— Парни, я составил подробный доклад для командующего Ольтера. Тут, — сержант указал на свитки, — подробно изложено все, что произошло два дня назад. Нужно подписать. Всем. Вы все видели своими глазами, а кое-кто даже поучаствовать успел! — Пайк кивнул на нашу четверку.
Егеря согласно загомонили, потянулись расписываться в докладе. Заскрипело перо по пергаменту.
— Ну, что я говорил?! — тихо шепнул Пекарь.
Эд выпятил нижнюю губу и кивнул. Я лишь сдержанно улыбнулся. Лицо Джалека, как обычно, ничего не выражало.
Когда с писаниной было покончено, Пайк убрал один свиток в карман, а второй отнес обратно в сторожку. Я ни секунды не сомневался в том, что сержант поручил Бэну передать свиток любому отряду егерей, возвращающихся в Нортмарк. Со стороны Пайка это был мудрый шаг — заранее обезопасить себя.
— Ну, что, выходим потихоньку? — спросил сержант, подхватил пищаль и двинулся к повозкам. Мы последовали за ним, только Эд куда-то подевался.
Вышли. По глубокому снегу медленно потянулись повозки с нашими запасами. Я обернулся проверить не возвращается ли Эд, но увидел только две ровные колеи в снегу и Бэна, стоящего на крыльце. Куда же Пекарь-младший запропостился?
— Строимся! — крикнул сержант из начала колонны.
Мы стали разворачиваться в походный порядок. Во главе колонны сержант и еще четверо егерей: по одному из каждой четверки. От нашей пошел Джалек. Сразу за головным отрядом — упряжки, а за ними все остальные егеря. В наши обязанности входил контроль флангов и тыла.
Сбоку раздалось еле слышное пыхтенье. Я обернулся.
— Эд, етить тебя растудыть! Ты куда пропал?! — яростно зашипел на сына Пекарь.
— Веревку забыл! — честно признался Эд. Парень поправил на плече огромный моток бечевки и зашагал к повозкам. Незаметно положил веревку под меховые шкуры и снова скрылся в лесу. Да, Эд никогда не забывает об обязанностях обходящего.
К полудню мы развили приличный темп. На привал не останавливались, даже ели на ходу. От сторожки Бэна мы отошли лиг на десять-двенадцать и до сумерек планировали пройти еще столько же. Да, нам надо торопиться, и каким бы человеком ни был Пайк, но в вопросе спешки я с ним согласен. Мы уже и так задержались на два дня.
Последний Патруль ждать не любит. По себе знаю. Я за свою жизнь уже дважды побывал на крайнем севере. Первый раз в пятнадцать лет. Ровно через три года после прихода на егерскую службу. Второй раз — в двадцать пять, три года тому назад. Тот поход был крайне неудачным. По крайней мере для меня… М-да… О Последнем Патруле можно много вспоминать, обсуждать его, высказывать неодобрение, но он все равно является необходимостью. А еще традицией.
Так уж повелось с давних времен. Егерские отряды каждый месяц отправляются на самый север, к южной оконечности Вековечного ледника. Туда, где стоит Последняя Твердыня, крепость, принадлежащая Маркауну. Отправляются не просто так, а в дозор. Егеря наблюдают, в основном за северными племенами варваров. Дойдя до Твердыни, они возвращаются обратно и передают дозор другому отряду. Потом процедура повторяется. В поход уходят другие группы. Если учесть, что Егерских отрядов в Элькхевене сотни, то путешествие на север можно считать штукой редкой. Некоторые егеря за всю свою службу ни разу там не были. И слава Троим, что не были!
Север капризен и жесток. Он не любит и не прощает слабых, может обречь на гибель даже целое поселение. Север опасен не только своим жутким холодом и метелями. Одним из его главных оружий являются северные племена. Безжалостные варвары и людоеды. Они все время жаждут прорваться на юг. В основном с целью поживы, но бывает и просто ради кровавого развлечения. Поэтому и существует Последний Патруль. Чтобы защитить мирных жителей. Чтобы уберечь земли Маркауна.
Хотя… некоторые старожилы из числа егерей рассказывают какую-то старую легенду о том, что Последний Патруль создан для того, чтобы наблюдать за появлением настоящего врага. Что это за враг такой, они, правда, не говорят, и почему он настоящий — тоже умалчивают. Однако сказку эту рассказываю на полном серьезе. Что поделаешь, байки и есть байки.
