И тогда Коргос Кхул хрипло усмехнулся от искреннего наслаждения. Кровавый бог благословил его вне всякой меры: долгие годы тщеты и скуки мгновенно забылись, сменившись пылом, что рождался только из смертельной опасности.
Воинство владыки ощутило то же самое, и боевые кличи достигли новых высот лихорадочного исступления. Они жили ради таких моментов, и это был славный дар того, кто восседал на Медном Троне. Ни один враг не мог усмирить ярость кровавых воинов, поскольку они страшились только плена слабости и медленного угасания. Возвращение Небесных легионов для их рода было всё равно что возвращение великого и благородного союзника, поскольку предвещало лишь вечность битв — то единственное, что отняла у кхорнитов давняя победа.
Но при всём этом Кхул быстро понял, что попытка захватить Врата провалилась. Окутанные молниями легионы быстро усиливали плацдарм вокруг арки, оттесняя силы Клеймителя Черепов вниз по склону и дальше на равнину. Впрочем, главный приз Коргоса никуда не делся — драконий всадник выжил и сейчас прорубал кровавую просеку в орде, сокрушая всех, кто вставал перед ним. Векха нигде не было видно, кхоргорат давно куда-то пропал. Другие могучие твари Волны Кровопролития отбивались от целых рот небесных рыцарей, и исход всей битвы висел на волоске.
Только когда военачальник увидел, как капитан-шлемоносец пробивается в сердце орды, к нему вернулись последние из давно отброшенных воспоминаний. Лютые Клинки — так они называли себя — дольше всех сопротивлялись среди великих племен прошлого, и Коргосу понадобилось время, равное жизни поколения смертных, чтобы сокрушить их. Их вождя звали Черным Кулаком из-за рук, которые были опалены в огне сражения, но всё ещё могли держать боевой молот, его вечное оружие.
Но давным-давно, за миг до того, как Кхул сошелся с ним в бою, владыку лишили этого шанса в рыке и треске молнии. Коргос впал в безграничное неистовство, и ярость его не утихала целый год, после чего сменилась тревожным забытьем. Даже Ворчащий Зев, божественный Дар за убийство последних вольных обитателей Акши, не успокоил военачальника, и Владения Огня познали его чудовищный гнев.
Венделл Черный Кулак.
Чем дольше Кхул наблюдал, тем меньше сомневался в своей догадке. Даже если всё остальное сгорит в пламени поражения, Коргос выполнит то, ради чего был направлен сюда: заберет череп последнего из Лютых Клинков и возложит на вершину Красной Пирамиды. Такое жертвоприношение обеспечит владыке вознесение к бесконечной службе Кровавому богу, и тогда он поведет армии погибели на войну, что бушует во всех планах бесконечности.
— Кровь для Кровавого бога! — прогремел Кхул, широко раскинув руки и отправив стоявших рядом воинов в бурлящие пучины безумия. — Черепа для его Трона!
Орда не колебалась, никто не обращался в бегство, ведь кровавые воины питались резней так же, как меньшие создания насыщались едой. Вид растущих рядов золотых воинов действовал на Волну Кровопролития, словно наркотик, и бойцы рвались в мясорубку битвы с глазами, широко распахнутыми в исступлении на покрытых шрамами лицах.
Коргос не останавливал их. Он предоставил Клеймителю Черепов поступать по собственному разумению и не собирался тратить силы на поиски Векха. У владыки осталась только одна цель, которой он пытался достичь со времени окончания древних войн, победы, затянувшейся так надолго.
— Последний из Лютых Клинков, — прорычал Кхул, шагая вперед в сопровождении Ворчащего Зева. — Клянусь богом, дающим мне силу, как же страстно я ждал этого дня!
Когда Векх увидел прибывающие легионы Азира, его боевое исступление сменилось чернейшей яростью. Свежеватель отчетливее всех понял, каким окажется исход битвы на равнинах, и, отказываясь верить в это, завыл в лицо буре.
Кровавые воины вокруг него отступали, их свирепость всё же уступила ударам наступающих рыцарей, принесенных молниями. Загонщик рычал на орду, хватал бегущих мимо бойцов за железные ошейники и пытался бросить их обратно в бой, но не мог поймать всех. В каждом сражении присутствовал ритм, волны, подобные морским, и сейчас отхлынул прилив.
