— Возможно, ты прав, — признал я.
— Война — часть нашей жизни, — пояснил он. — Это — то, что делает нас, такими, какие мы есть. Я не думаю, что Кайилы были бы Кайилами без Пересмешников, или Пересмешники остались бы Пересмешниками, без Кайил.
— Хорошие друзья — бесценны. Так же, как и хорошие враги.
— В противостоянии великим врагам, рождаются великие народы.
— Не пытайся понять их, митакола, — посоветовал Кувигнака. — Я не уверен, что и сам их понимаю. Они — мой народ, и я люблю их, но я, также, возможно, никогда, не смогу понять их.
Я смотрел вслед уезжающему Пересмешнику.
— Я и не пытаюсь, — улыбнулся я.
— Ты — теперь воин, мой друг. Какое имя Ты возьмёшь? Ты уже выбрал что-нибудь? — поинтересовался Хси у Кувигнаки.
— Может, Ты возьмёшь снова свое старое имя? Петуспе? — спросил Кэнка.
Петуспе на языке Кайил означает «Тлеющий Уголёк».
— Нет, — ответил Кувигнака. — К тому же я уже выбрал себе имя.
— И каково оно будет? — поинтересовался Хси.
— Кувигнака, — улыбнулся мой друг.
Хси заулыбался в ответ.
— Ты сделал это имя, именем воина, — заметил он. — Теперь другие, также, смогут взять его как таковое.
— А что по поводу тебя, Хси, мой друг? — тут же спросил Кувигнака. — Когда-то Ты был известен как Ихдазицака. Ты возьмёшь снова это имя?
«Ихдазицака», на Кайила, подразумевает — «Тот, Кто Считает Себя Богатым».
— Нет, — улыбнулся Хси. — Теперь, хотя я чувствую, что я — тот, кто может действительно считать себя богатым, я сохраню имя Хси. Это — имя, с которым я взял свои самые высокие купы. Что ещё более важно, в то время, когда я носил это имя, я, впервые в моей жизни, нашёл друзей.
Кэнка, Кувигнака и Хси сжали друг другу руки.
Вдали, в нескольких сотнях футов от нас, я увидел отряд Пыльноногих, возвращающийся в их собственные земли.
Среди них, раздетый донага, со связанными за спиной руками, сидя задом наперёд на кайиле ехал белый мужчина. Его ноги были связаны шнуром, пропущенным под животом кайилы. Этот худощавый молодой блондин был тем самым офицером, который выиграл лотерею. Он был самым молодым из офицеров в отряде Альфреда. На границе земель краснокожих, Иханке, когда они её достигнут, через несколько недель пути, он будет связан и избит стрекалом, как обычная девка рабыня. Потом его отпустят, всё также раздетого, и со связанными руками, чтобы он смог добраться до Кайилиаука, поселения белых, самого близкого к Иханке.
Я заметил, голую белую девушку, согнувшись под тяжестью вязанки хвороста, прошедшую мимо. Она была довольно привлекательна. Несомненно, она спешила доставить топливо к вигваму её хозяина.
Жёлтые Ножи были разгромлены десять дней назад.
Мы находились в большом победном лагере, рядом с водой, в пределах прямой видимости Скалы Советов, приблизительно в семи — восьми пасангах от неё. В этом лагере одновременно находились Пересмешники, Слины, Пыльноногие и Кайилы. Проводились совместные танцы и пиры. В стойбищах Жёлтых Ножей было захвачено множество трофеев, хватило на всех победителей. Шли активные обмены подарками, даже между кровными, закоренелыми врагами, такими как Пересмешники и Кайилы. Женщины, и даже свободные женщины, этих племён, всех тех кланов, что находились относительно недалеко, вскоре присоединились к лагерю победителей. Времена таких празднований, фестивалей и мира, особенно среди различных племен, редки и драгоценны. По календарю Пыльноногих сейчас шла Вайукаспиви — Луна Жатвы Кукурузы, или, Кавапексанви — Луна, когда ветер сдувает листья, по летоисчислению Кайил.
В эту луну травы коричневеют, а холодные ветры предвещают смену сезона, явление серых небес и долгих ночей горькой луны, Ванийетуви — Зимней Луны, а за ней идёт Ваникоканви — Луна Середины Зимы, потом будет Витэхи — Жёсткая Луна, и наконец, Вицатави — Луна Урта. Весеннее равноденствие приходится на Иставицайзанви — Луну Воспаленных Глаз. Мы с Грантом попали в Прерии, как это теперь кажется давно, в Магаксиксицагливи — Луну Возвращения Гигантов.
Уже различные небольшие отряды, начали покидать лагерь победителей.
Я, также, начал задумываться, о скором пути домой. Пора уже было покидать Прерии. Меня ждало долгое путешествие назад к Иханке, отсюда к Горам Тентис, по Воску к Заливу Тамбер и Порт-Кару.
Я направился к вигваму, который я делил с Кувигнакой, его рабыней Цеспу, и с той, кто теперь была моей собственной рабыней, с той, на кого я теперь имел все юридические права, прекрасной и покорной блондинкой Мирой. Кувигнака хотел просто отдать её мне, но я настоял на том, чтобы заплатить пять шкур за неё. Усмехнувшись, он принял плату. Она была рабыней. Почему она не должна быть куплена или продана? Теперь она была полностью моей собственностью.
По пути, я задержался перед квартетом нагих, стоящих на коленях белых рабынь, связанных друг с дружкой за шеи, и с руками, стянутыми за спиной. Это были те самые четыре девушки, которые были отняты у Гранта Жёлтыми Ножами, неподалёку от разгромленного обоза, и поля боя между солдатами и коалицией краснокожих. Это были Лоис, Инес, Коринн и Присцилла. Они были возвращены Гранту после разгрома Жёлтых Ножей, как часть его добычи. Я рассмотрел их. Они были действительно прекрасными образцами живых трофеев. На левой груди Присциллы красовалась метка, сделанная чёрной краской. Она была уже продана за четыре шкуры Акихоке, другу Кэнки, а также члену воинского сообщества Всех Товарищей. Левая грудь француженки Коринн, также была помечена чёрной краской, но метка отличалась. Грант продал ей Кеглезеле, ещё одному другу Кэнки, за те же четыре шкуры. Ни Акихока, ни Кеглезела ещё не забрали своих женщин.
Грант не стал продавать Лоис и Инес, а оставил их себе в качестве вьючных животных. Кому-то же надо тащить его товары на пути в земли Пыльноногих. Потом, если он не продаст их, по-видимому, они будут сопровождать его назад в Кайилиаук весной. Там он продаст свои товары и получив прибыль и пополнив свои запасы, по-видимому, возвратится обратно в Прерии для продолжения своих торговых предприятий. Думаю, что на сей раз, он займётся этим бизнесом в компании светлокожего парня, которого он встретил среди Пыльноногих, всего несколько недель назад, своего сына.
— Это ведь Ты забила тревогу, — напомнил я, оттянув голову Лоис за волосы, — когда я со своими друзьями, угоняли тарнов у Киниямпи из стойбища Жёлтых Ножей.
Удерживаемая за волосы девушка дрожала от ужаса.
— Ты знаешь, что это я был с ними? — строго спросил я. — Ты узнала меня?
— Да, Господин, — прошептала она, испуганная и дрожащая.
