— Они и стали богами?
— Они и стали богами, — тихо повторил старик. — Теми самыми богами, которым так жаждет вручить этот мир ваш давний поклонник Каспар, майстер инквизитор. Разумеется, не только такими, были и те, кто не желал людям вреда, не хотел от них кровавых жертв, не питался их душами и жизнями, но даже они хотели поклонения. Ведь с того самого дня, как они пред ликом Господа отказались признать человека высшим творением, ничто не изменилось, они все так же считали эти двуногие мешки с костями и нечистотами чем-то однозначно худшим себя.
— Все? — уточнил Курт. — Если вытащить из дальних сундуков моей памяти когда-то узнанное и прочитанное, можно вспомнить предания и о других Ангелах — о тех, что живут среди людей тайно, не делая из себя богов и не пытаясь сделать из человека слугу. Даже напротив — порой помогая человеку и опекая его. Такие легенды тоже есть.
— Такие легенды тоже есть, — снова повторил Мельхиор. — Однако именно сейчас и именно для вас, майстер инквизитор, они не имеют значения и злободневности, ибо вы столкнулись не с ними, а я здесь не для того, чтобы раскрыть вам все до единой тайны мироздания, а для того, чтобы помочь совладать с конкретной угрозой. Будете слушать дальше? Или дальше расскажете сами?
— Сам, — кивнул Курт и, помедлив, уверенно продолжил: — Без поддержки божественной благодати Ангелы начали слабеть, а они привыкли к силе, и такой духовный голод их вовсе не устраивал. Прикинувшись богами, они начали получать эту силу от людей — от их жертв и молитвословий, от памяти и служения, однако «время шло», как ты сказал, и люди стали их забывать. В том числе потому, что в мир пришел Иисус, занявший место «бога людей» во всех смыслах, которые только можно себе вообразить. Христианство попросту перекрыло им доступ к кормушке. Так?
— Пока все верно, — согласился старик. — Дальше по-прежнему сами, майстер инквизитор?
— Попытаюсь, — ровно подтвердил он. — Так как это все-таки Ангелы, а не Господь Бог, id est, сущности заведомо зависимые, недостаток питания им надо было чем-то возмещать; не все захотели смириться с подобным положением вещей. Если припомнить того самого моего приятеля, которого ты помянул в начале нашего разговора, он мог бы сказать так: их капиталы начали иссякать, и им позарез требовался actionnaire[116] взамен сбежавших к монополисту. На худой конец — заимодавец. И источник дохода нашелся — там, где средств без счета, вот только за каждый грош приходится не отделываться мелкими подачками, как то было с людьми, а возвращать взятое с огромными процентами, расплачиваясь собственной сутью и в конце концов — теряя ее. Хаос.
— Вот видите, — серьезно и невесело заметил Мельхиор. — Вы и сами все понимаете, стоит лишь подумать.
— Они осознавали, с чем связываются?
— Это же Ангелы, майстер инквизитор. Уж наверное они не страдали недостатком познаний в подобных вещах… Попросту многие из них предпочли о том не задумываться.
— Итак, мы имеем дело с одним из таких, — подытожил Курт, кивнув на раскрытые двери собора. — Рехнувшийся Ангел-смерть, пропитанный Хаосом по самое не могу, который явился делать то, что умеет и любит больше всего… Зачем такой Каспару? Разрушать человеческий мир и истреблять человечество явно никогда не входило в его планы, он желал лишь воцарения старых богов. Неужто рассчитывал взять такую силу под контроль и время от времени использовать как оружие? Или просто посеять панику? Доказать, что Конгрегация, Бог и Империя не способны защитить людей и потому не нужны? Даже не признавая истинной сути этой твари, глупо считать, что можно его подчинить и управлять им, а Каспар псих, но не дурак.
— Есть версии? — вкрадчиво осведомился старик, и Курт, подумав, предположил:
— Кто-то сказал ему, что это возможно? Кто-то настолько авторитетный, что Каспар поверил? Уж точно не Мельхиор; он прекрасно знает, с какими силами связан этот выродок, и рисковать бы не стал… Был не в курсе происходящего здесь? Не думаю: Ульмер работает на обоих, и о настолько масштабных планах Мельхиора Каспар не мог не знать, тем паче, имея в Бамберге свой интерес в лице меня и Адельхайды. Если он знал, что здесь мы оба, он знал и о том, зачем и с какой целью мы здесь… Кто?
— Бальтазар? — отозвался вопросом же старик; Курт мотнул головой:
— Этому он поверит еще меньше… В конце концов, докажи, что ты настоящий посланник Господа, а не моя выдумка, скажи мне то, о чем я не знаю и не догадываюсь! Назови причину того, что втянуло Каспара в эту историю!
— Вы знаете, майстер инквизитор, — возразил старик спокойно. — Просто в вас вновь проснулся ваш мелкий курсантский грешок: вы боитесь делать выводы, опасаясь ошибиться… В этом расследовании вы поразительно часто поддавались этой слабости. Полагаю, мы оба понимаем, что вас выбило из колеи; и оба же знаем, что для восстановления душевного равновесия вам надлежит отыскать вашего давнего врага и помешать ему сделать то, что он задумал. А для этого — вы должны сами осознать, что понимаете его не меньше, чем он вас. А ведь вы понимаете. Бросьте, майстер инквизитор. Ну-ка, быстро и четко, будто вы на экзамене в академии отвечаете на финальный вопрос. Кому мог поверить Каспар настолько, чтобы ввязаться в дело, которое не прибыл контролировать лично?
— Одному из своих богов, — тихо проговорил Курт, и старик торжественно кивнул:
— Прекрасно, майстер инквизитор. И что это означает?
— Что одну тварь он все-таки сюда протащил, — так же негромко, но уже уверенней отозвался он. — Видимо, не столь разрушительной сути и более сдержанную, если до нас не дошло сведений о каких-то невероятных событиях, но, как бы там ни было, где-то здесь, среди людей, уже есть один из них.
— Прекрасно, — повторил Мельхиор тихо и серьезно.
Курт медленно перевел дыхание, прикрыв глаза; лишь сейчас он осознал, что все это время глухо, противно ныла голова, словно где-то во лбу поселился упрямый каменный червь, методично прогрызающий себе путь. Лишь теперь, сломив сопротивление то ли рассудка, то ли, напротив, животного инстинкта, в сознание мало-помалу начало проникать ощущение невероятности происходящего, абсурда, бреда…
— А весь наш мир — не абсурден ли? — передернул плечами старик, глядя на его лицо с состраданием. — Вы видели клипот, майстер инквизитор, и вас все еще смущает происходящее?
— Но это не клипот, — с внезапной усталостью и невероятным трудом выговаривая каждое слово, сказал Курт и повел рукой, указав словно на весь застывший мир разом. — И ты сказал, что вернуть все на круги своя я смогу, когда пойму, что происходит. Я понял. Что дальше? Почему все осталось, как было?
