Как ни странно, появление войо не вызвало паники, люди начинали более флегматично относиться к сюрпризам, которые им преподносит жизнь, но напряжение ожидания постепенно росло. Поддаваясь всеобщему полусонному настроению, Ярослав слегка тягуче отдавал распоряжения в связи с изменившейся обстановкой.
- Войо допустили ошибку, которой грех не воспользоваться, - говорил он. - Возблагодарим же за это богов и будем молиться, чтобы наши враги решились на штурм.
- Шестопер! С двадцатью людьми первого взвода и пятьюдесятью модонами займи западную стену. Стрелы зря не метать, только в том случае, если пойдут на приступ. Лучше займитесь делом. Оборудуйте стены, подымайте плитняк на парапеты и соорудите побольше лестниц для подъема.
Станислав! Наши люди в резерве! Постарайтесь подготовить пути перехода с одних стен на другие, чтобы быстрее оказать помощь в любом месте, где понадобится. Вам срочно доделать двери западного бастиона.
Ерофей Силыч, вы со своими людьми и модонами займете восточные стены. Особо обратите внимание на охрану ворот. Для этого необходимо выделить отдельный отряд.
Павел Петрович, за вашим взводом остаются работы на периметре крепости и внутри города. Рубите и выжигайте лес по берегу залива, не удаляясь далеко от стен.
Всем подразделениям подготовить лошадей, поставить в укрытые от стрел места, а людям быть готовыми по зову трубы сесть в седла.
Потянулись часы ожидания.
Крепость активно готовилась к обороне. Сооружались баррикады на стенах и в проходах. На северном конце форбурга, в месте примыкания городской стены и ворот, завершали постройку сторожевой вышки с выложенными в ее основании из плитняка стенами, напоминающими своим видом настоящий мини-форт, который должен был стать ключом к обороне нижнего двора. Строились многочисленные лестницы для подъема на стены с внутренней стороны. Группа модонов во главе с Наростяшно чистили во дворе колодец перед зданием мегарона, в противном случае вода могла стать серьезной проблемой, если осада затянется. Многочисленные водопроводы, ранее подававшие воду в крепость с гор, сейчас бездействовали, а восстановление требовало много времени. Потому колодец становился единственным источником воды. Третий взвод спешно сооружал недостающие ворота внутри крепости. В предыдущие два дня успели срубить только внешние и ворота цитадели. Двери западного бастиона только начаты, а к трем вратам внутренних дворов еще не приступали.
Войо оказались не настолько наивны, они вовсе не ринулись сломя голову на штурм высоких каменных стен. Когда достаточно рассвело, обнаженные по пояс высокие, рослые войны, облаченные в домотканые штаны, вынесли из леса большие деревянные щиты - мантелеты - и с предельного расстояния начали обстреливать стены, прикрываясь прочной защитой. Средиосажденных появились раненые. После первых панических минут обстрела, когда люди на стенах прятались кто куда и не знали что делать, постепенно страх исчез, переселенцы находили места, недоступные для стрел за парапетами, в нишах, мертвых зонах между домов. Ранения постепенно прекратились, люди поняли, что следует вести себя осторожно, не высовываться, не толпиться на открытых местах, укрываться щитами. Крепость простреливалась практически насквозь, и наиболее безопасными местами оказались комнаты, крытые черепицей, и многочисленные ниши в стенах.
Понимая, что больше не добьются попаданий, войо закончили массированный обстрел, метая стрелы только по хорошо видимым целям. Более сотни воинов вышли из леса, потрясая копьями и издавая душераздирающие крики. Заранее отрепетированные, эти звериные вопли должны вселить страх в души врагов и сломить способность к сопротивлению. На удивление стройные ряды, ощетинившиеся копьями и прикрытые щитами, подошли к стенам примерно на сотню метров. Впереди, как и положено, выступали вожди в бронзовых доспехах, начищенных до солнечного блеска.
Среди завываний послышались выкрики на чужом языке, но никто из переселенцев не знал языка войо. Впрочем, о смысле сказанного можно было догадываться по интонации и применяемым недвусмысленным жестам. Войо требовали выйти и сразиться как следует смелым воинам или убираться вон из долины. Можно было разобрать и явные обвинения в трусости.
Близился момент атаки, но Ярослав замечал некоторую искусственность происходящего, у войо не было лестниц! Чувствуя подвох, переселенцы (отсутствие лестниц заметили и другие) лихорадочно начали искать засаду. Жиган с разведчиками бросились осматривать город и побережье залива, но никого не нашли, а войо, простояв минут двадцать под стенами, отступили, как бы приглашая людей выйти из-за неприступных стен и заняться благородным делом, а не как трусам - отсиживаться.
Испытывая насмешки в свой адрес, многие из аборигенов и даже некоторые из землян стали требовать выйти из-за стен и дать бой. Но видя угрюмое лицо Шестопера и качающего головой Тимофеича, Ярослав убедился, что не одинок в своей уверенности не поддаваться на провокации. Вероятно, войо что-то задумали.
* * *
Ворота крепости остались закрыты, и войо решились на следующий маневр, который должен вывести людей из равновесия. Из леса волоком вытащили Питошно с сыном и бросили на землю перед строем. Несколько войо, оставив копья и щиты, стали проводить приготовления к казни. Они большими деревянными киянками вбили в землю невысокие колья и привязали к ним жертвы. Жестоко схватив за волосы, отогнули головы назад, готовые в любую секунду резать пленным горло сверкающими на солнце бронзовыми ножами.
Увидев пленных соотечественников и приготовления к убийству, модоны Нидамцы просто обезумели. Они бросали порученные им места на стенах, бежали к дверям западного бастиона, беспорядочной толпой скапливаясь в узком проходе меж стен у подножия башни, на вершине которой находился Ярослав и все основное руководство переселенцев. Безумцы, презрев опасность открытого боя, вероятную засаду, устроенную войо, требовали немедленно выйти из крепости, напасть на врага и спасти Питошно. Ярослав с высоты старался образумить несчастных:
- Вылазка бессмысленна, мы потеряем много людей, а Питошно не спасем! Войо убьют их раньше, чем мы выйдем из крепости!
Но Нидамцы не унимались, их охотно поддерживали Агеронцы, подбадривая громкими криками со своих мест на стенах. Банула Наростяшно, всегда сдержанный, и то просил Ярослава:
- Великий Дхоу, прикажи открыть двери крепости. Если вы и ваши люди не поддерживаите нас, мы одни выйдем и отомстим за наших братьев.
