Мой опыт не позволял мне понять это странное явление. Все наши кланы поклонялись Вечногорящему Пламени. Мы слушали песни Бардов о людях, которые выигрывали битвы или погибали на поле боя. Но мы никогда не встречались и никогда не слышали о невидимых силах, против которых не могли сражаться даже самые сильные воины.
Но сейчас я не был охвачен трепетом, я был просто зол на Забину и ее воспитанницу. Так как я был убежден, что они знали больше, чем говорили. Правда они мне ничего не говорили кроме глупых мистификаций и обмана.
Значит мне просто не подойти и не осмотреть место, где нет ничего, кроме голых камней? Ну хорошо, Инны здесь нет. Она не вернулась домой, следовательно она находится где-то в другом месте. Я обернулся, чтобы посмотреть, куда пошла Гатея со своим сопровождающим. Вполне могло быть, что эта надменная искательница неизвестного пошла туда же, куда и Инна, хотя цели их были мне непонятны. Я только думал о набитом мешке на спине Гатеи. Вполне возможно, она несет запасы пищи кому-то. Я не видел причин такого поведения моей кузины, и может она действует по наущению Забины.
Мудрые Женщины… я подумал, что же мне известно о них. Все они были целители, и, согласно слухам, обладали каким-то могуществом. Они давали клятву использовать свое могущество только для добра, так что ни один человек не мог поднять руку против них, и они могли жить и ходить там, где им хочется. И даже выбирать себе учениц. Но как только ученица была выбрана, она сразу же лишалась клана и имени, независимо от того, в каком клане она была рождена. Но я никогда не слышал, чтобы Мудрые Женщины имели двух учениц. Разве могла Забина взять к себе Инну, если у нее уже есть Гатея? А кроме того ученицы выбирались тогда, когда они уже созрели для брачного ложа.
Однако я был уверен, что Гатея знает больше, чем говорит, и если я хочу что-нибудь узнать об исчезновении дочери Гарна, я должен идти за ней. И я пошел за ней, остерегаясь кота, так как я предполагал, что она может заставить его прикрывать ее путь, чтобы я не мог раскрыть ее тайны.
Отчетливого следа не было. Но время от времени я натыкался на ясные следы кошачьих лап, которые были оставлены на открытом месте, как бы для меня. Я шел по следам, и вскоре мне пришлось опуститься в узкое ущелье, гораздо более узкое, чем наша долина. И тут я наткнулся на след, который заставил меня сомневаться в своем решении. Та, за которой я шел, не могла оставить такого открытого следа. Я протянул руку и поднял кусочек тонкой ткани, которой Инна закрывала свое лицо от солнца.
Сначала следы кота, а теперь это! Они наверное считают меня идиотом! Но у меня нет других следов, и к тому же я почему-то был уверен, что Гатея и Забина не могли войти в союз с лордом Тугнесом, и поэтому я продолжал идти за ней.
Вскоре я обнаружил, что в узком спускающемся ущелье вырублены ступени наподобие лестницы. Старые, выщербленные, заросшие травой, но это были действительно ступени, сделанные рукой человека. Они были слишком правильны, чтобы быть игрой природы.
На некоторых из них была сдвинута почва и виднелись следы сапог и громадных кошачьих лап. Теперь мне стало ясно, почему Гатея так быстро скрылась из виду: она спустилась сюда.
Она двигалась очень быстро, так как я все еще не мог увидеть ее впереди. Я прибавил шагу, понимая, что если я хочу узнать что-либо об Инне, я должен идти с Гатеей.
Лестница вскоре кончилась, и я оказался в узком каменном проходе. На стенах, по обеим сторонам последней ступени были вырезаны два символа. Один из них был в виде пары острых рогов, а другой — какая-то загадочная картинка в виде изогнутых линий — очевидно слово, написанное на древнем, давно исчезнувшем языке.
Спускаясь со ступени я коснулся стены и нечаянно приложил пальцы к рогам. Пронзительный крик вырвался у меня, и я отскочил назад. Меня обожгло так, как будто я сунул руку в костер, пытаясь достать раскаленный уголь.
Я осмотрел пальцы, ожидая увидеть вздувающиеся волдыри — так сильна была боль от ожога. Затем я осторожно обошел эти рога, стараясь держаться как можно дальше от того, что казалось всего лишь серым камнем.
Теперь я мог видеть впереди Гатею, так как кусты не загораживали обзор.
— Гатея! — рискнул крикнуть я, хотя и не ожидал от этого ничего хорошего. Но она не оглянулась и не замедлила шаг, также как и ее кот, который шел не обращая на меня внимания.
Следовательно мне оставалось только идти за ней. И по мере того, как успокаивалась боль в обожженной руке, у меня росло желание добиться от нее прямого ответа.
Мы шли довольно долго, не смотря на это она не замедлила шаг. А я, как ни старался идти быстрее, не мог догнать ее. Это стало для меня еще одной загадкой и подогрело мой гнев. Между нами все время оставалось одно расстояние, хотя она не меняла шаг, а я уже чуть ли не бежал.
Впереди появился свет. Я решил, что это коней ущелья. Интересно, куда он привел нас — в долину Гарна, или в долину Тугнеса? И в том и в другом случае мои трудности увеличивались. Ведь тогда мне придется не только следить за Гатеей, но и остерегаться людей.
Гатея и кот исчезли — видимо вышли из ущелья. Теперь я пустился бежать по настоящему, ведь они могли скрыться из виду полностью, и я не смогу найти их.
Я вышел на открытое пространство и понял, что это не долина Гарна. Здесь была земля, лишенная всякой растительности: на каменистой почве тут и там виднелись скопления высоких камней. Эти камни, грубые и необработанные, образовывали круги. Внешний круг был выложен из самых высоких камней, внутри его находился второй круг из камней поменьше, и затем центральный круг из маленьких камней. Здесь не было колонн, как в Лунном Святилище, но можно было сказать без сомнения, что камни расположены разумными существами, правда неизвестно для чего. Это не было оборонительным сооружением, так как расстояние между соседними камнями было достаточно широко.
Я пошел вперед. И в этот момент на меня из-за камней прыгнула бело-серая тень. Она сбила меня с ног. Тяжелые передние лапы громадного кота уперлись в мою грудь, прижав меня к земле, длинные клыки тянулись к горлу. Я пытался протянуть руку к мечу или хотя бы к ножу, но зверь сделал меня совершенно беспомощным. Но все же он не делал попыток перегрызть мне горло.
Откуда-то пришел звук, какое-то слово, которого я не смог понять. Кот оскалил зубы, прорычал. Затем он поднялся, освободив меня, хотя и не отошел далеко, готовый в любое мгновение броситься на меня снова.
Теперь я уже мог достать меч и почти обнажил его, когда из-за тех же камней, откуда на меня прыгнул зверь, вышла Гатея.
— Разве я Торг, что ты следишь за мной? — презрительно сказала она. — Ты думаешь, что я прячу твою леди Инну, чтобы обесчестить ее?
