— Убийцы и дружки эльфов! — завопил Верховный Гоблин. — Бей их! Кусай! Рви! Бросьте их в темницы к змеям, и да не увидят они вовек света! — Он так разъярился, что спрыгнул со своего трона и ринулся на Торина, широко разинув пасть.
Вдруг в пещере погасли все факелы. Громадный костер потух, на его месте возник столб голубого светящегося дыма, поднимавшегося к потолку и рассыпавшего вокруг белые искры.
Вопли, визг, лепет, вой, рык, всхлипы и проклятия, которыми огласилась пещера, не поддаются никакому описанию. Даже если поджаривать живьем на медленном огне сотню-другую диких кошек или волков — и то получится не так громко. Искры прожигали гоблинов насквозь, густой дым не позволял им что-либо разглядеть. Скоро все попадали друг на дружку и, точно обезумев, принялись кататься по полу, пинаться и кусаться.
И тут лезвие Оркриста в лапах стражника налилось светом. На глазах Бильбо из мрака возник еще один меч, и мерцающее лезвие пронзило Верховного Гоблина, застывшего в изумлении возле трона. Главарь рухнул как подкошенный, а его охранники, спасаясь от клинка, с воплями скрылись во мраке.
Меч потускнел.
— Идите за мной, — велел суровый голос.
И Бильбо, прежде чем понял, что, собственно, происходит, уже мчался как угорелый за гномами по подземному коридору, а крики гоблинов постепенно затихали в отдалении. — Скорее, скорее! — подгонял голос. — Вот-вот зажгут факелы!
— Я сейчас! — Дори, бежавший впереди Бильбо, остановился, подождал хоббита, заставил его забраться к себе на закорки и кинулся следом за остальными. Кандалы позвякивали, гномы часто спотыкались и падали — ведь руки у них были скованы и хвататься за стены, чтобы сохранить равновесие, было нечем.
Остановились нескоро — лишь когда очутились в самом сердце горы. Гэндальф засветил свой посох. Разумеется, это был Гэндальф, как всегда, подоспевший на выручку вовремя. Впрочем, выяснять, откуда он взялся, было некогда. Меч в руке мага мерцал холодным голубоватым светом — гоблины были где-то поблизости. Тем же самым клинком, которым сразил Верховного Гоблина, владыку подземелья, Гэндальф рассек оковы на руках гномов. Этот меч, как вы помните, звался Гламдринг, то есть Вражемолот.
Гоблины называли его Било и ненавидели даже сильнее Кусача, если такое возможно. Гэндальф с поклоном протянул Торину Оркрист: воспользовавшись суматохой, маг вырвал клинок у одного из охваченных паникой гоблинов. Вообще Гэндальф позаботился о многом, и не его вина, что гномам и хоббиту пришлось пережить несколько неприятных минут.
— Все тут? — спросил маг. — Поглядим. Торин — раз. Так, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать… Где Фили и Кили? А, вот они. Двенадцать, тринадцать, и господин Торбинс — четырнадцатый. Великолепно! Могло быть или гораздо хуже — или гораздо лучше. Пони сгинули, еда тоже, мы не знаем, где находимся и в какую сторону идти, а за спиной у нас орда разъяренных гоблинов… Ладно, пошли.
Они двинулись наугад. Довольно скоро послышался топот множества ног — гоблины оправились от изумления и пустились в погоню. Путники ускорили шаг, и бедный Бильбо сразу же отстал. Его снова посадили на закорки и понесли, передавая по очереди друг другу.
Но гоблины настигали гномов — они лучше знали дорогу, потому что сами рыли эти пещеры, и были вдобавок просто вне себя от ярости. Злобные крики доносились отовсюду. Топот ног слышался совсем уже близко, на стенах замерцали отблески от горящих факелов.
Гномы смертельно устали, но продолжали бежать.
— И зачем только я пошел с вами?! — простонал господин Торбинс, подскакивая на спине у Бомбура.
— И зачем только я тащу на себе этого треклятого хоббита?! — в тон ему отозвался Бомбур. Толстяка шатало, он был весь мокрый от пота.
Гэндальф и Торин, пропустив остальных вперед, обнажили клинки.
— По очереди! — крикнул маг. — Давай, Торин!
Гоблины с громкими криками вывалились из-за угла — и напоролись на Оркрист с Гламдрингом. Клинки холодно мерцали. Первые из преследователей выронили факелы и упали мертвыми.
Прочие попятились, но сзади на них наседали. Все смешалось. Под вопли: «Кусач! Било!» гоблины развернулись и, топча друг друга, бросились вспять. Совсем не скоро отважились они вернуться.
К тому времени гномы успели уйти далеко. Тогда гоблины потушили факелы и отправили на разведку самых своих быстрых и зорких товарищей. Те натянули мягкие башмаки и двинулись по коридорам бесшумнее летучих мышей. И ни Бильбо, ни гномы, ни даже Гэндальф ничего не заподозрили, ничего не услышали и не увидели. А гоблины, кравшиеся во мраке, заметили своих обидчиков издалека, ибо маг зажег на конце посоха огонек, чтобы освещать дорогу.
И вот тогда-то Дори, который как раз опять тащил на закорках хоббита, вскрикнул и упал — в полумраке его схватили за ногу. Бильбо скатился на пол, ударился головой о камень и перестал что-либо чувствовать.
Открыв глаза, Бильбо ровным счетом ничего не увидел — ни зги! И не услышал ни звука! Только представьте весь ужас маленького хоббита! Ничего не видно, ничего не слышно; ясно лишь одно — он по-прежнему в подземелье.
Бильбо кое-как приподнялся и на четвереньках пополз куда-то наугад. Полз и полз, пока не уперся в стену. Ну и дела — ни гоблинов, ни гномов. И куда все подевались? В какую сторону надо двигаться, чтобы выбраться на волю, хоббит не имел ни малейшего понятия; голова кружилась. Собравшись с силами, он пополз дальше по коридору — авось куда-нибудь да приползет; и вдруг его пальцы нащупали на полу нечто круглое и холодное — металлическое колечко. Бильбо сунул находку в карман, так, на всякий случай (откуда ему было знать, что это за колечко и какой от него может быть прок). Потом, когда устал ползти, уселся и долго сидел в темноте, подавленный случившимся и совершенно сбитый с толку. Ему виделось, будто он жарит у себя на кухне бекон с яичницей, — очень уж хотелось кушать, ну просто сил нет как хотелось. Но ни кушать, ни даже перекусить было нечем, и Бильбо понял, что на сей раз дела обстоят и вправду худо.
Он никак не мог решить, что же ему делать дальше, никак не мог понять, что вообще происходит и почему его бросили одного, а еще — почему его не схватили гоблины и отчего так болит голова. Некоторое время спустя хоббит пошарил по карманам и нащупал трубку. Цела! И на том спасибо. Отыскался и кисет с табаком. Совсем хорошо! Но спичек в карманах не оказалось, и Бильбо вновь приуныл. Однако, размыслив здраво, он сказал сам себе, что переживать не стоит — ведь на огонек спички, на аромат табачка могут пожаловать какие-нибудь гнусные твари, которые наверняка водятся в этом жутком подземелье.