна рука, — сказал он Клиа, и она подмигнула ему в ответ.
— Я уже кое-что рассказал о том, что вы двое сделали для принцессы и для Скалы, — проговорил Коратан. — Остальное доскажете сами. — Он бросил на Мидри выразительный взгляд, и она вышла из комнаты.
— Благодарю тебя, господин. — С помощью Алека Серегил сообщил обо всем, что произошло с того момента, как они расстались с Бекой, показал Клиа акхендийский сенгаи и запечатанную бутылочку. Когда он перечислил свои подозрения против кирнари и его жены, в глазах Клиа заблестели слезы.
«Опять предательство», — печально подумал Серегил.
— Пока еще я не могу открыть бутылочку, поскольку не хочу дать Райшу знать о нашей находке. Прежде чем я отправлюсь на собрание лиасидра, я хочу, чтобы ты хорошенько подумала, Клиа. Были ли на том талисмане, что тебе дала Амали, какие-нибудь повреждения или трещины?
Клиа медленно покачала головой.
— Понятно. Ну а теперь скажи: нападал ли на тебя хаманец Эмиэль во время охоты?
Ответом ему был пустой взгляд.
— Она мало что помнит о том дне, — вмешался Теро. — Клиа уже была тогда тяжело больна.
— А накануне, на пиру Вирессы, тебя ничто не укололо в руку, не припоминаешь? — спросил Серегил. — Нет? А когда-нибудь еще? Ты догадываешься, когда тебя могли отравить?
Снова отрицание.
— Ниал говорил, что укус змеи безболезненный, — напомнил другу Алек. — Яд притупляет чувствительность, а шип на кольце совсем маленький.
— Кольцо! Теро, удалось ли тебе что-нибудь узнать по нему?
— Нет. Кто бы им ни воспользовался, он хорошо замел следы, — ответил маг.
— Совсем как с талисманом, — задумчиво протянул Серегил. — Ведь злоумышленнику удалось сохранить в нем след злобы Эмиэля и каким-то образом сделать его снова белым, не уничтожив этот след.
— Мы как раз обсуждали это. Вндонис, который гораздо опытнее меня в таких вещах, — сказал Теро, явно ставший лучше относиться к старшему волшебнику, — говорит, что можно скрыть отпечаток личности — как это, очевидно, и было сделано с кольцом, — но практически невозможно, если только не пользоваться некромантией, наложить фальшивый отпечаток.
Видение кивнул.
— В чьих бы руках ни побывал амулет Алека, тот человек только изменил его внешний вид, оставив след личности Эмиэля, который и был обнаружен после того, как талисман снова почернел. Уверяю вас, сделать это было нелегко.
— Но что заставило талисман снова почернеть, если Эмиэль на нее не нападал? — спросил Алек.
— Может быть, было достаточно того, что он оказался рядом, — ответил старый волшебник. — Теро думает, что все это происки кого-то, обладающего очень большой магической силой.
Теро протянул кольцо Видонису.
— Может быть, тебе удастся прочесть по нему больше, чем удалось мне. Нельзя упустить ни малейшей возможности.
Видонис положил стальное кольцо на ладонь, дунул на него, потом сжал руку в кулак. После минутного сосредоточенного размышления он покачал головой.
— Как ты и говорил, убийца не оставил следов. Однако кое-что я могу сказать. Кольцо было сделано в Пленимаре, как Серегил правильно предположил, скорее всего в Риге. Выковал его одноногий кузнец, закаляющий сталь в козьей моче. Кольцом долгое время пользовалась женщина… — Старый маг, хмурясь, помолчал. — Женщина из семейства Ашназаи, по-моему. С помощью яда она убила шестерых: четверых мужчин, женщину и младенца — все они были родичами Верховного Владыки, — а потом покончила с собой. Недавно кольцо использовалось, чтобы прикончить нескольких телят. На нем есть отпечаток личности принцессы Клиа — скорее всего от попавшей на него крови — и Торсина. — Видонис еще раз проделал те же действия, потом, подняв брови, взглянул на Серегила. — Я также чувствую какую-то связь с рыбой. Однако тот, кто отравил принцессу, следов не оставил.
— Могли ли это сделать вирессийцы или хаманцы? — спросил Серегила Теро.
— Виресса может быть причастна, но едва ли Хаман. У хаманцев другие дарования. Думаю, пора нам поболтать с Ниалом. Я попрошу Адриэль тайно послать кого-нибудь за ним. Не годится привлекать к этому внимание. Коратан вопросительно посмотрел на Серегила.
— Кто этот Ниал?
— Приятель госпожи Амали. Тут очень деликатное дело, господин. Будет лучше, если Ниал почувствует, что находится среди друзей. Я возьму Адриэль, Алека и Теро в качестве свидетелей. Думаю, Клиа это одобрит. Верно, госпожа?
