— Так поясни, — ответил спокойно.
— Это…это твоя смерть! Будущая и неотвратимая! Постоянно используя подобные средства лечения, ты вырабатываешь иммунитет к целебной магии. В результате, сегодня ты залечил синяк, а завтра потребуется в десятки раз больше энергии, чем могло бы, чтобы помочь тебе в серьезном случае. В итоге далеко не у каждого мага сил хватит на подобное. Ты не инициирован! Но мало этого, ты уничтожаешь возможность организма к сопротивлению болезням! Пройдет немного времени, и когда у тебя не станет амулета по какой-либо причине, то любой чих будет грозить гибелью. И хорошо, если выкарабкаешься. Повторюсь, ты не инициирован! Еще чем он опасен? Примерно через год постоянного использования «Дыхания», впоследствии ты не сможешь произвести здоровых наследников. Появляться будут такие кадавры, там повитухам становится страшно, либо мертворожденные. А чтобы избавиться от негативных последствий мужчине придется много сделать и многое отдать. И не всегда это золото, точнее, редко когда, чаще все гораздо хуже. Я знаю, что благодаря родовой памяти сейчас передо мной умом взрослый мужчина. Проверила, убедилась… Разными способами[1]. Но не забывай, телом ты еще юн! — замолчала, а я не стал переспрашивать. Принял к сведению. Надо же «проверила». Неодобрительно покачав головой, как учитель, когда ученик не хочет понимать очевидных вещей, женщина продолжила лекцию, — Такие амулеты используют инициированные в бою! А не носятся постоянно всеми подряд! Теперь же… Непонятно, как быть… Он привязан к тебе. И вижу настроен. Отвязать без последствий ближайшие два месяца, а то и три, вряд ли возможно… Плохо, это плохо. Тебе нужно срочно купить изолирующий контейнер! Тогда воздействие артефакта блокируется, будешь носить при себе, при необходимости надевать. И только так! Думаешь, специальные эликсиры, настойки, мази, целебные сборы трав и многое другое используют — это от нечего делать? Все вокруг вдруг обезумели? Или поглупели? Ведь гораздо проще, и часто дешевле, лечить все магией. Нет, дорогой мой, это не так! Эта сила для нецитированных, особенно та, какая вмешивается в работу организма, очень опасна, зачастую губительна. И чтобы зря воздух не сотрясать, смотри! — совершенно неожиданно рванула с пояса тяжелый охотничий нож и с силой вонзила его в свою же ладонь, пригвоздив ее к столешнице.
Пусть я и бровью не повел, но поворот стал интересным и неожиданным.
Брызнуло алым.
Амелия с победным выражением на лице выдернула клинок, и подняла руку, выставляя ее на всеобщее обозрение. Отметил, что даже не поморщилась, в отличие от меня — несколько капель крови попали в кружку с приллом. Отставил ее в сторону.
Затем ничуть не удивился чудовищной регенерации. Насмотрелся. А так, кровь в секунды свернулась. Знахарка сжала ладонь в кулак, разжала. С осыпающейся ржавой трухой на месте раны обнаружилась розовая новая кожа.
— А через два, в худшем случае, четыре си кость тоже восстановится без всяких последствий, кроме легкого голода. И это без применения магии, способности к которой у меня довольно посредственные. Я не имею тотема, у меня нет родовых умений. Такое заживление всего лишь последствия применения правильных средств. Без роски! Я не мужчина! Если же с ней… А у тебя через восемь декад частого использования «Дыхания», он работает постоянно, даже кровь сворачиваться нормально не будет. Любая рана заживать впятеро-вшестеро дольше. Через пару циклов ты умрешь от обычной простуды, которая у других оборачивается лишь соплями. Тебе все ясно?
Интересно. И знал ли о таких негативных последствиях для юного аристо Джиган?
— Ясно, — по-доброму улыбнулся Амелии и даже головой кивнул, девушка расслабилась, но я не преминул задать главный вопрос, — Мне одно непонятно, отчего такая забота? Ты ведь вместе с отцом едва меня в царство Мары не отправила. И не нужно врать, что это не так, — добавил металла и непреклонности в голос, — Во-первых, ты не умеешь, во-вторых, мне многое открыл Кронос. Так зачем ты это сделала?
Целительница, будто на столб бетонный налетела на скорости под сотню км в час, сапфировые глаза расширились, задышала чуть порывисто, а щеки покраснели. Рефлекторно затеребила пальцами юбку. Засмущалась. Затем тяжело вздохнула, и пряча взгляд, заговорила:
— Отец… Отец вот-вот должен был умереть, никакие зелья не могли поддержать в нем жизнь. Он потерял умение, когда его тотем развоплотился, спасая от неизбежной гибели. Благодаря только этому папа тогда и выжил.
