Гууар был еще жив. Он ослаб, когда охотники уже возвращались назад, отстал от группы, а после вовсе свалился в горячке. Хорошо хоть успел заползти в густые заросли мягкой травы. Пришлось рисковать, но другого выхода не было: Шалье спустил с орбиты запасной компактный набор, поставил вокруг Гууара маскировочный колпак и взял анализы. Пока они проверялись, стал просматривать записи.
Почти сразу нашел Лини, идущую от статуи Богини с иголками в руке. Шалье насупился, глухое раздражение сбивало мысли, мешая рационально думать. Как же он проглядел? Его планам опять мешает женщина, пусть и не специально! Вот Гууар отлеживается в горячей ванне… Вот Лини протягивает ему кулак… Вот его мать выдавливает в сосуд слизкую квашку.
В который раз — женщина! И опять он заметил, когда было почти поздно.
Значит, напился яда квашек… Шалье ввел программу лечения и долго настраивал маскировку и защиту на случай, если Гууара кто-то обнаружит. Добавил в список лекарств снотворное, потому что и сам больной ничего видеть не должен, а копаться в памяти еще опаснее, с ярицами такого никогда не делали и неизвестно, какой будет результат.
К тому времени, как все было готово, Шалье шатался от усталости. Сидел в кресле и не мог встать, все прокручивал и прокручивал в голове свои действия, убеждаясь, что ничего не забыл.
Все. Проверил, правильно ли закрылся замок и отправился в спальню. Дошел до кровати и только тогда вспомнил… о Латисе. Из-за нее он упустил Гууара. Странно, но злости не было. Как и желания отказаться. Вчера Шалье не подал отказ от появившихся у него обязательств только потому, что хотел лишний раз позлить Старшего. Сейчас отказываться от Латисы он даже и не думал.
Обустройством комнаты можно заняться и позже. Засыпая, Шалье чему-то улыбался.
Разбудил Латису звонок побудки, который был не в курсе, что ему можно больше не трудится и не мешать спать человеку, отныне не входящему в официальный состав экспедиции. Кроме того, на планшете высветилось персональное задание из тех, что к началу рабочего дня получали все сотрудники.
'Прибыть к месту службы не позднее 8-00' сообщала надпись на экране. Кто-то из системщиков забыл удалить ее из списка рассылки.
Латиса уставила в экран и, по давней привычке, которую считала давно и окончательно забытой, сунула в рот палец и стала старательно грызть ноготь.
Прибыть к месту работы…
Словно решившись, быстро ткнула в планшет, стирая надпись. Ожидала увидеть пустой фон, но вместо него на экране высветились картинки пришедших сообщений. Целых три.
Открыть.
'Моя пастушка! Похоже, тебе самой не помешала бы твоя профессиональная помощь. Это возможно? Подумай на досуге, а сейчас к делу.
Не бойся, Латиса, мы тебя вытащим! Стив настроен идти до победного конца и уже переругался со всем советом, а Редкому чуть не засветил прямо в столовой. Народу собралось! Большинство возмущается, что своих бросаем, это же просто предательство!
Кстати, месяца через три намечается следующая экспедиция, да и вообще они станут регулярными. Это так, на крайний случай пытаюсь тебя поддержать, хотя Стив требовал, чтобы я ничего подобного не писала, потому что оставить тебя здесь он не позволит.
В общем, готовься, без тебя не улетим!
Филиция'.
Прочитав письмо, Латиса переместилась к столику, на котором стоял завтрак, и второе послание открыла, отпивая из чашки кофе.
'Зайди в финансовый за расчетом.
К. Адина'.
Латиса чуть не поперхнулась. Прямо анекдот какой-то: выяснилась причина, по которой финансовый отдел тащили с собой к тайтам. Так это на случай, если кого-то из членов экспедиции придется рассчитать по дороге! Бред… Интересно, а если бы дело было в космосе, куда бы дели… уволенного? Да… Но, с другой стороны, ведь они и правда… пригодились?
Третье письмо после щелчка открылось на всю длину экрана. Какое длинное… И не лень было кому-то писать. Кому, интересно?
'Когда мне было семнадцать, и я учился на первом курсе Летной академии, мне встретилась самая прекрасная на свете девушка…'
Начало сообщения Латису немного насторожило. Перемотав, она посмотрела подпись. Хотела удивиться, но не получилось, кроме того, никаких других эмоций тоже не наблюдалось. Письмо было от Леви.
'…В таком возрасте за любимую можно, не задумываясь, отдать жизнь. Слишком поздно я узнал, что просто попал, как первокурсник, в один из традиционных розыгрышей. Однажды вечером девушка пригласила меня в гости, напоила и после длительных поцелуев предложила перейти к более приятному времяпрепровождению. Я с готовностью разделся. Так она меня и сняла — голого, жалкого, неуверенно мнущегося у кровати с лицом, покрытым красными пятнами. Видео сразу же распространили по сети.
Я был раздавлен. Три дня просто не мог выйти из комнаты, а потом случайно попал на сайт Играющих. С тех пор прошло много времени, я давно уже состою в десятке лидеров и счет моих женщин превысил 350 штук.
Я прекрасно понимаю, что написанное выше никак не улучшит твоего мнения обо мне. Не знаю, что в этот раз произошло. Катрин была просто очередной цифрой счетчика, настолько легкой, что глупо было бы пройти мимо.
Не буду врать и клясться, будто полюбил тебя и жить без тебя не могу. И что я вдруг стал мягкий и верный и готов до конца дней искупать свою вину перед всем женским полом, храня верность тебе одной. Я не знаю, как это и не уверен, что вообще на подобное способен.
Конечно же, я не жду, что ты примешь мое письмо за раскаяние и бросишься мне на шею, обещая про все забыть. Но даже тебе интересно, зачем я это пишу, правда?
Вчера я вышел из клуба Играющих, удалил все свои данные и обнулил счетчик побед. Меня провожали с позором, ничуть не меньшим, чем тогда, на первом курсе. Но я все же вырвал из своей жизни эту долгую и, по большому счету, совершенно пустую главу. Убедится в моей искренности очень легко — достаточно просто зайти на любой сайт Играющих и обнаружить на самом видном месте мой портрет в черной рамке опозоренных. Я теперь персона нон-гранта без права возвращения в клуб даже в роли соискателя.
Латиса. Это единственное, что я мог сделать, чтобы объяснить, как непривычно для самого себя я к тебе отношусь. Дай мне еще один шанс. Пусть не сейчас, пусть позже…
Не говори, нет. Если не можешь сказать да, просто промолчи. Я подожду.
Леви'.
Латиса задумчиво поглаживала пальцем бровь. Еще одна привычка, которая, казалось, давно уже осталась в прошлом. Жизнь вообще горазда на сюрпризы, но столько! За такой короткий срок! Перебирая свои ощущения, Латиса пыталась найти среди них жалость, или сочувствие, или хотя бы остатки привязанности. Хотя бы немного уважения, ведь вроде бы считается, что подобные поступки нужно уважать? Но нет, пусто, пусто…
