— А если я всё-таки попытаюсь… полезть по правому Клыку? Ты же предупредила меня, и я смогу… — робко спросил Кеан, донельзя довольный этим предсказанием и ничуть не смущённый крывшимся в нём предостережением.
— А он, друг мой, не для тебя. Ты не сможешь по нему вскарабкаться, как ни пытайся. И ты бросишь эту затею. Но цель будет настолько манить тебя, тебе настолько будет не терпеться достичь её, что, несмотря на мои слова, ты полезешь по соседнему Клыку, чтобы стать к ней хотя бы чуточку ближе. И предпочтёшь до поры не задумываться о том, как, оказавшись на его вершине, будешь добираться до правого пика.
— Тиалианна, если всё так, то не могла бы ты подсказать мне, как выбрать какую-то другую — правильную, достойную, но доступную цель?
— Нет.
— Почему?
— Потому что некоторые ошибки тоже ценны, Кеан. Даже мне неизвестно: получись у тебя избежать их, удастся ли тебе добиться того, чего, благодаря одной из них, ты обязательно добьёшься. С другой стороны, ничто не предрешено, только твои поступки определят твоё будущее. И если оно будет не таким, каким я его вижу, я буду только рада… — прошептала богиня; Кеан моргнул, и следующим, что он увидел, были солнечные блики на водах великой Змеиной реки, на берегу которой он лежал…
«Всё в тумане», — мрачно пробормотал Верховный жрец, хотя многое в тогдашнем предсказании Тиалианны теперь, две тысячи лет спустя, было ему хорошо понятно. Он всем телом ощущал ледяное дыхание бездны, о которой предупреждала богиня. Казалось, развейся туман и…
Вверху послышались тихие шаги. Элеа.
Сианай медленно спускалась по звенящим ступеням. Кеан вскочил с неподобающей Верховному жрецу поспешностью.
— Что она сказала?
— Ничего, — бесцветным голосом откликнулась сианай.
Элеа говорила правду — Хозяйка Пути не сказала ей ни слова. Даже тогда, когда она спросила, будет ли жить Дарион, Тиалианна лишь грустно покачала головой. Она немного постояла, вглядываясь в его лицо, а потом протянула сианай овальный чёрный камень на простой железной цепочке, слишком длинной для браслета, но короткой для ожерелья, — и ушла. Носилки с распростёртым владыкой Дарларона уплыли за ней.
— Почти ничего. Она передала лишь одну мысль — что мне не следует сожалеть о своём поступке.
— Элеа, я не понимаю! Результат твоего решения был очевиден с самого начала. Глупо было бы не воспользоваться твоим визитом, чтобы не попытаться как-то подставить тебя! — воскликнул он, но в голосе его звучал вопрос. Кеан не верил, что Элеа может так просто попасться в ловушку.
— Ты совершенно прав, Верховный жрец, — чуть заметно кивнула она. — Но только так можно было спасти ему жизнь. Иначе надежды для Дариона не было.
— Но, спасая его, ты подвергаешь опасности собственный народ, — стараясь говорить с должной почтительностью, возразил Кеан.
— Ты думаешь, что Тал не изыскал бы другой способ подставить нас? — Элеа внимательно взглянула на своего собеседника. — Уверяю тебя, он нашёл бы его. Рано или поздно. — Глаза сианай почти перестали светиться, но в них появилась такая страшная, бездонная глубина, что даже привыкшему общаться с Тенями богини Верховному жрецу стало не по себе. — И единственное, что мы могли сделать — это извлечь из неизбежного наибольшую пользу. Если бы мне удалось увезти Дариона не только живым, но и в сознании, то Бриаэллар получил бы в его лице неоценимого союзника и советника. Он второй по силе Тёмный в Энхиарге, но куда ценнее его знания и, — она помолчала, подбирая корректное словно, но так и не нашла его, — и родство стихий владыки Дарларона и Тала. Увы, многое из задуманного мне не удалось, — голос Элеа почти стих, но следующая фраза словно вернула сианай к жизни. — Но само то, что он жив и обязан этим нам, — уже огромное благо для всех алаев.
Как видишь, Кеан, некоторые ошибки тоже могут быть ценны.
Приложение
§ 5. Харнианцы; война Огня; алаи и налары в войне Огня
Итак, харнианцы, именуемые также «детьми Огня». Они пришли в Энхиарг во второй половине первого тысячелетия (по старому летоисчислению). Так принято говорить — пришли, но вполне может оказаться, что они были созданы здесь же — в каком-нибудь укромном уголке нашего мира. Сами харнианцы на сей счёт предпочитали отмалчиваться, как, впрочем, и о том, кому они обязаны своим существованием — мол, нет у них даже легенд на сей счёт. Судя по степени слияния харнианцев с огненной стихией, их таинственным создателем должен быть некий наэй Огня, но никто в Энхиарге о таком не слышал.
Как бы там ни было, харнианцы быстро расселились по Внешним землям, а затем и по Наэйриану, столицей же их считался город Хоа, возведённый в Огненной пустыне. Их правителю в Энхиарге поклонялись как богу Огня (особенно силён был его культ в Дирхдааре, и именно в рядах его адептов начал свою «славную» карьеру Израйт Огнепоклонник). Харнианцы были многочисленной расой с довольно специфической культурой… их талант обращения с огнём нашёл применение во многих сферах… они наладили… хм, тёплые отношения со многими народами… и так далее, и так далее.
Но однажды всему этому благолепию пришёл конец.
Харнианцы свихнулись. Некоторые невежды сейчас полагают, что слово «свихнулись» употребляется в данном контексте образно: мол, кто в здравом уме решится бросить вызов всему Энхиаргу? Но харнианцы не просто решились — они внезапно, одновременно по всему миру, все как один накинулись на своих ближайших соседей: на адоров, с которыми только вчера вместе работали в кузнях, на энвирзов.
чьи шахты помогали обогревать и освещать, на зевак, перед которыми устраивали огненные представления на площадях Бриаэллара и Змеиного Глаза…
Война Огня стала для всего Энхиарга серьёзнейшим потрясением, недаром по её завершении наш мир перешёл на новое летоисчисление. Грандиозный военный конфликт охватил все без исключения государства Наэйриана, а также Дирхдаар, Лиддариан, Бездну и некоторые другие территории Внешних земель.
Лучшие маги, целители и дипломаты бились над решением загадки века: что же стало причиной страшного помешательства, охватившего целую расу? Аласаис же, на народ которой возлагали наибольшие надежды по мирному разрешению конфликта, с несвойственной ей жёсткостью заявила, что решение здесь может быть только одно: быстрое, поголовное и безжалостное уничтожение противника. Прекрасная наэй Эмоций оказалась бессильна справиться с безумием харнианцев. Она была уверена, что дети Огня будут убивать всех без разбора, пока смерть их не остановит, и предупредила все дружественные народы, что промедление приведёт к весьма печальным последствиям…
