Очнулась она в кустах. Лежала, придавленная увесистым мужским телом. Перед лицом маячила рожа в балаклаве, пыхтящая, пахнущая тяжелым возбужденным дыханием. Глаза в прорезях горели жадным вожделением и в то же время пугали холодом безразличия. Чужие противные руки судорожно расстегивали джинсы…
О серийном насильнике в парке Лена не слышала, да и о маньяке слухи в городе не ползали. Но он вот, на ней, и прямо сейчас готов завершить свое черное дело. Лена завопила было от страха, но жесткая ладонь зажала рот
— Пикнешь еще раз — убью, — холодно произнес насильник и Лена ему поверила.
Ужас обуял все ее существо. Ужас, противность, гадливость. Попыталась бороться — мужик был сильней. Штаны с колготками и трусами стягивались медленно, но непреклонно. От беспомощности и страха хотелось визжать поросенком на бойне, но смертельно холодный взгляд ее физически парализовал. Конечности стали ватными, о серьезном сопротивлении и думать не приходилось. Одежда запуталась на коленях, и насильник с рычанием загнул ноги Лены чуть ли не к голове, оголив самое сокровенное. Лена успела почувствовать холод, обдувающий задницу, а вслед за этим горячий возбужденный член в презервативе, тыкающийся вслепую в святая святых.
От гадливости ее чуть не вырвало. От неизбежности изнасилования, от предчувствия боли и унижения сознание затуманилось. В реальность происходящего перестало вериться. Но она не сдалась, сопротивлялась, как могла, забыв обо всем на свете…
Злодей бал человеком, а не осьминогом, на все конечности его не хватало. Правую руку Лены он упустил и буквально ослеп от вспышки. Поморгав, восстановив зрение, увидел перед носом камеру смартфона.
— Теперь мне придется убить тебя, дура. Могла бы живой остаться и удовольствие получить, сука… — с этими словами попытался отобрать телефон, но рука прошла мимо.
Тихо взревев, большими пальцами захотел придушить наглую жертву, но они сами собой разъехались, и он уперся в холодную траву. Чувствовал он себя как обычно. Все вроде бы слушалось. Но по отношению к этой чертовой красивой бабе руки и ноги действовали неловко. Попытался ударить — промазал. Хотел удержать — не получилось. Девушка вывернулась из-под него, девяносто килограммового накачанного самца и с визгом, на ходу натягивая штаны, пустилась наутек. Побежать за ней насильник побоялся. Член обмяк.
Лена не думала куда бежала, но ноги сами принесли ее к стоянке, к родной машине. Обнаружила, что сумочка с ключами остались там, в парке, рядом с насильником. Дико завыла и пнула по дверке. В ответ, споря с ее голосом, застонала сигнализация, будто вторя хозяйке. Плачь вырвался сам по себе и Лена, опустившись на колени, уткнулась в руки, сложенные на холодном капоте, заревела белугой.
Со слезами вытекали ужас и страх, заменяясь глубокой жалостью к себе, к такой нежной, доброй и неповторимой. Почему она? В чем провинилась? За что это гадкое наказание? О самом насильнике, который в любой момент мог вырваться из парка и напасть, не думалось. Захотелось немедленно принять душ и отмыться от грязи. От дерьма, которое заляпало ее всю, от липких рук, от ощущения собственной противной до рвоты беспомощности…
Воспользовавшись волшебным айфоном как обычным телефоном, вызвала такси. Спустя полчаса, почти успокоившись, оказалась дома. Расплатилась онлайн банком с карты, давно разблокированной, и залезла в душ. Слава богу муж работает в ночную, и снова слава ему же, дети ночуют не у бабушки, как привыкли за время болезни матери, а все-таки наскучавшись по мамочке, были дома. Ключи от квартиры остались там же, рядом с ключами от зажигания. Никита открыл дверь.
В душе, задевая шишку на темени, смачно материлась. В зала, на диване, размотав с волос полотенце принялась сушиться феном и взвыла. От горячего воздуха опухоль загудела, разливая боль по всему черепу. Странно, что теплая вода, наоборот, успокаивала. Лети, повисев на матери первые две минуты, закрылись в своей комнате, чтобы заниматься более интересными вещами — воевать онлайн не по-детски.
