Оу, а я, сколько там хотел? Сотню килограмм? Да кто же знал, что чай у Кавати настолько дорог. Интересно, а где тут тубус с их фамилией?
— И вот, какой-то голоногий простолюдин присылает запрос на мой личный факс, — начал заводиться Акети.
Да кто ж знал? Там и был то один номер.
— И требует! Вслушайтесь, требует! Продать ему сотню килограмм.
Кажется, я опять напутал с глаголами. Вечная проблема с японским, а у подруг не спросить. Ладно, дослушаем и уходим — неудобно вышло, конечно. Но извинения он вряд ли захочет слушать — уж слишком морда у мужика багровая. А вот есть надо меньше, а спортом заниматься — больше. Посоветовать ему, что ли? Не, тогда точно попытается прибить.
— Да еще предлагает расчет наличными! Нищеброд, да этот чай не продается за деньги! — брызгал слюной и.о.
Так если не продается — то какая разница, за наличные или нет? Вот же странный тип.
— Продал козу, купил пиджак, и считаешь себя повелителем мира? — размахивал руками японец, — Смеешь смотреть господину в глаза?
А, ясно. Он то рассчитывал, что я стану униженно кланяться, как и положено простолюдину при таком разносе. Или это комплекс неполноценности перед европейцами? Большие глаза, проигранная вторая мировая, хм. Есть о чем подумать — ну не о этом же придурке размышлять? Тут все ясно, ждем паузы и уходим.
— Поганый грузчик! Да твоя мать…
Акети не смог договорить. Очень неудобно это делать с разбитым носом — больно, кровь течет. Теперь можно уходить.
Разворачиваюсь спиной, хоть сенсей и не советовал так делать. Но ссориться с могучим кланом — не хочется. Сенсей оказался прав — слабенькое проявление техники земли блокируется доспехом духа.
— Охрана, схватить его! — картавит толстяк и бьет по кнопке тревоги. Неужели я еще пару зубов умудрился снести? Вот так радость.
Я успел выйти в холл и аккуратно прикрыть за собой дверь — не хотелось портить порцию чая рода Кавати. Быть может, стеклянные стены достаточно надежны, но лишняя дверка на пути не помешает.
Ветер привычно отзывается. Со стен порывом стихии срывается лепнина и другие украшательства, дробится в мелкую пыль, чтобы закрутиться вокруг тела серо-черным коконом. В трех метрах вокруг меня — буря. Вовремя — охрана открывает огонь, в нескольких местах бурю неприцельно пронзают техники уровня 'ветерана'. Даже уклоняться не надо — пыльная завеса надежно скрывает от чужих глаз. Всего пара секунд отделяет меня от окна в конце коридора. Первый раз, когда я шагал с высотного здания вниз, намертво впечатался в память, а вот все последующие — как этот — вовсе не вызывают эмоций. Наверное потому, что время падения тратится на планирование. Главная задача — не калечить, не убивать, потом не отмоюсь. Да, придется идти на поклон к Кавати, но таков мир — одиночки не выживают.
Мягкое приземление и ошеломленные взгляды сверху. Прыгайте, родные, это же так легко. Призыв стихии — и очередной торнадо закрывает мою фигуру. Спрыгнул неудачно — внутренний двор здания, придется пробиваться с боем. Неожиданный удар чуть ли не вбивает в землю — увесистая вышла плюха, хоть и били по площади. Я оказался крепче, чем беседка чуть левее — сплошной искореженный металл. А ведь все на меня навесят, злодеи! Рукотворный торнадо приходится отпустить — эти просто так не отстанут. Шесть фигур широким полукругом закрывают мне выход, еще трое бегут справа, пятеро подтягиваются со стороны гаражей. Время до совместной атаки — секунды. Досадно.
Рассыпавшаяся пыль вновь поднимается четырнадцатью силуэтами вокруг меня. Совсем не похоже на шедевры реалистичности от сенсея, но в неуклюжих, словно рисунок малыша, фигурках с меня ростом, можно вполне угадать ноги, руки, туловище и голову. Усилие воли, и фигуры начали синхронно шевелиться. Я закрыл нашу компанию щитом и принялся отсчитывать расстояние до самой дальней группы. Не был уверен в результате, но хотелось сделать это красиво — не важно, победить или умереть. Лучше бы, конечно, победить. Нервы троих не выдержали первыми, но щит даже не просел от их атаки.
Пора. Первый шаг внутрь пыльного силуэта — тело подхватывает практически завершенную технику Воздушных Оков и направляет в первого врага. Новый шаг по кругу — подхваченная техника, дуновение силы, и тело следующего охранника вжимает в землю. Шаг, еще один. Техника очень сложна, формировать ее — непростительно долго на поле боя. Однако можно позволить своему отражению сделать всю работу, а потом завершить ее лично. Правда, кроме сенсея повторить это никто не смог. То, что делаю я, жалкая пародия на его возможности. Но охране хватает — тринадцать тел прижаты к земле. Все — живы, но не способны двигаться и формировать техники. Стоп, где четырнадцатый?
Прыжок в сторону спасает тело от Дыхания Глубин. Техника земли — неудивительно, родовая техника Акэти. Быть может, потому у них все так хорошо с чаем? — подумал я, отпрыгивая от Кольев земли. Где враг? Еще один удар чуть не переламывает ноги. А, впрочем, главное — участие. Мир взрывается сотнями воздушных зеркал. Нестерпимое сияние пробивается даже сквозь сжатые плотно глаза. Теперь — бежать. С жалобным скрипом инерция тянет выломанные ворота, открывая мне путь к свободе. Мотоцикл — на месте, враги — позади. Кажется, прорвался. Домой идти не следует — толстяк что-то говорил о 'грузчике'. Неужели пробили за одну ночь? Впрочем, в кланах могут и не такое.
* * *
Несколько лет назад старейшина клана Акети с великим удовольствием передал главенство над кланом и родом старшему сыну. Мало кто мог похвастаться достаточной волей для такого поступка — власть под конец жизни оставалась единственным доступным удовольствием для многих достойных мужей. Старейшина видел мир немного иначе, шире. За маской ворчливого старикашки прятался добрый человек, смысл жизни которого был в детях и внуках, а уже потом — в процветании клана. Однажды старик увидел в глаза старшего сына уверенность и желание принять управление — и с легкостью ушел на второй план. Казалось бы, исполнилась мечта — труд всей жизни в надежных руках преемника, можно сосредоточиться на воспитании подрастающего поколения и забыть о проблемах. Вот только проблемы не позабыли о Старейшине.
— И что же, наемный убийца пришел под видом простолюдина, разбил нос моему двоюродному внучатому племяннику и спокойно вышел из здания? — напротив Старейшины, почтительно склонив голову, сидела жертва нападения и начальник охраны здания.
— Со слов господина Акети-сан и камер видеонаблюдения, все именно так, — нейтрально ответил начальник охраны.
— Разве мы не ведем видео и аудиозаписи по всему зданию? — удивился Акети-доно.