Куда-то утопал до сих пор подвывающий Скулдрак, плоть которого терзали последние язычки пламени Азира. Векх не стал гнаться за зверем и обратил плеть на смертных поблизости от себя.
— Назад! — орал он. — Назад!
Щелкающие хвосты кнута метались, словно змеи, и обвивали шеи трусов. Двоих кровавых воинов обезглавили сжавшиеся кольца, на телах других остались глубокие борозды. Капли горячей крови попали на броню Свежевателя, и он разошелся ещё сильнее.
Загонщик взобрался повыше, на черный скалистый выступ, гордо стоявший посреди бушующих орд. Всё это время Векх не переставал кричать и брызгать слюной, а его глаза пылали на исчерченном шрамами лице.
— Держаться, скоты бесхребетные! — ревел он, широко размахивая шипастой плетью. — Пробудите ярость! Пробудите неистовство!
Казалось невозможным, что один человек, неважно, насколько могучий, способен остановить намечающееся бегство, но ужас перед кровавым загонщиком глубоко укоренился в каждом бойце Волны Кровопролития с первых дней погибели Владений. Если воины не умирали под мучительными ударами плетей, то в них оставалось лишь одно чувство: ярость.
Остановился первый из беглецов, грузно ступающий чемпион, с шеи которого свисали на лязгающих цепях отрубленные руки. Взвыв от боли, он развернулся и бросился обратно, на атакующего врага. Свежеватель снова взмахнул кнутом, и ещё четверо кровавых воинов снова обрели жажду битвы, затем таких стало восемь, а потом — целая рота.
— Рвите их на куски! — безумствовал Векх, подгоняя Волну Кровопролития назад, на пределе сил орудуя плетью, которая вгрызалась в бойцов вихрем чернолезвийной стали. — Отрывайте руки и ноги, купайтесь в потоках крови! Приносите мне черепа без счета, чтобы я мог соперничать с Кхулом! Кровь! Кровь для Кровавого бога!
Свежеватель широкими шагами спустился с выступа, непрерывно размахивая кнутом. Его приветствовал ревущий хор, клич целой армии. Гниль отступления была выжжена, горнило непокорности разгорелось вновь. Теперь кровавые воины шли за Векхом, снова скандируя гибельные проклятия, благоденствуя от глубоких рубцов, оставленных плетью на злобных лицах и драных спинах.
Кровавый загонщик жестоко подгонял их, выискивая других, посмевших бежать с поля боя. Впереди находился самый жаркий участок противостояния, отделенный от Векха морем тел. Оскорбленный тем, что драконий наездник одолел его и прогнал кхоргората, Свежеватель собирался отомстить.
— За мной! — прорычал он, ведя своих бойцов в атаку. — Вон тот, сидящий на звере! Первым убейте его, потом убейте всех!
Ванд сражался, охваченный новым приливом сил. После открытия портала гора свалилась у него с плеч, и в удары Гельденсена вернулась мощь первых атак. Бросаясь вперед, Каланакс хватал когтями кровавых воинов и раздирал их в клочья. Освободители рядом с лордом-селестантом продолжали наступление, усиленные новыми отрядами, что прибывали в бой позади них. Вражеская орда всё ещё превосходила грозовое воинство числом, но огромный разрыв исчез, и теперь начинало сказываться превосходство Вечных в силе и воинском умении.
Все они знали, что открылись только первые из множества Врат. Бог-Король запечатал их в самом конце темной эпохи, когда Владения оказались полностью захвачены врагом. Таким было Его последнее деяние перед тем, как пресеклись дороги через бездну, и после того лишь Небесное Владение сохранилось в целости. Когда угасали последние надежды, Он протянул руку к множеству проигрываемых битв и забрал тех, кто сражался даже пред лицом верной смерти. Эти воины, исчезнувшие с полей смерти, были проведены через быстро закрывающиеся порталы.
Затем, среди шпилей Зигмарона, оторванные от Владений, они прошли через мучения трансформации, долгие изменения, во время которых очищающий огонь выжигал из бойцов прежнюю жизнь, принося взамен бессмертие. Их укрепили, сделали сильнее и быстрее, чем раньше. Их вооружили великими боевыми молотами и облачили в зигмаритовые доспехи, что сияли чистейшим золотом. Так закончилась Перековка, так были созданы легионы Грозорожденных Вечных.
