- Я буду молиться о твоем возвращении, мой мальчик, - скрипучим голосом произнес старик.
- Если я выполню задание, то вряд ли вернусь в Эллу.
Редкие седые брови кардинала непонимающе сошлись, между ними пролегла глубокая морщина. Не говоря ни слова, Дайминио направился к небольшой исповедальне, где наш разговор не будет эхом отражаться от стен собора.
Я последовал за своим покровителем, зашел во вторую створку невысокой кабинки, напоминающей мне шкаф, и сел на темную деревянную скамью сбоку от затемненного окошка во вторую секцию.
Дайминио зашуршал одеждами, сел и открыл затемняющую створку, чтобы видеть мои глаза.
- Что ты имеешь в виду?
Вздохнув, я вкратце передал ему наш разговор с Иресом Десятым, намеренно утаивая те детали, о которых монарх просил не говорить кардиналу. Дайминио напряженно слушал, и особенно встрепенулся, когда услышал, что в случае успеха Орсс будет моим.
- А ты хочешь этого? - поинтересовался он, - стать наместником.
Я нахмурился.
- Вы знаете, чего я хочу, Ваше Преосвященство. Возможно, в качестве наместника Орсской земли мне будет проще это осуществить.
Если честно, я пока не думал о том, что ждет меня после задания. Для начала нужно выполнить его, а уже потом делить трофеи. Неизвестно еще, что станет с дексами после смерти Виктора Фэлла. Возможно, потеряв хозяина, эти твари станут неуправляемыми убийцами, и тогда Орсс можно будет по справедливости продолжать называть проклятым краем.
Но как дексы себя поведут, неизвестно. А под контролем Фэлла они будут вести себя агрессивно. Поэтому между неизбежной враждой с этими тварями и неизвестностью я, как и наш монарх, выберу неизвестность.
Дайминио было нечего сказать мне в ответ. Мы оба понимали, что я в любом случае отправлюсь на задание короля. Кардинал вздохнул и протянул мне через окошко три бархатных мешочка, перевязанных золотой лентой.
- Вот. Здесь тысяча золотых.
Я оценивающе выпятил нижнюю губу: тысяча золотых - это довольно крупная сумма.
- Стоит ли напоминать тебе, что к этим деньгам не имеет отношения ни Церковь, ни король, ни Орден?
- Не стоит, - криво ухмыльнулся я и принялся прятать мешочки с деньгами. Один из них я закрепил на поясе, планируя сразу же отправиться в порт и договориться с капитаном корабля, который идет в Норцинну, взять четырех пассажиров, - с этого дня наша группа сама по себе, я это прекрасно помню.
Дайминио отстранился от окошка, разделяющего нас, и я услышал его тяжелый вздох. Сказать, что он отпускал меня с нелегким сердцем, значило не сказать ничего. Я всегда ощущал его отеческую заботу обо мне, но, пожалуй, никогда он не демонстрировал такого родительского страха. От этого становилось не по себе.
Осознавая это, мне было еще тяжелее задать ему последний вопрос.
- Ваше Преосвященство... перед тем, как я уеду, я должен спросить...
Я вздохнул. За весь наш разговор, когда мне удавалось видеть лицо Дайминио, я пытался, к своему стыду, разглядеть в нем ложь. Давно известно, что вороны-пересмешники крайне редко встречаются в Дираде. В столице кардинал Дайминио Солли - единственный человек, который держит у себя такую птицу.
- В чем дело, мой мальчик? - кардинал словно почувствовал мое смятение и вновь посмотрел на меня через окошко.
- У нашего с... заказчиком разговора... - почему-то сейчас я предпочел лишний раз не упоминать имени короля или непосредственно титула, хотя несколько минут назад обозначил, что Его Величество явился ко мне лично, - был свидетель, предвидеть которого я не мог... и я должен понять, не был ли он послан вами... на всякий случай.
Я неуверенно подбирал слова: даже пытаться уличить Дайминио во лжи было для меня последним делом. На мое счастье кардинал понимал это. Он нахмурил брови, голубые глаза чуть потускнели, словно только что оправдалось его самое плохое предчувствие. В ту же секунду я понял, что птица не принадлежала ему.
- Вас подслушал пересмешник, - скорее утвердил, чем спросил старик.
- И, к сожалению, мне не удалось достать его. Я метнул кинжал, но лишь вырвал ему перо, а ворон остался в живых. И улетел.
Повисло тяжелое молчание.
- Прошу, не судите строго, Ваше Преосвященство, - с жаром начал я, тут же сбавив тон, - знаю, попытка уличить вас в том, что вы подослали шпиона, нелепа сама по себе! Но в нашем городе вы единственный держите пересмешника. Я должен был спросить... должен был узнать наверняка....
Дайминио не держал на меня зла. Он тепло улыбнулся и кивнул.
- Ты сделал все правильно, Райдер. В конце концов, твои мысли понятны - я действительно единственный человек в Элле, который мог подослать пересмешника. И единственный знал, где тебя искать в то утро. Положа руку на сердце, я был бы рад, если бы это оказалась моя птица...
- Я уже понял, что это не так.
Кардинал кивнул и сложил руки в молитвенной позе.
- Увы. Клянусь тебе, и Бог - мой свидетель и судья, что последний раз я отправлял Пилигрима вчера, - Дайминио выразительно посмотрел на меня и добавил, - к лорду Гариенну, когда узнал о твоем конфликте в трактире.
Я оценивающе хмыкнул. А ведь действительно, если задуматься, мой покровитель просто не смог бы добраться до капитана королевской гвардии так быстро. Наш спор с господами Ниссом и Бонсом, переросший в то, что они назвали дуэлью, конечно, затянулся, но не настолько. А я ведь даже не подумал о Пилигриме.
Тем временем Дайминио никак не отреагировал на мою ухмылку и продолжил.
- Пилигрим уже стар, я стараюсь щадить его и беречь. И уж точно не стал бы посылать его подслушивать ваш разговор с... Нором, - следуя моему примеру, кардинал тоже предпочел назвать монарха именем, которое тот носил в детстве и которое уже мало, кто помнит.
Мне оставалось лишь кивнуть и смириться с тем, что хозяин пересмешника, подслушавшего разговор, рано или поздно проявит себя, и к этому стоит быть готовым.
- Я понял, Ваше Преосвященство. Еще раз прошу простить меня за эти нелепые подозрения. Надеюсь, вы не держите на меня зла.
Дайминио снова нахмурился.
- Сделай мне одолжение, мой мальчик, стань на время тем человеком, которого я привык видеть, хорошо? Мне не нужны твои чопорные манеры, которые тебе привил высший свет берегов Сезортарга. Их вокруг меня хватает и без тебя. А перед твоим отъездом мне хочется поговорить с человеком, которого я растил, как сына.
Скрытый жар, с которым говорил мой покровитель, заставил меня зардеться от стыда. Не думал, что когда-либо смогу вывести Дайминио из себя лишь тем, что буду разговаривать с ним так, как это принято делать.
Однако просьбу старика я выполнил с великим удовольствием.