— Козел …(в переводе на язык без матов примерно соответствует прилагательному «затраханный»), пидорас долбанутый! Кочерыжка вывернутая, чтоб тебя разорвало, гандона конченного. Эх, млядь, мне бы тебя, пидора, коснуться, ты бы у меня поплясал тарантеллу!
В этот момент в кармане махрового халата громко завибрировал смартфон. Лена уже не удивлялась появлению аппарата в самых неожиданных местах. Во время нападения в руке он возник сам собою.
«Вам предлагается интерфейс удаленного управления запечатленным сексуальным партнером». «Принять», «Отклонить». Разумеется, принять!
Сверху надпись: «Безымянный объект», ниже поле, на полу которого лежит оранжевый шарик. Под ним бежит полоса времени, слева вертикально столбец, подписанный как «сексуальное возбуждение». Лена пальцем подвигала шарик, который перемещался только вверх-вниз. Злорадно усмехнувшись, резко подняла его на максимум. Над круглым пятнышком возникла и замигала длиной на весь экран продолговатая ярко красная клавиша «оргазм», в правой части которой, отделенная от основной части черной чертой, красовалась надпись «настройки». Ее-то и нажала, заранее представляя, что за этим последует. В памяти возникли давно усвоенные графики, которыми пользовалась интуитивно. Возникшее меню открытием не стало, и Лена, испытывая предвкушение мести, выбрала первый пункт: «семяизвержение без приятных ощущений, без удовольствия». Пролистнула далее. Снова знакомое.
«Желаете, чтобы объект не подозревал о причине своего состояния?» — это случай с Валькой. Ей его интуитивно устроила.
«Желаете, чтобы объект знал о причине своего состояния, но воспринимал этот факт как само собой разумеющееся?», — так Серега думает.
«Желаете, чтобы объект знал о причине своего состояния и любыми путями стремился к разрешению возбуждения?», — начальная стадия порабощения высокомерной инспекторши.
Выбрала последний. Вспомнила, как Серега готов был на стену лезть всего лишь через несколько часов от невозможности поссать, сладко улыбнулась. Муж, кстати, если судить по новоявленной шкале, находился тогда всего-то на половине возбуждения. А если бы его «шарик» был поднят, как сейчас у насильника, до упора? Трудно представить, что бы было.
Следующий лист оказался сюрпризом.
«Желаете всегда знать местонахождение объекта?»
«Желаете, чтобы объект всегда знал ваше местонахождение?»
«Желаете, чтобы вы с объектом всегда знали местонахождение друг друга?»
Пришлось не на шутку задуматься и, в конце концов, выбрать первое, догадавшись, что настройки можно изменить в любой момент.
Наглядный интерфейс в плане выбора вариантов заметно уступал интуитивному, но Лена резонно подозревала, что он далеко не окончательный, что может меняться чуть не на ходу, подсказывая хозяйке новые или возобновляя старые, несправедливо забытые возможности.
Довольно откинув айфон, закуталась в одеяло. Ночь, думала она, выйдет бессонной, но насильнику придется гораздо хуже. Стоило только о нем подумать, содрогнуться от злобы и омерзения, как с точностью до пары вершков узнала, где он находится. В десяти верстах без малого, в Староградском районе, на улице Ямщицкой, в доме пять, квартире одиннадцать, третий этаж дверь направо. Пообещала себе не спать, следить за перемещениями — вдруг в сумочке адрес найдет, наличие которого в поддельной Гуччи хоть убей не помнила — был он где-нибудь записан или нет. Паспорт с собой не носила, права лежали в козырьке над водительским местом, чтобы не забыть, на удостоверении риэлтора только имя, фамилия и ID с названием конторы. Позвонить туда сможет только утром, вот и подождем. Строя планы мести, Лена сама не заметила, как уснула.
Будильник зазвенел в двадцать минут восьмого. Лена заполошно вскочила, но, вспомнив, что у нее свободный график, с наслаждением забралась под одеяло… которое через полминуты откинута. Детей в школу отправлять надо! Растолкав ребятишек, заставив умыться, накормив сонных сыновей завтраком, проверив рюкзаки, раздав с целью профилактики подзатыльники, от которых они, привычные, даже не почесались, захлопнула за ними дверь.
