Они расстались в весьма приподнятом настроении. Халькатла взяла Руне за руку. Они пошли дальше среди камней. Возле большого валуна она обернулась и помахала рукой.
— Увидимся! — крикнула ей Ингрид.
Вместе со своими демонами она повернулась, чтобы уйти. Но поздно…
— Руне, — с ужасом прошептала Халькатла. — Смотри…
Он и сам уже все увидел.
На пути Ингрид и ее пяти демонов стоял Линкс. И даже на расстоянии было заметно, что настроен он далеко не милостиво.
— О, мы должны помочь им, — в страхе произнесла Халькатла.
— Нет, остановись! Мы не сможем справиться с Линксом. Наше место теперь рядом с избранными из рода Людей Льда. Скорее бежим отсюда!
— Но…
Она услышала вой. Это демоны выли от страха. Но они с Руне были уже за грудой камней. И все-таки они не могли не слышать этот вой.
Внезапно вой прекратился. И тут послышался разъяренный, сбивающийся на плач голос Ингрид:
— Сатанинский убийца! Ты отнял у меня пятерых любовников! Но прежде всего — пятерых замечательных друзей! За это ты поплатишься!
— Может быть, подождать ее? — тихо спросила Халькатла.
— Нет, нам нужно идти. Она его, очевидно, не интересует. Но пятерых демонов он убрал.
— Куда?
— В Великую Пасть. В этом нет никаких сомнений!
— Руне, они победят! Тенгель Злой и его приспешники победят нас!
— Этого не может быть!
Голос его звучал не слишком уверенно.
А тем временем четверо избранных, Натаниель, Тува, Габриэл и Ян, подходили к колоссальной каменной россыпи у подножия горы.
От своих помощников они узнали, что основная многочисленная группа покинула их. Потому что Тенгель Злой собрался нанести решающий удар по незваным наглецам, осмелившимся вторгнуться в его долину, и воинству Таргенора пришлось отвлечь свое внимание от четырех идущих и отразить атаку.
На вопрос о том, кто же участвовал в этом нападении, им ответили, что это были профессиональные воины, собранные из всех времен. Это были те, кому безразлично, из-за чего идет война и на чьей стороне они сражаются. Главное для них было убивать. Человеческая история кишмя кишела такими типами.
Во время этого марша среди камней и скал Габриэл ощутил то, от чего он был до поры до времени избавлен: тоску по дому, по отцу и матери. Все видели в нем толкового мальчика, но никто не догадывался, каким маленьким он себя чувствует. В соседстве с этими огромными скалами и синеватыми россыпями камней человек чувствовал себя таким маленьким, таким беззащитным… Но во всем этом была и своя положительная сторона: в случае опасности здесь легко можно было спрятаться.
Они быстро продвигались вперед, обходя камни и валуны. Наверняка их трудно было заметить: с одной стороны, они были микроскопически малы по сравнению с окружающими их каменными исполинами, с другой, — цвета их одежды полностью сливались с красками окружающей природы.
Но Габриэл по-прежнему ощущал тоску по дому. Это чувство оседало свинцовой тяжестью в его душе и одновременно рвалось криком наружу. Он безумно тосковал по своей комнате, в которой обычно царил беспорядок, когда туда не наведывалась мама. Конечно, хорошо было иметь аккуратно прибранную комнату, но он не мог найти ни одной своей вещи после того, как мать делала там уборку. Неужели она не понимала, что в беспорядке он находит свой собственный порядок? Что носки лежат там, где их быстрее всего можно надеть — возле кровати — и что ему нужно разложить все детали авиамодели именно на письменном столе. Поэтому не имеет никакого значения, что его тетрадки валяются сверху, а крошки хлеба, оставшиеся от ужина, приклеились к бумаге.
Мама… Милая, рассеянная мама Карине! Иногда, глядя на нее, он замечал отголосок какой-то боли на ее лице. Он никогда не видел, чтобы она обнимала отца, она всегда была немного стеснительной. Но глаза ее светились любовью, когда она тайком посматривала на папу Иоакима. И он всегда был так добр к ней, всегда выполнял ее смиренные просьбы.
Габриэлу не известны были проблемы Карине, возникшие у нее после того, как в детстве ее изнасиловали трое мужчин. Он не знал, что ее личная жизнь катастрофически пострадала от этих нападений. Но интуиция Габриэла не подводила. Он знал, когда его матери бывает плохо.
Отец был тоже хорошим. Необычайно элегантным мужчиной, временами сторонившимся дедушку Абеля и своих братьев из-за их религиозного фанатизма. Тем не менее, Габриэл знал, что его папа в душе религиозен и не терпит, когда сын богохульствует.
О, теперь он так тосковал по ним и по своей собаке. Интересно, тоскует ли собака по нему? Да, наверняка. «Как я хочу домой! — думал Габриэл. — Я не хочу бродить здесь и умирать от страха. Что, если я больше никогда не увижу их?»
— Эй!
Все разом остановились, услышав этот отдаленный крик.
— Еще один наш товарищ? — сказала Тува. Все настороженно ждали.
— Эй! Мы здесь! — снова раздался крик.
— Это голос Халькатлы, просияв, сказал Натаниель.
— Это они! — воскликнул Ян. — Они там, под откосом!
Все разом замахали руками.
— Они уже пришли, они сзади нас, — сообщил Натаниель. — Они стоят теперь и ждут своих товарищей.
— Чудесно, — сказала Тува. — Я чувствую себя куда более спокойно, когда они рядом.
— Я вижу, все прошло хорошо, — улыбнулся Натаниель, — Ингрид и демоны справились со своей задачей.
Лица Руне и Халькатлы омрачились.
— Не совсем хорошо, — ответил Руне. — Они совершили великий подвиг, им удалось обезвредить секту душителей и отвратить атаку самой Кали…
— Кали? Она была там?
— Да. Но потом все пошло не так хорошо…
— Что случилось?
— Мы были спасены и расстались с Ингрид и ее демонами, — с горечью продолжала Халькатла. — И тут появился этот Линкс.
— Только этого не хватало! — Вырвалось у остальных.
— Да. И он забрал всех пятерых демонов, утащил их в Великую Пасть.
— Черт! — сказала Тува. — Черт бы его побрал! А как же Ингрид?
— Ее он не тронул. Она его не интересовала.
Все просто онемели, узнав эту новость.
— Так дело не пойдет, — сказал наконец Натаниель. — Мы должны расквитаться с этим Линксом.
— Но как? — сухо спросил Руне.
— Да, в самом деле… Тенгель Добрый, вы слышали новость?
— Да, мы слышали и глубоко скорбим, — ответил Тенгель, и тут они увидели своих главных помощников.
— Кто такой Линкс? И как можно вызвать его? — спросила Тува.
— Никто не знает, кто он, — ответила Суль. — И тем более, как до него добраться. Ясно только то, что он сторожит Великую Пасть. Но это, конечно, не все.
— Омерзительный тип, — сказала Тува. — У меня мурашки по коже бегут при мысли о нем.
— Да, — согласилась Суль. — Можно только догадываться, из какой зловонной лужи Тенгель Злой выудил его.