Я поежился. От холода и от недобрых мыслей. Это мой третий раз. Третий раз, когда я иду на смену Последнему Патрулю. Что он мне принесет, этот поход? Надеюсь, ничего дурного. Хотя, кого я обманываю? Еще вчера с утра, когда мы закапывали Могура, меня одолевало плохое предчувствие. Только тогда я не мог понять причину. Теперь знаю — меня тревожил поход.
К вечеру мороз усилился. Изредка потрескивали деревья от холода, притихли птицы, покрылись инеем легкие попоны на лошадях. Солнце быстро поползло за деревья, а вскоре и вовсе скрылось. Наступил зимний, морозный вечер.
Сержант Пайк ушел далеко вперед, но вскоре вернулся. Он сообщил, что подобрал отличное место для ночевки. Предчувствуя скорый отдых, все вздохнули с облегчением. И правда: не прошло и получаса, как мы выбрались на довольно широкую поляну, свободную от деревьев. Решили остановиться тут.
Расставили сани по периметру. Распрягли лошадей, свели их в кучу и накрыли теплыми шерстяными попонами. Задали корма животным. О них необходимо заботиться в первую очередь, ведь путь неблизкий. После этого, в импровизированной загородке из саней, стали расчищать снег, копать отхожие ямы и расставлять палатки. Промаялись больше часа, однако старались не зря. Получилась эдакая уютная площадка, защищенная от ветра повозками и снежными валами. Не хватало только огня, но и это мы быстро исправили. Из леса натаскали валежника и сухостоя, и разожгли три костра. Те дрова, что везли в санях, не трогали. Да и зачем? В лесу ведь дерева много, а вот в далекой заснеженной пустоши совсем иная ситуация. Запасы лучше поберечь.
На поляне стало немного теплее. Остатки снега под ногами превратились в мокрую кашу. Я присел погреться у костра.
БААААААААМ!
Все-таки Пайк расчехлил свою пищаль! Ну, точно. Сержант вынырнул из темноты с самострельным оружием на плече. В другой руке он нес подстреленного глухаря.
— Разводите пары, ребята! Будет вам сегодня мясная похлебка! — благодушно сказал Пайк. — Глухарь жирный попался. У-у-у, сученыш, отъелся.
Сержант потряс мертвую птицу за лапы и бросил к костру. Двое парней из отряда Ланца принялись ошпаривать, ощипывать и разделывать тушу. Я же наблюдал за Пайком. А если точнее, то попросту пялился на его пищаль. Отличная штука! Хвала мастерам из Вебара! Хватило же у них мозгов придумать это огнестрельное чудо, а потом еще и усовершенствовать. Вон как поблескивает отполированными боками диковинный кремниевый замок. Простое, не сложнее арбалета, в использовании оружие, но такое смертоносное и пугающее. Раз, и пуля, пробившая щит, доспех и плоть, равнодушно забирает жизнь. Жаль только, что пищаль редко где найдешь. Изделие это дорогое и трудоемкое в изготовлении, а уж на рынке стоит вообще заоблачных денег. Позволить себе такое оружие могут разве что королевские гвардейцы да егеря и то в единичных случаях. Все остальные пользуются более привычными мечами, копьями и топорами.
Я вздохнул. Пока не стану сержантом, мне такого оружия не видать. Эх, ладно! Пойду лучше за дровами схожу, чего без дела-то сидеть? Я встал, отряхнул снег с сапог и отправился к краю поляны.
Первым делом проверил лошадей. Они уже управились с овсом и теперь мирно стояли друг подле друга, хлопали большущими глазами и прядали ушами — прислушивались к подступающей ночи. Тут все спокойно. Я нырнул во мрак леса, постоял несколько секунд, привыкая к темноте, и стал собирать хворост. Его тут было совсем мало. Мои сослуживцы выбрали все в окрестностях стоянки. Мне пришлось идти дальше, глубже в лес. Коряг и толстых сучьев тут было вдоволь.
Я уже набрал довольно приличную охапку, когда услышал легкие робкие шаги. Будто кто-то несмело бродит вокруг. Хочет обозначить свое присутствие, но боится показаться на глаза. Нарочито громко хрустнула ветка. Шаги стихли. Потом снова чуть слышно захрустел снег. Опять тишина. Легкий скулеж.
