– Я бью копьем.
– Выбери цифру от одного до семи.
– Пять.
– Мимо.
– Я колю снова и снова, пока не попадаю в него!
– Ты попал. Теперь определим, в какую часть тела. Один, два, три, четыре? Выбирай. Вейлрет сосредоточился.
– Один.
– Ты пронзил ему горло! Причем несколько раз. Рана кровоточит, и ты теперь видишь, где твой враг. Кстати, он разъярился и надвигается на тебя.
– Раз я знаю, где он, то смогу уклониться. Можно мне заполучить назад свою дубинку?
– Нет, – отрезал Брил.
– Вы говорили, что вокруг валяется множество костей. Я хватаю первую попавшуюся кость и бросаю ее в аккара.
– Хорошо. У него появляется еще один кровоподтек. Ты попал чудищу в голову и заработал одно очко.
Вейлрет молчал, обдумывая следующий ход.
– Вокруг арены расселись слаки, так? Их предводитель наверняка должен выделяться из толпы своим одеянием, какой-то яркой мантией или чем-то вроде этого.
Дроданис ответил не сразу, словно пытаясь заглянуть в мысли племянника:
– Да, ты прав. Один из них действительно одет роскошнее остальных, и у него даже есть своя ложа над ареной.
– Я постараюсь подвести аккара поближе к предводителю. Я возьму еще одну кость и, если понадобится, брошу ее.
– Ты швыряешь в чудище черепом, но мажешь. Аккар осторожничает. Раны на его шее все еще кровоточат.
– Я стою у стены как раз под ложей предводителя слаков.
– Чудовище видит, что ты в углу, и атакует тебя.
– Я прижимаюсь к стене и резко выставляю копье вперед, так, чтобы аккар непременно на него наткнулся.
– Отлично, – усмехнулся Дроданис. – Назови цифру от одного до пяти.
Вейлрет призадумался. Пот ручьями струился у него со лба. Два? Четыре?
– Пять!
Дроданис снова хохотнул.
– Аккар натыкается на твое копье! Ты ловкий парень, я смотрю.
Из темноты прозвучал серьезный голос Брила:
– А теперь от одного до десяти. Вейлрет снова выбрал пять.
– Бьющийся в предсмертных конвульсиях аккар задел тебя одним из своих невидимых, но смертоносных шипов. У тебя распорот бок, рана сильно кровоточит.
– Очень сильно? – Вейлрет даже застонал.
– Да. Если ее не перевязать, ты вскоре истечешь кровью.
– Слаки ни за что не займутся моей раной, так ведь? Можно мне вытащить копье из раны аккара?
– Да.
– Помните, я нахожусь как раз под ложей предводителя. Вы сказали, что он сидит там один. Я метну в него копье и прикончу гада!
Дроданису это показалось довольно забавным, и он решил подыграть Вейлрету:
– Копье вонзается ему прямо в грудь! Рана смертельна. Остальные слаки неистовствуют. Они начинают стрелять в тебя из луков.
– Я укроюсь за тушей аккара!
– Это тебя спасает, но ненадолго, – сказал Дроданис. – В тебя вонзаются три стрелы. Четыре. Ты – жмурик.
Внутри у Вейлрета будто что-то оборвалось. Пламя свечи, снова зажженной Брилом, ослепило всех троих. Вейлрет ощущал неясное смущение, но в то же время ему было весело. После долгого молчания он наконец задал мучивший его вопрос:
– А что мне нужно было сделать, чтобы победить?
Дроданис взглянул на мальчика, напрасно пытаясь скрыть гордость, светившуюся в глазах.
– Ничего. Мы не оставили тебе другого выхода.
Вейлрет нахмурился, окончательно сбитый с толку.
– Тогда чему вы меня научили? Зачем заставили играть? Дроданис ухмыльнулся:
– Чтобы ты понял – в, плен к слакам лучше не попадать.
* * *
Трое странников шли вперед, преодолевая один гексагон за другим. На пятый день они пересекли возвышенность, одну из тех, что окаймляли с юга полукруглую равнину. На горизонте виднелись горы. Вейлрет остановился, чтобы обозреть простирающиеся перед ними луга, но его спутники даже не сбавили хода, поэтому пришлось их догонять.
Над головой раскинулось безоблачное небо. Вокруг не было ни птиц, ни другой живности. Когда путешественники добрались до поляны с высохшей травой, тишина всерьез забеспокоила Вейлрета. Мертвые травинки перешептывались, словно доверяя друг другу свои тайны, хотя не чувствовалось ни малейшего ветерка. Брил остановился и в изумлении развел руками:
– Здесь что-то произошло. Я это чувствую. Вейлрет обвел взглядом долину: горы – на севере, высокие холмы – на юге. Он понюхал воздух. Пахло лишь травой и пылью. Где-то ему уже встречалось что-то похожее, но где? Тут он вспомнил.., и лишь ветер, внезапно зашелестевший травой, заглушил возглас удивления:
– Здесь же происходило Превращение! – Он обернулся, широко раскрыв глаза и даже свесив нижнюю челюсть.
Делраэль остановился, не совсем улавливая, что происходит. Брил присел на корточки и коснулся земли. На лице его был написан детский восторг.
"Интересно, – подумал Вейлрет, – какие чувства испытывает Недоволшебник? Ведь лишь те, кому доступна магия, в состоянии ощутить отголоски великого Превращения”.
Долина была достаточно велика, чтобы на ней уместилось все племя Волшебников. Вейлрет представил себе, как вереница людей движется навстречу чуду – и превращается в.., во что-то.
Долина поражала своей тишиной, словно еще не отделалась от потрясения. Что тогда творилось? Многим Волшебникам, наверное, было страшно, другие, наоборот, горели желанием совершить задуманное. Как бы то ни было, они, собрались с силами, задействовав всю магию, на которую только были способны. Даже Правила не смогли им помешать. Племя Волшебников перевоплотилось в шесть Духов – три Земных и три Смертных, оставив в мире лишь тела.
В Превращении участвовали только чистокровные Волшебники. Несколько Стражей, которые не могли расстаться со своими близкими – людьми или полукровками, отказались пойти с остальными.
Они перенесли безжизненные тела своих собратьев в горы. В память о своей расе они воздвигли Ледяной Дворец.
Вейлрет приставил козырьком ладонь к глазам, пытаясь рассмотреть что-то огромное, возвышающееся далеко впереди.
– Ледяной Дворец должен быть где-то близко.
Вейлрету показалось, будто он слышит голоса, приносимые холодным ветром; это наверняка были души Волшебников, безуспешно пытавшиеся вернуться в останки. Ему стало не по себе. История всегда манила Вейлрета, но он предпочитал общаться с ней на расстоянии. Ему откровенно не нравилось это место. Делраэль и Брил тоже выглядели удрученными. Все трое прибавили шагу, держа путь в горы.
Сверху на них смотрели острия скал. У черной линии, отделявшей долину от первого гексагона горной территории, возвышались двое часовых – пара ледяных статуй высотой футов в тридцать.
Вейлрет загляделся на изваяния – изможденные солдаты в полном вооружении с высеченными регалиями племени Волшебников и копьями-сталагмитами.
