Глава 37
ПЯТЬ СМЕРТЕЙ И ТРИ ЖЕЛАНИЯ
У нас были две лошади, пригодные к бою. На них сели мы с Ламвеллом, но они принесли нам мало пользы, ибо мы не могли двигаться быстрее, чем остальные наши люди, а они в большинстве своем шли пешком, хотя мы раздобыли приличную верховую лошадь для Линнет и серого ослика, совсем игрушечного, для Этелы.
Тяжелораненых мы оставили в Редхолле с Пейном, равно как и женщин, согласившихся остаться. Я нуждался в советах Бертольда Храброго, почему и попросил Идн вернуть мне его, а Герда не пожелала с ним разлучаться. То же самое с Ульфой и Галеной: Поук и Анс отправлялись на войну, и они следовали бы за нами на расстоянии, откажись мы взять их с собой.
Линнет тоже не захотела остаться. «В моем роду все воевали», — сказала она, и, заглянув ей в глаза, я почувствовал, что она моя мать, и не смог ответить отказом. Вил и Этела даже не помышляли расстаться с ней — и не расстались: Вил шагал рядом с лошадью Линнет, одной рукой держась за стремя, а в другой сжимая посох.
Мы направились в Иррингсмаут, надеясь сесть там на корабль, но в городе царили еще сильнейшие против прежнего запустение и разруха, и ни золотом, ни мечом добыть корабль не представлялось возможным. Оттуда мы двинулись вдоль побережья кривыми ухабистыми дорогами или вовсе по бездорожью. Ядро нашего отряда составляли три рыцаря с семью тяжеловооруженными воинами и четырьмя лучниками из Редхолла; с нами шли также пятьдесят вооруженных простолюдинов, в том числе двадцать разбойников, на которых не приходилось полагаться. Остальные были крестьянами, не умевшими даже толком держать в руках оружие, выданное мной.
Вдобавок с нами шли два слепца и слишком много женщин, хотя некоторые из них сумели бы достойно сражаться под началом хорошего командира. Вспомнив Идн и ее служанок, я выдал луки самым способным и ловким. Остальные вооружились палками или копьями. Линнет, все еще впадавшая временами в безумие, везла с собой меч, в прошлом принадлежавший, по словам Этелы, ее дедушке; и никто во всем Митгартре не шел в бой с клинком более стремительным и неистовым. При мне находились также Поук и Анс; хотя ни один, ни другой не являлись искусными воинами, оба сносно владели оружием и заслуживали полного доверия в смысле своей готовности пойти за мной в наступление или держать оборону до последнего. Ламвелл был моим заместителем, и Тауг тоже, вторым после него. Третьим по старшинству шел Вистан (который в последнее время находился при Идн и не особо рвался поступить на службу к другому рыцарю), а затем Поук и Анс.
С нами был еще кое-кто, кого одни вообще не принимали в расчет, хотя другие страшно боялись. Речь идет о Гильфе; и я, видевший, как он убивает людей, точно крыс, знал, что он стоит сотни копьеносцев. Временами также к нам присоединялись эльфы. Порой они приносили нам еду (всегда в недостаточном количестве), а порой сообщали, где можно найти съестные припасы или лошадей.
Ибо сколь бы сильно ни нуждались мы в первых, в последних мы нуждались сильнее. В Иррингсмауте нам удалось купить двух коней и мула. Мы повсюду искали лошадей, которых покупали, когда могли, и захватывали с боем, когда купить не получалось.
В таких схватках мы потеряли несколько человек, как и следовало ожидать; но по пути к нам присоединялись новые люди: разоренные крестьяне, голодные, но одержимые желанием обрести предводителя и жаждой мести. Я с восхищением говорил об их силе и смелости, клялся, что мы освободим Целидон от остерлингов, и поручал Ансу и Поуку обучить новичков обращению с дубинкой и ножом соответственно.
Близ Форсетти мы столкнулись с первым крупным отрядом остерлингов численностью где-то двести бойцов. Ожидая, что мы обратимся в бегство при виде красной тряпки, они пришли в замешательство, когда мы бросились в наступление, — отряд, насчитывавший не более ста человек, но сражавшийся так, словно за ним стоит тысячное войско. Стоял ясный, жаркий, безветренный день, в бескрайнем голубом небе не виднелось ни облачка, и наши луки славно постреляли, когда неприятель пустился наутек. Мы потеряли много стрел, а они ценились на вес золота, но после боя мы набрали новых стрел, а также луков, мечей и сабель, копий двух видов, щитов и прочих трофеев. Там к нам присоединился Данс; Нукару убили остерлинги, разграбившие и спалившие их ферму. Оказавшись с нами, Данс быстро понял, что больше не может командовать своим младшим братом.
Мы сражались с фуражирными отрядами и узнавали от раненых остерлингов о положении дел, уже представлявшемся очевидным: каан вел бои с Арнтором на юге. Одни говорили, что Огненная гора по-прежнему находится в руках Арнтора, другие утверждали, что остерлинги захватили ее, а один сказал, что Целидон снова вытеснил оттуда противника. Я спросил Ури, она отправилась на разведку и подтвердила последнее сообщение. Она сказала также, что пока остерлинги удерживали Огненную гору, они бросали в кратер детей и стариков, своих и наших, и за это три дракона Муспеля присоединились к их войску. В такое слабо верилось, поскольку армия Арнтора едва ли сумела бы выстоять против остерлингов и трех драконов. Вил предположил, что каан приказал смастерить драконов из ивовых прутьев и носить чучела на шестах, чтобы напугать нас; но Ури решительно заявила, что не могла ошибиться.
Улицы Кингсдума были пустынны. Мы вошли в Тортауэр, хотя нам пришлось засыпать землей и камнями крепостной ров перед Главными воротами, поскольку подъемный мост сгорел. В Ладейной башне мы нашли остерлингов, забаррикадировавшихся там и пожиравших одного из своих товарищей. Вломившись внутрь, мы с Ламвеллом набросились на них вместе с Вистаном, Поуком, Ансом и Катом. Один из остерлингов сказал, что каан велел им остаться в Тортауэре и удерживать башню до своего возвращения. Когда он ушел, к ним почти каждую ночь наведывалось невидимое чудовище, которое всякий раз утаскивало одного из них, а то и сразу двух. Они пытались сопротивляться, но оно выхватывало у них копья и переламывало древки, точно сухие прутья.
Я отослал остальных прочь, возвратился в подземную темницу и позвал Орга. Он вырос до таких огромных размеров, что я не понял, как он вообще мог проникать в башню, ибо все двери там казались слишком маленькими для него. С помощью нескольких слов и многочисленных жестов он объяснил, что пробирался в башню через пролом в стене, оставленный выпущенным из катапульты камнем.
— Ты можешь удерживать замок до возвращения короля Арнтора, — сказал я Оргу. — Если ты останешься здесь, все убитые нами остерлинги — твои. Или ты можешь пойти со мной. Голодать тебе не придется, поскольку нам предстоят кровопролитные бои, и, вполне вероятно, ты пригодишься нам.
