— Полагаясь на ваш опыт в подобных делах, я последую вашему совету и сожгу постройку… но несколько позже, — Люциус выдержал эффектную паузу и печально промакнул платком глаза. – Жена все еще надеется, что некоторых птиц удастся спасти… ах, мой прадед Павлиниус Малфой ни за что не допустил бы такой ошибки – он никогда не менял индийского поставщика, и вот…
— Все ясно, — оборвал его словесные страдания аврор. – Остается напомнить вам, Люциус, что мы разыскиваем опаснейших преступников. Не в моих правилах доверять таким людям, как вы, но все же – если кто‑либо из беглых заключенных свяжется с вами, или с вашей женой…
Тут Кукси направил на Нимфадору струю вонючей дезинфекционной жидкости – Тонкс завизжала, и пленникам не удалось расслышать следующие слова Кингсли.
— Никогда, — Рабастан набил рот картофельным пюре, — никофда не фумал, фто афроры такие придуфки!
— Они не придурки, — со зловещим спокойствием возразил Люциус. – Стоит только их эльфу оправиться от моего Империо и проявить колдографии, как он тут же заметит, что на трех у тебя открыты глаза, а на четвертой ты зажмурился.
— Будь ты на моем месте… – вспылил Лестрейндж, но поймал яростный взгляд Беллатрикс и молча вернулся к еде.
— Думаю, у нас есть от силы два часа на то, чтобы спровадить вас отсюда, переселить павлинов и сжечь этот драклов сарай, — подытожил господин Малфой, комкая салфетку и собираясь встать из‑за стола.
— А как же это? – расстроенно спросила Нарцисса, указывая на чудовищные волдыри, все еще уродовавшие лица Беллы и обоих братьев.
— Здесь я бессилен, — ехидно ответил Люциус. – Позовите на помощь Снейпа, но только вечером – сейчас он наверняка читает лекцию каким‑нибудь жалким гриффиндорцам. Кстати, Руди, пришло письмо от вашего управляющего – я не вскрывал, но, судя по бумаге, вести хорошие.
Пока Родольфус с женой читали послание, изложенное на пергаменте с фамильным гербом, Рабастан доел пюре и сосредоточенно уставился в грязную тарелку. Нет, все было слишком просто – авроры не могли упустить из виду того, что «воришек» оказалось трое, и из них только одна ведьма, что в сарайчике не было ни одной мертвой птицы, что палочка Нарси якобы несколько дней пролежала в «зараженном курятнике», что… откуда Люциус знает о количестве снимков?..
— Люц, где колдографии? – выпалил Раба, так сжимая нож и вилку, что побелели костяшки пальцев; супруги Лестрейнджи удивленно переглянулись, а Нарси покраснела.
— Что? О чем ты? – не понял Малфой, снова нервно теребя салфетку.
— Обыскивая твой драклов дом на протяжении этих четырнадцати лет, авроры не могли не оставить следов, ведь так? Сколько щетинок из усов Джейкобса ты подобрал?! – заорал Рабастан. – Сколько волос этой мелкой аврорши?
— Я не думал, что ты догадаешься, — пожал плечами Люциус.
— Ты решил поиздеваться над нами?! Выставить меня и Руди попрошайками, которые притащились следом за ней? – младший Лестрейндж ткнул в невестку покрытым сыпью пальцем.
— Рабастан, есть такое понятие, как учебная тревога, — оправдывался Малфой; Нарцисса сидела потупившись, вся пунцовая от стыда.
— Ерунда!! Я желаю знать только одно – кто они были? Про Нарси уже ясно, кого еще ты напичкал Оборотным себе на потеху?! – не унимался Пожиратель.
— Это Джагсон и Долохов, они прибыли сегодня в четыре часа утра, — терпеливо пояснял Люциус, — и спрятались на северном чердаке. Тони даже удалось кое‑как заделать дыры в полу и укрепить перекрытие. Он настоял на том, чтобы вы ничего не знали… до поры, до времени. Но был очень рад вас… потренировать.
Рабастан хотел было возразить, но на ум не шло ничего толкового. Когда‑то Темный Лорд проводил с ними подобные занятия, которые Пожиратели называли «проверками» — всегда внезапные, странные, с непредсказуемыми сценариями. Польза от «проверок» была немалая, они развивали слизеринскую стойкость и хитрость и учили находить слабые места даже в тщательно продуманных стратегиях противника. Но быть пойманным на эту удочку, быть застигнутым врасплох сейчас – этого Раба не мог простить ни себе, ни брату, ни затейнику–Антонину.
Явно чувствовавший себя победителем Малфой допил вино, поднялся из‑за стола и подошел к окну. Встав за портьерой, он минуту созерцал свои заснеженные владения, а затем вернулся.
— Бдительность превыше всего, — ухмыльнулся хозяин, цитируя старого врага Аластора Хмури. – Дама и господа, будьте так любезны присоединиться к нашим товарищам на чердаке – похоже, к нам и вправду пожаловали авроры.
И с этими словами Люциус изящно махнул платком в сторону ослепительно белой равнины, на которой, утопая по колено в снегу, растянулась цепочка крошечных черных фигурок.
Сон в зимнюю ночь, или третий день у Малфоев
История написана для ~Lilly~, которая хотела роман не выше R. Гет, рейтинг PG-13 или чуть повыше.
«— Ты с ума сошел! – воскликнул он. – Если ты ее поцелуешь, она проснется – и тогда сказке конец!
— Да, но зато я женюсь на ней и получу полцарства.
— Тебе этого так хочется?
— Ни чуточки! Но во всех сказках есть шикарный парень, который целует принцесс, а здесь, кроме себя, я не вижу шикарных парней.
— Верно! – сказал Юн. – Я тоже».
Синкен Хопп, «Волшебный мелок»
На чердаке было холоднее, чем в азкабанской камере, когда штормовой ветер проникал в невидимые щели и пробирал арестантов до костей. Видимо, хозяин Малфой–мэнора давно смирился с тем, что ремонтировать северную часть здания не было никакого смысла – именно в этих, самых древних подземельях когда‑то мучились пленники грозных господ, а до недавней поры хранилось множество запрещенных предметов и книг. Обветшавшие перекрытия не выдерживали все повышавшегося уровня темномагической активности, стены трескались, куски штукатурки валились на головы домовым эльфам, но у Люциуса было множество других забот, и до северных комнат не доходили руки.
— Дракон тут все спали! – ворчал Долохов, осторожно поднимаясь по пыльной скрипучей лестнице без перил. – Какое запустение! Зачем нужны такие хоромы, если следить за ними некому?
— Что правда, то правда, — поддакнул карабкавшийся следом Джагсон: на его седеющие волосы налипла паутина, а правый бок и рукав мантии сильно испачкались – оступившись на пятой ступеньке, Пожиратель прислонился к годами нечищенной стене.
— Да все же лучше, чем мерзнуть на улице, — подбодрил сам себя Антонин.
— Что правда, то правда, — безразлично откликнулся соратник.
Отыскав на ветхом чердаке безопасное с виду место, беглые заключенные забились туда и принялись обсуждать свои дальнейшие планы. С Джагсоном невозможно было разговаривать – он вслух грезил рулеткой в Монте–Карло, сияющим фасадом казино и декольтированными красавицами, которые со смехом бросали кости на зеленые столы.
