И в этот момент распахнулась дверь.
Причем я точно помню, что ее закрыла, причем плотно. Но она все равно распахнулась и с громким «бабах» ударилась об стену, после чего раздался рев морды:
— Мэтр Октарион!
Арвейн посмотрел на скривившуюся от вопля меня, после на господина мэра и вопросил:
— А что вы тут делаете?!
В следующее мгновение я с искренним изумлением услышала несколько ругательных фраз, которые поспешила тут же вписать в свой блокнот — такие перлы нужно коллекционировать! И пока увлеченно записывала, морда уже совсем не поэтично пообещал магу оторвать его… тут я снова взялась записывать… и запихнуть ему… это тоже пошло под запись. Когда же я закончила записывать, Арвейн уже торопливо завязывал пояс спешно надетого халата, видимо, оценив поэтичность угрозы. Я же торопливо перечитала записи, обнаружила пробел и очень, между прочим, вежливо попросила:
— Господин мэр, вы не могли бы повторить вторую тираду, я не все успела записа…
Разъяренная морда выхватил у меня блокнот, вырвал листок со свежесделанной записью, сунул в свой карман и швырнул блокнот мне на колени.
— Это значит «нет»? — уточнила на всякий случай.
— Госпожа ведьма, — мэр вдруг нагнулся и, схватившись за кресло, крутанул его, разворачивая к себе, после чего, упираясь руками в подлокотники и нависнув надо мной, прошипел, — позвольте теперь я спрошу: что вы тут делаете?
Вжавшись в спинку кресла, нет, я не боялась, просто кто-то выглядел очень грозно, пробормотала бессвязный бред на тему:
— Мэрия всегда открыта для граждан Бриджуотера…
— Да, госпожа ведьма, — у градоначальника все-таки явственно дергалось веко на правом глазу, — но это касается первого административного этажа. Вы же имели наглость заявиться в жилые помещения!
— Да бросьте! — вполне обоснованно возмутилась я. — Вы вообще с первого дня появления обосновались в моей спальне, я же вас в наглости не обвиняла!
Теперь у мэра дернулось и левое веко. Смотрелось оригинально, потому что глаза дергались не в такт.
— Слушай, ведьма, — прорычали мне почти в лицо, надвигаясь еще ближе, — если уж решила мне мстить, то будь добра посягать на мою спальню!
— Мм-м… — с сомнением посмотрела на мэра. — А где вы вообще видели добрых черных ведьм, господин мэр?!
Вместо ответа морда как заорет:
— Вон отсюда!!!
И тут осторожненько вмешался Арвейн, напомнив:
— Господин мэр, собственно, госпожа ведьма пришла ко мне.
И как-то сразу стало неуютненько в этом кресле под сумрачным взглядом этого, с которым мы за город воевать начали…
— Колдану, — предупредила на всякий случай.
— Снимать не буду, — вставил свое слово Арвейн.
И глаза у морды дергаться перестали. Смотрелось ну очень-преочень жутко…
— И должен сказать, господин мэр, что в данный момент вы смущаете мою гостью, и…
Левая рука мэра метнулась к поясу… молниеносный бросок, который вообще для меня выглядел смазанной тенью, сверкнувшее в воздухе лезвие и вопль белого мага. Вопль! Мага!
— Заговоренная сталь, — возвращая ладонь на подлокотник кресла и сжимая его так, что несчастный заскрипел, прошипел зверская морда, — великолепно действует против магов. А теперь вон отсюда, развратница конопатая!
Что?!
И осознав, что мысли тут читать никто не умеет, озвучила потрясенное:
— Что?
Прорычав что-то достойное записи в моем блокноте, мэр хватанул меня за запястье, вытащил из кресла, после выволок из комнаты пригвожденного к стене и пытающего высвободиться мага и хамейшим образом закрыл дверь перед моим носом.
Обалдевшая черная ведьма не удержалась от устроения маленькой грозы и в новом месте обитания морды, после чего громко крикнула:
— Господин белый маг, я вас в чайной у фонтана подожду.
— Хорошо, госпожа ведьма, прибуду сию же минуту, — почему-то прохрипел Арвейн.
* * *
Когда выходила через первый этаж, слышала обрывки фраз: «Вот как господин мэр о белом маге заботится…», «Еще бы, лечение господина белого мага за счет мэрии идет, вы контракт читали?»…
Морда охамел! Нет, правда, причем окончательно. И я все понимаю — город у него теперь слегка темненький, солдаты краску отшкрябывают и сурово на меня поглядывают, местные жители к новым оттенкам домов привыкают, краску опять же, похоже, с мэрского склада вывеска уволокла, но все же!
В чайной госпожи Заварс мне сварили кофе, подали к нему несколько хрустящих печений и вежливо попросили больше не пить. Присмотревшись к чайной, ранее сверкающей золотым тиснением на вывеске, а ныне пугающей беспросветной черной матовостью, решила, что да, больше не стоит.
Спустя четверть часа появился сияющий двумя внушительными фингалами господин белый маг. Еще у мага не было зуба… Но в общем и целом выглядел Арвейн восхитительно.
— Магическая сталь, — присаживаясь, пояснил он, — магия восстановится минут через двадцать.
— Охамел морда, — вздохнула я.
— Да, характер непростой, — миролюбиво согласился господин маг и крикнул: — Уважаемая, мне зеленый чай и полный завтрак.
Все было подано на белом подносе, который сильно контрастировал с моим черным, но пиетет и все такое — уважаю. Госпожа Заварс, подав, наклонилась ко мне и шепотом спросила:
— А за что вы его так, госпожа ведьма?
— Это не она, это мэр, — пояснил за меня Арвейн.
Госпожа Заварс ойкнула и умчалась к другим посетителям, делиться новостями.
Мы же с магом мирно позавтракали, я так вообще второй раз и потому с ленцой, а белый с явным аппетитом наворачивал и яичницу из шести яиц, и бекон, и колбаски, и помидорки, и подкопченную рыбу, и все пять булок, и масло, и пирог, поданный к чаю, и…
— Начинаю понимать, почему у вас столь экономичный регламентированный наряд для соблазнения ведьм, — протянула я.
— Мм-м? — Арвейн удивленно приподнял бровь, над которой зрела внушительная шишка.
— Так вы, видимо, все гонорары проедаете, — пояснила для непонятливых.
Маг рассмеялся, заказал себе еще пирога и, отставив поднос с горкой косточек, оставшихся после рыбы, пояснил:
— Я мужчина, мужчины едят много. А вы, как я понимаю, никогда не жили с мужчиной?
Вспомнила озверевшую когтисто-волосатую морду, который минут за пять сожрал балык, коего мне хватило бы на неделю как минимум, и загадочно ответила:
— Вы не правы.
Ну серьезно, мэр же у меня ел, значит, практически мы жили вместе… минут десять.
— Вот как? — в голубых глазах мага заплясали смешинки. — Ну что ж, мы еще вернемся к этому разговору, а сейчас позвольте узнать, Аэтелль, что же привело вас в мою комнату сегодня утром? Учитывая, что вы заявились в повседневном наряде, меня терзает любопытство.
