– Теперь я знаю, что мы победим, – сказал я ему. – В ходе войны произошел перелом, которому даже оверкины не в силах воспрепятствовать. Победа не за горами – я нутром чую.
Он смотрел снизу вверх на Облако.
– Если это огромное животное повинуется вам, я вам не особо нужен. Ничто не выстоит против него.
– Вы не узнали ее? – спросил я. – Это Облако, на которой я ездил в Йотунленде.
– Но это же не лошадь!
– Ну да. Она никогда и не была лошадью. Вряд ли я когда-нибудь говорил, что это лошадь, но если говорил, значит, я лгал.
Вистан больше не мог молчать.
– На ней можно скакать по воздуху. Вы не представляете, как это замечательно, сэр Леорт. Она возила на себе Сына Дракона, поскольку сэр Эйбел взял его в плен, но он ей не понравился. Поэтому он не может ездить на ней один, как ездим мы.
Леорт поинтересовался, кто такой Сын Дракона, я и объяснил,
– Он собирается основать свое королевство здесь, на юге? Ему придется трудно.
– Разумеется, – согласился я, – но он получит помощь от Целидона. Его величество клятвенно обещали. Сильный союзник здесь станет истинным даром Вальфатера. – Я ни словом не упомянул о предсказании Арнтора, хотя оно не выходило у меня из головы, и успокаивал свою совесть мыслью, что мне ничего не известно, помимо сообщения Гейнор; пророчество могло быть ошибочным или неоднозначным, как многие пророчества. Возможно даже – почти наверняка, – вообще никакого предсказания не было.
Один вопрос (ты легко догадаешься, какой именно) беспокоил меня гораздо больше. Лотур пообещал мне союзников и продовольствие в обмен на мое обещание нарушить свою клятву. Облако должна была вернуться ко мне после того, как я выполню свою часть сделки. Он великодушно прислал ее ко мне раньше установленного срока. Мы получили обещанное подкрепление, качество которого не вызывало у меня никаких нареканий. Мы обеспечили себя продовольствием на сезон и в перспективе имели реальную возможность пополнить наши запасы в Целидоне, когда разобьем Черного каана. И при всем при этом я не выполнил своего обещания.
И мне не хотелось выполнять.
Вальфатер – добрейший и мудрейший из правителей, и самый отважный. Его сын Тунор является образцом истинного воина, как часто говорят. Вальфатер является в тысячу раз совершеннейшим образцом истинного короля. Именно в то время, когда я часто думал о нем, мне вдруг пришло в голову, что он является также и образцом истинного отца. Я всю жизнь говорил себе, что у меня никогда не было отца.
В отличие от тебя, Бен. Но я ошибался. Моим отцом был Вальфатер, и он знал это, хотя я не знал.
Я предам его и тем самым запятнаю свою честь. А если не предам, моя честь все равно будет запятнана. Лотур служит образцом для воров и убийц; он убьет всех нас или поможет каану сделать это, и я так и не совершу ничего, что надеялся совершить с помощью обретенной в Скае силы.
Сидя на широкой спине Облака, мы с Вистаном ехали далеко впереди авангарда. Наше войско шло неспешным шагом, поскольку обоз двигался медленно, да и сами люди еле тащились, восстанавливая силы только на легких переходах и долгих привалах.
Арнтор также постепенно восстанавливал силы, хотя получил почти смертельное ранение. Однажды, когда я находился рядом с ним, кто-то пожаловался на тяготы кампании, назвав ее (не без основания) самой ужасной из всех, когда-либо проводившихся.
– Вы бы так не говорили, – сказал Бил, – когда бы вам довелось побывать вместе со мной и сэром Эйбелом в Йотунленде, где нашими меткими лучниками были служанки моей дочери, а повар ехал среди всадников, вооруженный ножом для убоя скота.
Mapдер рассмеялся:
– Хорошо сказано. Просто не забывайте, что я прибыл туда задолго до окончания похода и участвовал в Лесной битве.
Злобное выражение вдруг появилось на лице Арнтора и сразу же исчезло, промелькнув стремительной тенью летучей мыши, и на мгновение показалось, будто он готов убить Мардера. Оно озадачило и встревожило меня. Арнтор редко обнаруживал свою драконью сущность, но тогда я увидел ее совершенно явственно. Что еще я увидел бы, будь на мне старый шлем, мне остается только догадываться; и я рад, что тогда был не в шлеме.
Тем вечером я разыскал Воддета среди раненых; я поведал ему о последних событиях и спросил, участвовал ли он в битве, упомянутой Мардером.
– Да, – сказал он, – и тогда нам пришлось очень туго. Мы отступили, бежали в лес, когда стало очевидным, что нам не выстоять против натиска остерлингов. Деревья там росли так густо, что обычным мечом не размахнуться. Я никогда не пользовался палицей с тех пор, как… впрочем, не важно. Тогда я снова взял в руки палицу, но выронил, схватившись с двумя остерлингами. Хеймир размозжил им головы. У нас не было времени искать ее, и дальше я орудовал коротким мечом. Прежде я считал его всего-навсего походным ножом, но тогда узнал, на что он способен. Я держал клинок низко и бросался на остерлингов с поднятым щитом. Некоторые были в кольчугах, но ноги у всех оставались голыми. Я вонзал меч в бедро, выводил противника из строя и переходил к следующему.
Я спросил, одержали ли мы победу, и Воддет сказал, что нам пришлось отступить, но мы захватили и сожгли лагерь остерлингов.
– Черный каан предполагал нанести нам сокрушительное поражение и выиграть войну, – сказал он, – но спал на голой земле той ночью.
Пришла Этела. Линнет говорила странные вещи, и девочка надеялась на мою помощь. Я пошел с ней, и Вистан, приведший ко мне Этелу, отправился с нами.
Бертольд Храбрый сидел у ног Линнет, Герда находилась неподалеку. Тауг стоял за ней, наблюдая за происходящим. Когда мы приблизились, Линнет говорила:
– Твой отец был красивым сильным мужчиной. Невысоким, хотя казался высоким. Наверное, сотню раз я видела его рядом с другими мужчинами и замечала это, как порой внезапно замечаешь вещи, которые должен был увидеть давным-давно. Но стоило прислушаться к ним, становилось понятно, что он гораздо выше остальных. Не на вид, а по существу. Собеседник смотрел на него снизу вверх, и тогда он казался высоким. Все мужчины смотрели на него снизу вверх, и все женщины завидовали мне. Ты помнишь, как звали твоего папу, Бертольд? Я не стану винить тебя, коли ты забыл столько лет спустя. Нисколько.
– Бертольд Черный, – сказал Бертольд.
– Правильно, его звали Бертольд, и он был красивым сильным мужчиной. Самым сильным в нашей деревне. Однажды я видела, как он боролся с быком. Бык дважды сбивал его с ног, но он каждый раз успевал вскочить и увернуться от рогов. Потом он повалил быка и прижал к земле. Бык вырывался, точно щенок, но твой отец так и не дал ему подняться на ноги. Я тогда так сильно испугалась, что взяла с него обещание никогда больше так не делать, и он не делал. Я не знаю случая, чтобы он нарушил свое обещание.
