Но теперь всё изменилось. Гарион увидел, что приятели тоже уделяют девочке много внимания; впервые в нём зашевелилась ревность. Забретт, конечно, бессовестно кокетничала со всеми тремя и просто светилась от счастья, когда соперники обменивались враждебными взглядами. Рандориг, правда, почти всё время работал в поле, но Дорун доставлял Гариону много беспокойства. Гарион стал нервничать и часто находил предлоги, чтобы улизнуть и удостовериться, не осталась ли Забретт наедине с Доруном.
Его собственный метод осады неприступной твердыни был очаровательно просто: лесть и подкуп. Забретт, как все девчонки, любила сладкое, а Гарион имел доступ ко всем кухонным запасам. Через некоторое время они пришли к полному согласию: Гарион крадёт сладости для своей золотоволосой подружки, а та за это позволяет себя целовать. Отношения, возможно, зашли бы достаточно далеко, если бы в один прекрасный день тётя Пол не поймала их в разгар «обмена», случайно зайдя в сенной сарай.
— Прекратить немедленно! — непререкаемым тоном приказала она.
Гарион виновато отпрянул от Забретт.
— Мне что-то попало в глаз, — тут же соврала девчонка, — и Гарион пытался вынуть соринку. Гарион невольно покраснел.
— Неужели? — осведомилась тётя Пол. — Как интересно! Идём со мной, Гарион.
— Я… — начал мальчик.
— Немедленно, Гарион.
И всему пришёл конец. Гариона больше не выпускали из кухни, тётя Пол следила за ним, как ястреб. Он ужасно страдал и отчаянно злился на Доруна, который теперь ходил с поразительно самодовольной физиономией, но тётя Пол оставалась на страже, а Гарион оставался на кухне.
Осенью этого года, когда листья осыпались с деревьев, а ветер разносил их по полям, когда вечера стали холодней, а голубой дым из печных труб на ферме Фолдора поднимался в небо прямыми столбами к. первым звёздам в багровеющем небе, возвратился Волк.
Пасмурным днём он появился на дороге под осенним низким небом; листья метались вокруг него, просторный тёмный плащ развевался на безжалостном ветру.
Гарион, как раз выносивший мусор из кухни, заметил старика и побежал навстречу. Сказочник казался усталым и помятым после долгого путешествия, а лицо под серым капюшоном хмурилось. Обычно весёлые глаза теперь смотрели на мир печально. Раньше Гарион никогда не видел его таким.
— Гарион! — приветствовал его сказочник. — Да ты, я вижу, подрос!
— Пять лет прошло, — заметил мальчик.
— Так много?!
Гарион, кивнув, зашагал рядом с другом.
— Всё в порядке? — спросил Волк.
— О да, — заверил мальчик. — Вот только Брелдо женился и уехал, а старая бурая корова прошлым летом сдохла.
— Помню я эту корову… — согласился Волк и, немного помолчав, сказал:
— Мне нужно поговорить с твоей тётей Пол.
— Не очень-то она в хорошем настроении сегодня, — предупредил Гарион. — Лучше бы тебе отдохнуть сначала в каком-нибудь амбаре. Я притащу тебе поесть и выпить.
— Придётся рискнуть, — решил Волк, — дело неотложное, ждать нельзя.
Они вошли в ворота и направились к кухне. Тётя Пол уже ждала.
— Опять ты? — ехидно заметила она, подбоченившись — Моя кухня ещё не оправилась после твоего последнего посещения!
— Мистрис Пол! — воскликнул Волк, кланяясь. И внезапно сделал нечто странное: пальцы быстро задвигались перед грудью, выписывая прихотливый рисунок в воздухе. Гарион почему-то был совершенно уверен, что эти жесты не предназначены для его глаз.
Глаза тёти Пол чуть расширились, потом сузились, лицо помрачнело.
— Откуда ты… — начала она, но тут же оборвала себя. — Гарион! — резко окликнула она. — Мне нужна морковь. На дальнем краю поля она ещё не убрана. Захвати ведро с лопатой и накопай немного.
Мальчик попытался было протестовать, но, завидев выражение её лица, быстро сдался. Захватив ведро с лопатой из ближайшего сарая, он всё же решил задержаться у кухонной двери. Подслушивать, конечно, нехорошо, это считалось одним из тягчайших грехов в Сендарии, но Гарион давно понял: когда его отсылают, беседа становится очень интересной и обычно относится непосредственно к нему. После короткой борьбы с совестью он быстро успокоил последнюю, заверив её, что никому не проговорится о том, что услышит. Любопытство взяло верх.
Слух Гариона был очень острым, но пришлось прислушиваться несколько минут, прежде чем удалось разобрать слова.
— Он не оставил следа, — сказала тётя Пол.
— Это и не нужно, — возразил Волк, — сама вещь оставляет след, и я могу различить его так же легко, как лисица запах кролика.
— Куда он понёс её? — спросила она — Кто может сказать? Мысли его мне неизвестны. Думаю, на север, к Боктору.
Самый короткий путь в Гар Ог Недрак. Он знает, что я пойду за ним, и захочет попасть в земли энгараков как можно скорее — боится, что воровство откроется, и стремится оказаться в безопасности.
— Когда это случилось?
— Четыре недели назад.
— Но он, должно быть, уже добрался до королевства энгараков.
— Сомневаюсь. Расстояние слишком велико, — но если даже это и так, я должен пойти за ним. Мне нужна твоя помощь.
Любопытство Гариона стало почти непереносимым. Он невольно подвинулся ближе к двери кухни.
— Мальчику ничего здесь не грозит, — настаивал Волк, — он может остаться.
— Нет, — отказалась она, — даже это место небезопасно. В прошлый Эрастайд мерг с пятью таллами явился сюда, переодетый торговцем: задавал слишком много лишних вопросов — о старике и мальчике по имени Рандориг, которых видели несколько лет назад в Верхнем Гральте. Он, кажется, узнал меня.
— Значит, это ещё серьёзнее, чем я думал, — мрачно протянул Волк. — Придётся перевезти мальчика в другое место. Оставим его где-нибудь под защитой друзей.
— Нет, — снова не согласилась тётя Пол. — Если я пойду с тобой, нужно взять и его. Мальчик достиг такого возраста, когда за ним нужно наблюдать особенно зорко.
— Не глупи! — резко воскликнул Волк. Гарион открыл рот от изумления. Никто никогда не осмеливался говорить таким тоном с тётей Пол.
— Это моё дело! — сухо ответила она. — Мы все решили, что он останется на моём попечении, пока не вырастет. Никуда без него не пойду, запомни это.
Сердце Гариона подпрыгнуло.
— Пол, — прикрикнул Волк, — сама подумай, куда нам придётся идти! Нельзя, чтобы мальчик попал в их руки!
— Он будет в большей безопасности в Ктол Мергосе или даже самой Маллории, чем без моего постоянного присмотра. Прошлой весной я поймала Гариона в амбаре с девчонкой, его ровесницей. За ним нужен глаз да глаз!