Замолчала. Да, какая грустная история. Жалостливая.
— Я тут при чем? За счет меня хотели продлить его дни?
— Нет! Дело не в этом! Совсем не в этом. Наоборот! — вновь прервалась, но я не стал помогать истеричным: «А в чем тогда дело? В чем? Почему?». Просто ждал. Девушка посмотрела по сторонам, будто ища поддержки от кого-то незримого, и продолжила, — К отцу явился сам Дисс Повелитель Праха! Понимаешь, наш бог пришел во сне! И сказал, что нужно делать и как, чтобы передать тебе умение! Еще он обещал, что ты выживешь. Обязательно выживешь. Иначе это все не имело никакого смысла!
— И зачем? И в чем смысл? — продолжал сверлить ее взглядом, — Говори правду, тем более ты говоришь не с ребенком. Сама же «выяснила».
— Только ты сможешь помочь Росомахам не сгинуть, не раствориться во мраке забвения. Когда повзрослеешь, то сделаешь мне сына. И я обязательно рожу! Именно сына! От тебя!
Мать! Будущая, ваша мать. Только этого мне не хватало для полного счастья. У них во время беременности и «воспитания» чад, голову рвало не хуже, чем центральную турель у тяжелого глайдера DV-12 после попадания плазменного заряда в энергоблок. А эта дама на стадии подготовки к выполнению самой важной миссии. Чем это грозило мне?
Постоянным контролем, желанием сберечь до судьбоносного момента. Даже сейчас ее заботил главный аспект в использовании амулета — невозможность зачать здоровое потомство впоследствии. И очень паскудное для меня — говорила она запальчиво, с какой-то безуминкой и безнадежной верой в собственные же слова. Помолчала, кивнула сама себе, затем словно припечатала. Точку поставила.
— Поэтому я рожу от тебя сына. И у него будет тотем, потому что изначальный покровитель рода Росомах не забыл о своих детях! Да и сам новый бог Кронос на нашей стороне! Чему свидетельствует дух Тары Воительницы, который вселился в меня в подземелье и помог избежать лютой смерти от грязных лап Койотов! И наш род будет жить!
Вот так вот. Про себя посмаковал: «Дух Тары Воительницы». Умел лэрг пастве мозги пудрить. И настолько, что кажущиеся безумными слова, ложились на девственные разумы, как чернила на чистые листы. Топором не вырубишь, если только вместе с головой.
Теперь дамочке даже расскажи, как все обстояло на самом деле, кто и как ее спас — ни за что не поверит. Наоборот, подумает, что я пытаюсь опомоить чудо. А еще, едва не заставил улыбнуться факт моего будущего согласия на… пусть будет, «помощь в зачатии». Доктор сказал в морг, значит, в морг. В постель? Значит, туда. Так и подмывало заявить: «Ты не в моем вкусе, поэтому забудь, старая перечница. Не отдам тебе девственность, не позволю сгубить юность!».
— Но у меня тотем Сумеречный райс, — указал на дыру в логике возрождения нового рода, ведь по законам природы от волков не рождались тигры.
— Это не важно! Важно, что я Росомаха. Остальное — не твоя забота! — сказала, как отрезала.
— Точно, не моя. Я подумаю над твоими словами. Но мой ответ будет зависеть насколько ты ответишь честно на мои вопросы. Кто и в какой последовательности осматривал трофеи с гоблов, пока я был без сознания после передачи дара Ильмом Слезы Вдов?
Амелия явно не хотела говорить, но понимала — с ней не шутили. Откажусь помогать и приплыли вместе с папой и надеждой на возрождение рода. Еще ей было неизвестно, что знал я, и что еще всплывет. Шесть лет — срок долгий.
Год или цикл здесь составлял десять месяцев по сорок дней. По два приходилось на осень и весну, по три на лето и зиму, первый день которой служил точкой отсчета для нового. В сутках насчитывалось двадцать восемь часов по шестьдесят минут, конечно, приблизительно. Может чуть меньше, может чуть больше, потому что привязаться точно к знакомым с детства мерам времени не удалось бы при всем желании. Удары сердца? Ага-ага, эталон, мать его. В результате Глэрду по земным меркам и было около четырнадцати лет, на какие он и выглядел. Поэтому можно делать однозначный вывод, что остальные черноягодцы, кроме аристо, развивались медленнее среднестатистического человека с Земли.
