В общем, на этот раз всё ребятам сошло с рук легче, чем они того заслуживали.
Лесник попросился поехать с ними, чтобы попасть к себе домой. Эндрю несказанно этому обрадовался. Это спасёт его от ловушки, в которую он, по его твёрдому убеждению, должен был попасть.
Когда экипаж подъехал к их дому, ребята уже сильно клевали носами. Но за время пути они успели крепко подружиться с лесником. Эндрю, не говоря ни слова, высадил ребят у железных ворот.
– Ты давай возвращайся, – сказал лесник Эндрю. – У меня тут дружок неподалёку, он меня на своей кобылке довезёт.
Лесник проводил ребятишек до ворот, и, когда ураган упрёков Марты унёс их в кровати, он так всё разобъяснил Марте, кухарке и горничной, что наутро Марта вовсе на них не сердилась. После этого случая он довольно часто захаживал навестить Марту, и дело кончилось тем, что они… Впрочем, это уже совсем другая история.
Глава шестая
Замок и никакого обеда
На следующий день отлучиться из дому было позволено только Роберту. Он выдумал какой-то там благовидный предлог. Всем остальным Марта велела даже и не надеяться выйти за дверь. Надо же было их как-то приструнить за все их шалости.
– А не то они совсем отобьются от рук, – сказала она кухарке.
Правда, ей было немного жаль морить их в доме в такую хорошую погоду. Поэтому она добавила:
– Но ты им всё-таки испеки сладкий пирожок к чаю. Это их немного утешит.
Нетрудно догадаться, что за неотложные дела нашлись у Роберта. Только успев выйти за калитку, он тут же припустился бегом к песчаному карьеру. Надо же было загадать сегодняшнее желание!
В этот раз найти Саммиэда не представляло никакого труда. День был таким жарким, что он сам выбрался из своего песчаного убежища и сидел на мягком песочке, потягиваясь и почёсываясь, вращая во все стороны своими выпученными глазами.
– Эге! – воскликнул он, уловив своим левым глазом приближающегося Роберта. – А остальные-то где? Надеюсь, они не разбились вдребезги, летая на крыльях, а?
– Да нет, – отозвался Роберт. – Только с крыльями опять вышла сплошная ерунда, как и с прошлыми нашими желаниями. Теперь они все сидят взаперти, а меня одного отпустили только на полчасика. Пожалуйста, исполните моё желание побыстрее.
– Валяй желай, – сказал Саммиэд, два раза повернувшись на мягком песке.
А Роберту, как назло, лезла в голову всякая чушь, то ему хотелось перочинный ножичек, то ирисок, то альбом с иностранными марками. И ничего такого, что могло бы заинтересовать всех, так и не приходило на ум.
– Ну? – торопил его Саммиэд. – Давай говори. Время уходит.
– Да не знаю я, – с досадой на себя откликнулся Роберт. – Выполните лучше какое-нибудь их желание, чего они там дома сами пожелают.
Сказав это, Роберт вдруг испугался, не придумают ли они там какую-нибудь очередную глупость.
– Нет, нет, – поспешил он добавить, но было уже поздно.
Саммиэд раздулся, увеличился втрое, потом резко выдохнул воздух и уменьшился до своих обычных размеров.
– Всё, – сказал он. – Ох и трудно же мне это далось! Но всё-таки получилось. А теперь беги домой.
Роберт бежал, прямо, можно сказать, летел к дому. Вот он добежал до поворота, откуда должна была уже виднеться крыша их дома… Но тут он перешёл на шаг. Потом и вовсе остановился. Что за притча? Никакого дома, никакого сада на месте не было. Роберт протёр глаза и взглянул снова. Ну, конечно. Кто-то из ребят, а может все разом, захотели жить в замке. И вот перед ним высился мрачный замок с бойницами и стрельчатыми окнами, с восемью высоченными башнями, а в том месте, где был их сад, появились какие-то белые сооружения, похожие на грибы. Он подошёл поближе. Боже! Никакие это не грибы. Это воинские шатры, а рядом с ними расхаживали несметные полки вооружённых воинов. Его сестры и брат пожелали оказаться в осаждённом замке! В одном из окошек наверху кто-то махал чем-то сереньким. Роберт догадался, что это грязноватый носовой платок Сирила. Он достал свой платок, махнул в ответ и сразу понял, что совершил ошибку. К нему тут же направились двое из осаждающих воинов, со стальными шлемами на головах. В своих высоких сапожищах на длинных ногах они приближались к нему с такой угрожающей быстротой, что Роберт, вдруг ощутив себя маленьким мальчиком, застыл на месте и не решился бежать. Бежать было всё равно бесполезно, к тому же он боялся рассердить приближающихся к нему воинов. Этим последним такое поведение пришлось по душе.
– Клянусь всеми святыми, этот мошенник не из трусливого десятка! – воскликнул один из них.
Роберту понравилось его замечание, «мошенника», правда, он пропустил мимо ушей.
– Странное на нём одеяние, – сказал второй. – Уж не чужестранец ли?
– Ответствуй, отрок, что привело тебя в здешние края?
– С вашего разрешения, я хотел бы пройти в свой дом, – ответил Роберт.
– Ну, так гряди, куда тебе потребно.
Роберт с трудом понимал их речь. Так говорили герои исторических романов, которые доводилось ему читать.
– Стой, погоди! – вдруг спохватился воин, тот, чьи сапоги были подлиннее и сам он был повыше. – Уж не несёшь ли ты вестей к тем осаждённым?
– Где обиталище твоё, молви, юный рыцарь? – спросил Роберта тот, на ком шлем был побольше.
– Вон там, – махнул рукой Роберт, а сам подумал, может, надо было сказать «там эвот».
– За нами шествуй, – сказал тот, что в длинных сапогах, – предстанешь пред вождём. Пусть он рассудит.
Роберта повели к вождю. Вождь выглядел в точности так, каким он бывал на картинках в исторических романах. Он сидел на коне, в блестящих доспехах, с мечом в руке, со щитом – в другой, на шлеме у него красовался плюмаж из перьев, однако Роберту показалось, что всё это блестящее вооружение было каким-то странным образом собрано из самых разных исторических эпох.
– В чём цель твоя? – спросил вождь. – Поведай мне всю правду, отрок. Не опасайся. Вульфрик де Тальбот не причинит тебе зла.
Роберт вдруг подумал, что этот рыцарь, который и сам-то был не чем иным, как исполненным Саммиэдом желанием, поймёт гораздо быстрее, если ему рассказать всё, чем Марта, или цыгане, или вчерашний пастор. Только вот какая тут была закавыка: Роберт боялся, что он не наберёт достаточно старинных слов, какими обычно говорят герои исторических романов. Но он попробовал.
– Грамерси, добрый рыцарь, за твои приветливые речи. Видишь ли, наши родители в отъезде, а мы натолкнулись на Саммиэда, играя в песчаном карьере.
– С нами крестная сила! – воскликнул рыцарь. – Что это такое Самми-эдд?
– Ну, это такая фея, или, если позволишь, такой чародей. Ну да, скорее, его можно назвать чародеем. И он каждый день исполняет по одному желанию. Сперва мы захотели быть красавцами, потом мы попросили денег – ну, сокровищ, понимаешь? А вчера мы попросили крылья, и сперва всё было здоровско…
