Ознакомительная версия.
В полусне Игрису привиделся высоченный обрыв - каменный берег… Каменный Берег. Человек на краю, человек с лицом Алистана, и черный смерч, наступающий из бездны, морок, за которым идет конец света. Человек с лицом Алистана вскинул руки, из пальцев его, красиво ветвясь, прыгнули в небо молнии, и в этот момент в сознании Игриса кто-то сухо и буднично сказал: «Слово погибели номер пять».
Игрис проснулся.
Прошло всего несколько минут. Елена спала. За стеной кто-то мерил шагами комнату. Агата? Или ее молчаливый Борис? Тоже не может уснуть…
Топ-топ. Топ-топ-топ. Качнулась форточка под порывом ветра. Где-то очень далеко заворчал гром.
«Он безумный лжец. Я все искупила жертвой. Я вернула его героям». Алисия Жёлудь, при всей своей внешней обыкновенности, была фанатичкой. Разумеется, Ливан Зеленый Пруд испугался, шарахнулся от этого огня, одновременно светлого и мрачного. Она была чем-то похожа на Алистана Каменный Берег - тоже присвоила себе право решать за всех, «искупать жертвой». Они близнецы, убийца и убитая. Маг и поселковая учительница. Знать бы, о чем они говорили…
Если бы показания Ливана Зеленый Пруд появились в первые дни расследования! Если бы…
Игрис перевернулся на другой, бок. Что-то осталось в разговоре с Ливаном, какая-то непроясненная деталь.
«В школе как раз устанавливали памятную плиту…»
В этот момент Игрису показалось: Ливан что-то вспомнил, но не сказал вслух. Наоборот - заторопился, стал рассказывать о странностях Алисии и добился своего - переключил внимание собеседника. Свечка, двадцатилетняя учительница несет свечку на ветру…
Который час?
Игрис встал, в одних трусах прошел на кухню и набрал мобильный номер Ливана. Половина двенадцатого ночи. Следствие закончено. Зачем?..
– Алло! - отозвалась трубка.
– Извините за поздний звонок. Это Игрис Трихвоста, следователь.
– Вы знаете, который… А. Да. Здравствуйте. Чего вы теперь-то хотите?
– Вы мне что-то хотели сказать о памятнике.
– О чем?
– О мемориальном знаке на школьном дворе. О нем и Алисии Жёлудь.
– Понятия не имею, о чем вы. Алисия была случайной жертвой, она оказалась под властью мага-манипулятора, все подстроили адвокаты Болотной Карги, это свершившийся факт! Нам заказали новую серию «Под надежным крылом» с таким сюжетом.
– Ливан. Алисию убили потому, что она обладала некоей информацией. Если убийца решит, будто вы тоже что-то знаете - новую серию будут делать без вас.
– Вы… - голос в трубке дрогнул. - Да что вы такое говорите? Я ничего не знаю, я не видел ее…
– …двадцать лет. Что вы не рассказали мне о памятном знаке в поселке?
– Я не знаю. Я не уверен. Она меня не посвящала. Я однажды случайно увидел…
– Что?
– Кажется… Кажется, у нее там тоже был тайник.
***
«Он безумный лжец. Я все искупила жертвой. Я вернула его героям».
Игрис вывел машину из гаража. Снял с крыши велосипеды. Они с Еленой так давно собирались покататься в выходные…
Три с половиной часа на поезде. Сколько времени займет путь по трассе? Ночь, пусто. Свободное шоссе. Игрис развернул на коленях распечатанную карту; там еще грунтовка, а в последнее время идут и идут дожди…
За рулем он успокоился.
Он едет для очистки совести. Поспешит и вернется к утру. И тогда уже выкинет из головы Каменный Берег, Алисию, магию, экологию, Ливана Зеленый Пруд, Певца, а заодно и шефа. Пусть кто угодно получает повышение, Игрис и ухом не поведет - он живет не ради карьеры, он свободный человек, а когда уедет Агата с семьей, так и вовсе освободится…
Белая дорожная разметка горела в лучах фар. Ветер выл, обтекая машину, несущуюся, как болид. Гроза прошла стороной, небо прояснилось, показались звезды. На трассе было так пусто, что Игрису опять не ко времени вспомнилась Болотная Карга: вот так же ночью, на другой дороге - не прямой, туманной, скользкой, путешественник ощущал вдруг непреодолимое желание остановиться… А ведь старуху теперь посадят, подумал Игрис.
***
Верхний Крот спал. Четыре часа утра; в окнах школы не светилось ни огонька.
Игрис выбрался из машины, облитой грязью от крыши до днища. На грунтовке пришлось тяжело: лужи, ямы. Зато он ни разу не пропустил поворот и не сбился с пути.
Он вытащил фонарь из бардачка. Калитка была прикрыта, но не заперта. Есть ли в школе сторож? Спит ли? Игрис не собирается ничего воровать…
На асфальте двора он разглядел меловую разметку: несколько дней назад здесь прошла линейка, праздник первого звонка. Памятник Равелину и Двенадцати был завален цветами.
Он сразу увидел трещину. Это о ней говорила учительница химии Дана: «Молния ударила в мемориальную плиту, камень раскололся, да так неудачно…»
Трещину пытались замазать, спрятать, и частично это удалось. Игрис поднес фонарь ближе; под барельефом Равелина были высечены на камне двенадцать портретов, трещина проходила через лицо третьего справа героя. Это был, кажется, Сталевар: его всегда изображали с усами, и смотрел он сурово. Правда, на этой глыбе все изображения условны…
Тонкая черная линия пересекла лицо Сталевара пополам. Казалось, герой подмигивает. Игрис провел рукой по мрамору. Надо быть сумасшедшей, чтобы устроить тайник в памятнике на виду у всех…
Или, наоборот, необычайно хитрой и умной?
Черная плита с барельефом, поставленная вертикально. Серая горизонтальная плита, на которой теперь лежат цветы. Под цветами - Игрис помнил - гладкий мрамор. Где здесь прятать?
Он наклонился. Постамент казался сложенным из камня, из огромных булыжников. Или это фальшивая стенка, камнем обложено бетонное основание? Но тогда тут и подавно нельзя устроить никакого тайника…
Ливан, сволочь, отомстил надоедливому следователю. И претензий ведь не предъявишь: «Двадцать лет прошло… Я же сказал, что не помню точно».
Промежутки между камнями залиты раствором, заполнены пылью, мхом, и ясно, что если здесь и был тайник - к нему никто не притрагивался по крайней мере с прошлой весны. А может быть, с позапрошлой. Где-то залаяла собака, тут же отозвалась другая. «Ну и дурак же я, что подумает Елена, когда проснется?!»
Он наугад потрогал один камень в основании памятника. Другой. Бесполезно…
Третий камень чуть заметно покачнулся под его рукой.
Игрис принялся расшатывать его. Полетела крошка. Что он делает, ломает мемориал посреди поселка, самый скверный школьник на такое не решится…
Камень отделился от кладки. Открылось темное отверстие. Игрис сунул туда руку - пусто. Пусто! Неровная полость, бетонные волглые стенки, рука тут же измазалась в какой-то плесени…
И только в самом дальнем краю, у стены, пальцы Игриса нащупали полиэтиленовый сверток.
Ознакомительная версия.
