– Не скучно ли седеть, молодому господину, в одиночестве?
Подняв взгляд, увидел ее. Третий размер, жгучая брюнетка, мордашка ничего себе так, фигурка тоже потянет, – пронеслось в голове. Одета довольно фривольно и надо быть идиотом, чтоб не понять чем эта барышня зарабатывает себе на жизнь. В штанах сразу что-то оживилось – все-таки у меня не было женщины полгода, крестьяне строго следят за своими дочерьми.
– Сколько? – спросил я, решив перейти сразу к делу.
– Тридцать медных ноготков – час, серебряный – ночь.
– Пошли наверх, – протянул я серебряную монету.
Может кто-то будет меня осуждать, говорить: «Фу, продажные женщины – это же грязь, это пошло, можно же заразиться чем-нибудь», но я предпочитаю болезнь физическую, чем душевную. Ведь женщины, если с ними долго встречаешься, они имеют свойство заражать тебе душу. Их уже нельзя так просто оторвать от сердца, приходится рвать вместе с частичкой себя. Есть, конечно, и те, с которыми можно и на первом свидании переспать, а потом расстаться друзьями. Но тогда чем они отличаются от проституток? Только тем, что им не надо платить денег? Так на уговоры и угощения не факт, что потратишь меньше. Предпочитаю более простое решение проблем.
Мы лежали в постели, до выхода на дело было еще далеко, и чтоб развеять скуку я начал разговор:
– Вот ты молодая, красивая, как дошла до жизни такой? – задал я стандартный вопрос.
– Как и все: денег заработать, семью прокормить, – заучено ответила она.
– А что, большая у тебя семья?
– Старые родители, две сестренки маленькие и братик. Был еще старший брат, но он умер.
– Заболел? – спросил я с сочувствием.
– Нет. Убили его. Он охранником караванов работал. Бандиты напали и всех убили в караване. А брату всего две недели до окончания клятвы верности оставалось. Домой собирался ехать, дом купить.
– Что еще за клятва верности?
– Ну, клятва верности, – повторила она, с удивлением посмотрев на меня.
– Я приехал недавно, с северных окраин, у нас никто об этом не слышал.
– Я думала, о ней все знают, – удивилась девушка.
– У нас край далекий, темный, живем сами по себе. Расскажи что за клятва.
– Клятва верности дается охранниками или слугами своему хозяину. Давший клятву не сможет предать хозяина или работать против его интересов. Клятва дается на определенный срок, после которого человек становится свободным от нее.
– И как это человек не сможет разболтать секретную информацию конкуренту? У него язык чтоль отсохнет?
– Он сможет разболтать или даже убить своего хозяина, но нарушителей клятвы всегда настигает кара богов. Если человек нарушит клятву, то погибнет в самый короткий срок. На него либо дерево упадет, либо болезнь его одолеет, могут убийцы подкараулить. Человек не проживет и двух недель после нарушения клятвы. Был случай, когда один продержался месяц, но, может, врут люди.
Мы проговорили о всякой ерунде еще около часа. Пора было выдвигаться. Я дал девочке еще один серебряный ноготок – пусть думает, что для меня это было не просто удовлетворение природного зова и не просто треп. Мне все равно, а ей будет приятно. Проводил ее до двери, лег обратно в кровать – надо подождать. Полежал еще около получаса, оделся, накинул плащ, купленный у трактирщика, взял кинжалы и выпрыгнул в окно. Сегодня, чувствую, будет бурная ночка.
Забрав из дупла арбалет, двинулся к таверне «Пьяный карась». И, конечно, старался никому не попадаться на глаза – это уже становилось хорошей привычкой. Я настолько приноровился все время прислушиваться к чужим пульсам, что уже мог делать это на ходу.
Через час я лежал на крыше высокого здания, с которого отлично просматривалась таверна – благо ночью я видел так же хорошо как днем, если не лучше. Народу понагнали уйму. В доме, на котором я находился, было не меньше пяти человек, и, судя по морде в шлеме, высунутой из окна – это были стражники. Внимательно просканировав окрестности, увидел не меньше десятка шлемов. Интересно, на кого объявлена охота? – усмехнулся я сам себе. Неужели они меня считают настолько тупым, чтоб сунуться в этот капкан? Удивляясь наивности здешних стражей, я незаметно спустился с крыши и двинулся к дому Тореха.
Вот и улица Висельников, вот и семнадцатый дом. Неплохо устроился Веселый Топор: двух этажный дом, обвитый плющом, стоял посреди яблоневого сада. Дом был окружен сплошным дощатым забором в человеческий рост – на высоких заборах в этом городе люди вообще помешанный, практически не один дом без него не обходится.
Я долбанул ногой в створки и стал ждать реакции. Через полминуты вышел заспанный слуга со свечкой в руке:
– Кто там хулиганит? – проворчал мужик и начал открывать ворота.
В это время я перемахнул забор в десятке метров от него и сразу же бросился к двери в дом. Надо срочно учиться взламывать замки. Тенью проскользнул в приоткрытую дверь, прислушался: кроме слуги со свечкой в доме было еще три человека. Смотреть на них мне совершенно незачем. Я спрятался за шкаф на первом этаже в столовой. Через пару минут вошел что-то невнятно бубнящий слуга и направился в свою комнату досматривать сон. Выждав еще немного, я потихоньку начал осматривать пустые комнаты. Проверив все, зашел в комнату, которую определил наиболее похожей на спальню Тореха. Сев на стул в самом темном углу, положил на колени арбалет и стал ждать.
Я уже почти заснул, когда услышал шум. К дому подошло шесть человек. У порога они разделились. Один остался у двери, трое ушли в комнату на первом этаже. Двое поднимались на второй. Я настолько овладел даром, что слышал, где они без особых усилий.
Может, Торех привел с собой девочку? Тогда это все осложняет. Пронесло – Веселый Топор вошел в спальню один, второй человек остался стоять у двери. Он поленился зажечь свечку и начал раздеваться в темноте.
– Один звук и ты покойник, – прошептал я.
Он вздрогнул и посмотрел в угол. Разглядеть меня в темноте было непросто, но он увидел самое главное – направленный ему в грудь арбалет.
– Что тебе надо? – тихо спросил он.
– Ты знаешь, что мне надо. По моим расчетам бандиты с большой дороги должны быть уже в городе. Где они?
– Какой смысл мне тебе что-то говорить? Ты же меня все равно убьешь, – ответил Торех.
– Просто если ты мне не скажешь, я сначала подстрелю тебя, потом убью всех в этом доме, вернусь и буду тебя пытать. Если и тогда ничего не узнаю, то я найду твоего сына и буду пытать его, и в итоге добьюсь своего. Скажи, Торех, тебе это нужно?
