она. – Пыталась, как вы, защищаться, но… Адское Пламя я все равно бы не смогла применить, а Инсендио оказалось недостаточно.
Что ж, это объясняет следы огня, хотя, судя по следам там действительно, будто Фламмалигной поработали, но вряд ли это была именно она.
Что было дальше, она не помнила, так как потеряла сознание.
«Похоже, в дело вмешался Тень, - додумал дальше Альбус. – Он испепелил Зовущего Адским Пламенем или чем-то таким, а после исцелил Гарри».
Хотя там еще четко ощущалась Позитивная Энергия, и это как-то не согласовывалось со следами огня, но, возможно, есть еще какие-то факторы, о которых никто не знает. Как назло, в тот момент система Хогвартса еще не работала, и хоть какой-то информации получить не удалось, да и портретов там не было.
- Спасибо, что все рассказала, - улыбнулся директор.
Та лишь кивнула.
- Думаю, теперь ты понимаешь, что можешь просто не успеть поговорить с ним, - сказал он. – Дай ему шанс, ведь потом может и не представится.
Она опустила голову, но все же кивнула.
- Отдыхай…
Альбус покинул Больничное крыло и отправился к себе.
Нужно обдумать все…
Глава 76. То самое слово.
Тишина…
Я погружаюсь в полную тишину…
Мир без звуков. Мир без шума. Мир, где есть только я и мои мысли.
Ужасный мир.
Отвратительный.
Не хочу быть тут.
Но я погружаюсь все глубже и глубже.
Нет ничего здесь.
Вообще ничего.
Лишь я, мои мысли и отчаяние. Хочется заснуть. Хочется забыться. Хочется исчезнуть и пропасть. Да, так и должно быть. Это будет лучше для всех. Ведь там…
- Нет… нет… нет… нет… Нет. Нет. Нет! Нет! НЕТ! НЕТ! НЕ-Е-Е-Е-Е-ЕТ! – кричит чей-то голос. – Гарри! Очнись! Пожалуйста! Гарри! Умоляю, проснись! Не спи! Нет! Нет! НЕТ! А-а-а-а-а-ха-а-а-а-а!
А? Кто-то зовет меня? Кто-то кричит? Кто-то разрывает тишину и пытается позвать меня?
- Нет! Гарри! Не умирай! НЕ ОСТАВЛЯЙ МЕНЯ ОДНУ! А-А-А-А-А-А-А-А-ХА-А-А-А-А!
Она зовет меня! Она нуждается во мне!
Я должен идти к ней! Я должен вернуться! Туда, где есть звуки!
Ну же! Давай!
Я тянусь вперед, пытаюсь плыть наверх, но все погружаюсь и погружаюсь в тишину. Слышу, как она плачет, слышу ее боль, и это невыносимо. Этот голос не должен быть омрачен слезами, не должен быть в печали и скорби, только смех и счастливый голос. Только так.
- Чер-р-р-р-рт! – зарычал я, пытаясь сопротивляться. – Ну…
Что-то холодное касается моей спины.
- Жизнь… - прозвучал за спиной искаженный голос, - не прощает отчаяния…
Какая-то сила толкает меня вперед, и я устремляюсь к свету…
***
- А?! – резко открываю глаза.
Некоторое время все было мутным, но постепенно зрение улучшилось. Уже полгода прошло, как и обещала мадам Помфри, очки мне уже практически не нужны, я и без них нормально вижу, но носить их мне нравится, да и стиль менять не хочу.
Некоторое время я просто лежал, смотря в потолок и пытаясь сосчитать все трещинки, которые видны на побелке. Да, потолок бы давно стоило перекрасить.
- Долго ты еще будешь спать? – прозвучал рядом со мной голос.
Повернувшись, я с удивлением увидел рядом со своей кровать Генриетты.
Сестра выглядела, как всегда, нахмуренной и недовольной. Кажется, будто насупленные бровки и поджатые губы давно стали частью ее образа очень недовольного воробья.
- Доброе утро, - сказал я, садясь и надевая очки.
- Уже вечер.
И правда. За окном стало темно.
- Я так понимаю, с Зовущим разобрались?
- Еще вчера.
- Ясно, - хмыкнул я.
Она продолжила сверлить меня взглядом и выглядела очень недовольной.
- Что я еще успел сделать, что ты так недовольна? – вздохнул я.
- Умер.
- А?
- Ты. Умер, - повторила она, выделяя слова. – Тебе в грудь прилетела алебарда и убила тебя.
Тут же проверяю свою грудь. Там раны нет. Третьего размера, к счастью, тоже, а то мало ли, что со мной могли сделать. Генни отвела взгляд, пока я занимался поиском ран. Ничего.
- И как я воскрес?
- Не знаю.
Проверяю руки на предмет дырок. Мало ли что.
Нет.
Хорошо.
- Ну чего ты такая недовольная? – вздохнул я. – Говори уже, что тебя опять не устраивает.
- Мы не закончили разговор.
- А, ты про это, - покачал я головой. – Ну и что ты хочешь узнать?
- Почему ты это делаешь? – уже спокойнее спросила она. – Мы лишь номинально родня, и это, все что нас связывает. Ты не обязан…
- Генни, прекрати, - закатил я глаза. – Хватит уже выдумывать себе всякие глупости. Мы не дальние родственники, а прямые. У нас одни родители, и мы связаны друг с другом.
На словах о «связи» она слегка дернулась, но виду постаралась не подавать.
- Хочу я или нет, но ты моя семья. Да, я зол на тебя и все еще обижен, но твоя жизнь мне важнее, чем моя обида. Если ты погибнешь, то я не смогу на тебя злиться, а потому и пытаюсь не дать тебе помереть, - усмехнулся я. – Поэтому хватит уже ворчать или искать везде подвох.
Она ответила не сразу, а некоторое время молчала.
Лицо ее из напряженного и сердитого стало чуть спокойнее.
- Это глупо, - вздохнула она. – Но не рискуй так больше.
Некоторое время я молча смотрел
