Ознакомительная версия.
Она знала, что нужно искать, но не представляла, где оно может находиться. Девушка медленно пошла между грудами разного добра. Некоторые предметы были покрыты отложениями морской соли, от других исходили слабые экзотические запахи. Отгородившись от Бетрис баррикадой ящиков, девушка обнаружила сундук, выглядевший обещающе.
Хрупкая внешность Лойз была обманчива. Так же, как дисциплинировала она свои чувства и мозг, тренировала она и свое тело. Крышка сундука оказалась тяжелой, но девушка справилась с ней. И, уловив запах смазки, поняла, что она на верном пути. Лойз отбросила лежавшую сверху одежду. Кольчуга. Слишком велика. Может, ей и не удастся найти ничего подходящего по размеру.
Она продолжала углубляться. Вторая кольчуга, третья… должно быть, перевозили товары какого-то кузнеца. На дне оказалась кольчуга, вероятно, изготовленная для юного сына какого-то лорда. Лойз она была почти впору. Она затолкала остальные кольчуги в ящик, а свою свернула как можно плотнее.
Бетрис была увлечена шкатулкой с драгоценностями, и Лойз была уверена, что не один предмет из этой шкатулки уже спрятан под платьем женщины. Но это давало Лойз возможность почти открыто продолжать свои поиски, прикрыв найденное шелком, бархатом и мехами.
Чтобы усыпить подозрения Бетрис, Лойз выбрала для себя кое-что из украшений, а потом позвала слуг и приказала отнести сундук в свою комнату. Она боялась, что Бетрис захочет вместе с ней осматривать выбранное, но наживка подействовала хорошо: женщина горела от нетерпения остаться в одиночестве, чтобы полюбоваться своими приобретениями.
Быстро, но осторожно Лойз принялась за работу. Ткани, вышивка, кружева грудой были брошены на постель. Опустившись на колени, Лойз опустошила сумку. Кое-что она подготовила заранее. Но нужно еще многое. Все свое приданое, которое Лойз хотела унести из Верлейна, она должна разместить в заплечном мешке и седельных сумках.
Кольчуга, кожаная куртка и брюки, оружие, шлем, золотые торговые знаки, пригоршня драгоценных камней. Поверх этого она снова сложила собственное платье, разгладила его. Она слегка запыхалась, но успела все расставить на места, прежде чем услышала шаги — возвращался за ключом Фальк.
Лойз быстро набросила себе на голову вуаль и в последний раз взглянула в зеркальный щит.
Обстоятельства, которые она надеялась использовать в свою пользу, действовали против нее в течение следующих нескольких дней. Хотя Ивьян сам не приехал в Верлейн, чтобы осмотреть невесту и поторговаться из-за приданого и прав наследования, он прислал за нею почетную делегацию. И ей пришлось демонстрировать себя, скрывая нетерпение и растущее отчаяние.
Наконец она отложила свои надежды на время брачного пира, потому что тогда головы обитателей крепости затуманятся. Фальк хотел поразить посланников герцога гостеприимством. Он раскроет двери своих винных подвалов, и тогда ей представится возможность осуществить свои планы.
Но сначала ударила буря, подул ветер такой силы, что Лойз, с детства жившая на берегу и знакомая с морем, не видела ничего подобного. Поднялись такие волны, что пена долетала до окна ее комнаты наверху башни. Бетрис и женщина, посланная Фальком, чтобы помочь в шитье свадебного наряда, вздрагивали при каждом ударе ветра и волн.
Бетрис встала, по полу покатилась волна прекрасного зеленого шелка, глаза женщины тревожно расширились. Она сложила пальцы в священный знак своего забытого деревенского детства.
— Колдовская буря. — Голос ее едва доносился сквозь рев шторма.
— Но здесь не Эсткарп. — Лойз приложила полоску кружев к сатину и начала делать ровные стежки. — У нас нет власти над ветром и водой. А Эсткарп не выходит за свои границы. Это просто буря. И если не хотите разгневать лорда Фалька, не трепещите перед бурей: жители Верлейна их хорошо знают. Откуда же еще наши богатства? — Она помолчала и вдела новую нитку в иглу.
Бетрис повернулась к ней, губы напряженно изогнулись над маленькими острыми зубами в лисьей усмешке.
— Я сама родилась на берегу. И видела немало бурь. И потом собирала обломки. Больше, чем вы, леди! Но за всю свою жизнь я не видела такой бури! В ней зло, говорю вам, большое зло!
— Зло для тех, кто должен довериться волнам. — Лойз отложила шитье. Она подошла к окну, но сквозь кружево пены ничего нельзя было разглядеть.
Служанка не делала даже вида, что работает. Она жалась к очагу, где горели дрова, раскачиваясь взад и вперед, прижимая руки к груди, как будто у нее здесь болело. Лойз подошла к ней. Она не жалела многочисленных женщин замка — от бесчисленных предшественниц Бетрис до служанок на кухне — и не интересовалась ими. Но теперь, вопреки собственным намерениям, она спросила:
— Ты больна?
Девушка была чище других служанок. Возможно, ей велели помыться, прежде чем идти сюда. Ее лицо привлекло внимание дочери Фалька. Это была не деревенская девушка, не крестьяночка, привезенная в замок для удовольствия солдат, а затем отправленная на кухню. Лицо ее было маской страха; страх этот так долго составлял часть ее существа, что изменил лицо, как гончар изменяет форму глиняного кувшина. Но под страхом чувствовалось что-то иное.
Бетрис легко рассмеялась.
— У нее ничего не болит, это только воспоминания. Она сама испытала кораблекрушение. Разве не так, дрянь? — И концом мягкого сапожка она пнула служанку в бок, чуть не опрокинув ее в огонь.
— Оставьте ее! — Впервые Лойз дала волю гневу. Раньше она всегда держалась в стороне от жертв кораблекрушения — ничего не могла сделать для них и не могла забыть увиденного.
Бетрис притворно улыбнулась. С Лойз она чувствовала себя неуверенно и потому не приняла вызов.
— Отошлите эту хнычущую дуру. Во время бури от нее все равно не добьешься работы. Жаль, она умеет шить, иначе давно бы уже пошла на корм рыбам.
Лойз подошла к постели, на которой были разбросаны предметы одежды, взяла большую шаль и набросила на дрожащую девушку. Не обращая внимания на удивление Бетрис, Лойз опустилась на колени, взяла девушку за руки и посмотрела ей в лицо.
Бетрис потянула ее за рукав.
— Как вы смеете? — вспыхнула Лойз.
На полных губах женщины мелькнула хитрая усмешка.
— Уже поздно, леди. Лорду Фальку не понравится, что вы возитесь с этой дрянью, пока он подписывает контракт с посланниками герцога. Сказать ему, почему вы не идете?
Лойз спокойно посмотрела на нее.
— В этом, как и во всем остальном, я послушна желаниям лорда. И не вздумайте учить меня!
Она неохотно отвела руки, сказав:
— Оставайся здесь. Никто тебя не тронет. Понимаешь, никто!
Ознакомительная версия.
