Гар сверкнул глазами.
— Что именно меня «не беспокоит»? То, что переведенное мною заклинание уничтожит тебя? Если я скажу, что беспокоит, ты мне поверишь? — Он откинулся назад, к навесу, защищавшему их от дождя. — Конечно, не поверишь. Ты уже все для себя решил, Эшер, так что не будем тревожить твои чувства. Ты согласился сделать то, о чем тебя просили. Я согласился помочь тебе. Оставим все как есть, хорошо?
Эшер подтянул колени к груди и сел, обняв их. Посмотрел вверх, на небо, практически невидимое за потоками воды и сотрясаемое раскатами грома.
— Хорошо…
— Вот и ладно, — сдержанно сказал Гар. — А теперь давай поработаем с нашим заклинанием. Я понимаю, что мы доберемся до Дораны через несколько часов, но все равно время терять не стоит. Задание не из простых.
— А как, интересно, я смогу ему научиться, если, как ты сказал, его можно произнести только раз, а потом оно убьет меня?
— Поверь мне, не сердцем, но хотя бы рассудком. — Гар расправил листки с магической формулой. — Я разбил его на несколько частей. Мы будем работать с каждой из них, не соблюдая порядка, а объединяющую часть оставим на самый конец. А когда ты выучишь каждую часть, я покажу, в каком порядке нужно произносить все заклинание. Хорошо?
Эшер неохотно согласился.
— Ладно. Пусть так.
— Вот и хорошо. А теперь обрати внимание…
* * *
Дафна сидела, закутавшись в одеяло, и смотрела на мокрые, покрытые попонами конские спины. Бедняжки. У них такой несчастный вид. Животные фыркали и с трудом выдирали ноги из мокрой глины. К тому же дорогу то и дело перегораживали упавшие деревья. Колеса повозки по ступицы увязали в грязи, и лошади выбивались из сил, вытягивая фургон на относительно твердое место.
Мэтт уже с трудом удерживал вожжи красными от холода руками. Он тоже закутался в одеяло, но Дафна чувствовала, как он дрожит. Правда, Мэтт страдал совсем не от холода. Его больше мучило ощущение краха всей магической структуры королевства. Даже сама Дафна, значительно менее восприимчивая к изменениям магических волн, начинала понимать, что происходит. Казалось, где-то далеко-далеко звучит, не умолкая, пронзительный, леденящий душу крик.
Ей и самой хотелось кричать. Выть. Сколько же ужаса и горя должно вместить в себя тело, чтобы выплеснуть такую муку?
А Эшер не желает разговаривать. Эшер очень скоро может умереть…
Она закрыла рот кулаком, удерживая рвущееся из души отчаяние. Мимо проплывал деревенский пейзаж — перелески, рощицы, поля, еле видимые в потоках ливня. Дафна изо всех сил старалась не расплакаться, не дать воли сжигавшей ее горькой печали. Если он умрет… если он умрет, так и не простив ее… умрет, думая, что их любовь была ложью, прагматическим холодным расчетом с ее стороны… Как тогда ей жить дальше? Что она скажет их ребенку?
Их ребенок…
Дафна непроизвольно дотронулась до живота. Интересно, мальчик родится или девочка? Чьи у него будут глаза? Наверное, она будет узнавать его по отцовской походке. Слышать в детском смехе его голос… А родится ли дитя вообще? Может, ему, как и его отцу, суждено умереть? Ведь очень может быть, что в Доране их всех ждет смерть.
Нет. Нельзя так думать, об этом вообще лучше не думать сейчас, иначе она сойдет с ума раньше, чем они доберутся до городских ворот. К тому же надежда еще есть. Надежда есть всегда. Она не может, не должна думать, что Пророчество, которое вело их так долго, привело к печальному концу.
Пожалуйста, пожалуйста! Пусть он не умрет!
Внезапно Дафна услышана знакомый звук, клик-клак, клик-клак — стук вязальных спиц. Она удивленно посмотрела на Вейру и увидела, что та занята вязанием! Вязанием! Как будто сидела у себя дома, перед горящим камином.
Почувствовав на себе ее взгляд, Вейра посмотрела на Дафну и улыбнулась.
— Беспокоишься, что наш маг и его приятель подерутся у нас за спиной? Не бойся, они драться не будут.
— Знаю. — Говорить было не о чем, но слова сорвались с губ прежде, чем она успела закрыть рот: — Вейра, он ведь не будет использовать это заклинание, правда?
Сидевший между женщинами Мэтт встряхнул мокрые вожжи. Взгляд его словно приклеился к лошадиным спинам. Если он и испытывал страх, то уж точно не собирался подавать виду. В последнее время он умело скрывал свои чувства. Еще недавно она ничего не имела против, но сейчас…
Сейчас она чувствовала себя от этого еще более одинокой.
Вейра вполголоса выругалась, положив неправильную петлю, исправила свою ошибку и только тогда ответила:
— Надеюсь, ему не придется применять это заклинание. Я предприняла кое-какие шаги, чтобы объединить его со всем Кругом, так что наши друзья смогут передать ему всю свою силу, если понадобится.
Теперь уже и Мэтт не стал делать вид, что не участвует в разговоре. Они с Дафной переглянулись, и она спросила:
— Когда ты успела? И почему мы с Мэттом не попали в их число?
— Для вас с Маттиасом это будет слишком опасно. Остальные члены Круга находятся далеко от места событий, и поэтому они в относительной безопасности, а мы будем в самой гуще событий. Вы будете его только отвлекать.
— Но как же мы в таком случае ему поможем? — спросил, нахмурившись, Мэтт. — Мы ведь не можем совсем ничего не делать?
Вейра потерла колено и пожала плечами.
— Пока еще не знаю. Нужно подождать и посмотреть, как будут развиваться события в городе.
Подождать и посмотреть! Да… но чего ждать? Победы или кровавого разгрома? Мысль о том, что Эшеру придется произнести заклинание Уничтожения, вызвала у Дафны новый приступ отчаяния. Чтоб ему провалиться, этому Тару! И зачем он только нашел это заклинание? Зачем сказал о нем?
Пошли мне видение! Молю тебя, Джервал! Покажи мне, что он не умрет!
Дафна закрыла глаза и замерла в ожидании, но на этот раз Джервал не откликнулся на ее мольбы. Вот же мерзавец. Глаза щипало, в горле стоял комок, и вообще все было плохо! Сложив руки на животе, Дафна сидела на неудобном сиденье и сама не заметила, как начала засыпать. Голова ее склонилась на плечо Мэтта. Тот был не против, и она погрузилась в неспокойный, тяжелый сон.
* * *
Дорана умирала.
Морг стоял на крыше обезлюдевшего королевского дворца и с довольной улыбкой наблюдал за предсмертными конвульсиями города. За его спиной на фоне свинцово-серебристого неба виднелась Стена Барлы, дрожащая под порывами ветра, как изодранный в клочья флаг поверженной крепости.
Наконец-то… Наконец-то эта дрянь получила по заслугам.
