Трап пополз вверх и исчез. Дверца люка с шумом захлопнулась. Корабль содрогнулся и замер.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ, В КОТОРОЙ МИСС МИНГ ПРОЯВЛЯЕТ ПРЕЖНЮЮ НЕПРИСТУПНОСТЬ
Если кто из обитателей Края Времени и считал, что загадочный путешественник, объявивший себя Спасителем, без промедления приступит к осуществлению своего грандиозного плана, то он обманулся, ибо, захлопнув за собой люк, мистер Блюм больше не выходил из своей машины, убогой и неказистой, по мнению знатоков.
Обитатели Края Времени постоянно наведывались к необычному кораблю, но все их усилия привлечь внимание таинственного пришельца не приносили успеха. Не помогали ни дружеские приветствия, ни стук по корпусу корабля, ни оглушительный фейерверк, ни даже самое сильное средство: променад очаровательных дам в смелых одеждах перед иллюминаторами машины.
Мистер Блюм, Пророк, Спаситель, Огненный Шут, как нарочно, не появлялся. Любители ярких зрелищ недоуменно разводили руками: ни обещанного пожара, ни взрывов, ни даже грохочущего неба над головой. Дошло до того, что стали раздаваться недовольные голоса, одни — обвинявшие пришельца в недопустимой пассивности, другие — подозревавшие, что Доктор Волоспион излишне приукрасил возможности незнакомца.
— Все это выдумки Доктора! — так прямо и заявила Миледи Шарлотина Оборотню О'Кэле, с которым завтракала на склоне небольшого холма, возведенного Герцогом Квинским рядом с загадочным кораблем. Отведав листик салата, она продолжила: — Вы же знаете, дорогой, о пристрастии Доктора к монахам, ламам, гуру.
Оборотень О'Кэла, пребывавший на этот раз в обличье гигантской полевой мыши, перестал грызть лимон и недоуменно ответил:
— Не припоминаю таких животных.
— Это не животные, это люди, только особые. Мне о них рассказывал Лорд Джеггед, да только я почти все забыла. Скажу одно: Доктору уж очень хотелось, чтобы этот пришелец оказался гуру, вот он и выдал его за таинственную персону, а мы и уши развесили.
— Но мисс Минг подтвердила его слова.
— Мисс Минг! — Шарлотина фыркнула. Заметив, что О'Кэла пожал плечами, она пояснила: — Мисс Минг горазда на выдумку. А кто, кроме нее, склонен к аффектам?
— Джерек. Он весьма бурно проявлял свои чувства, добиваясь благосклонности Амелии Ундервуд.
— Амелия — его идеал. Прекрасна, женственна, недоступна. Нет ничего недостойного в страсти Джерека к такой безупречной женщине, — побывав в Эпохе Рассвета, Шарлотина узнала о существовании романтических отношений и до сих пор при удобном случае старалась поразить собеседника своим соприкосновением с прошлым.
Не оценив вдохновенности Шарлотины, О'Кэла вернулся к разговору о незнакомце:
— Но и Абу Талеб подтвердил слова Доктора.
— Абу Талеб впечатлителен. Кроме того, он разбирается лишь в слонах.
— Кому же тогда по силам раскусить таинственного пришельца? — О'Кэла щелкнул зубами.
— Лорду Джеггеду. Он действительно знающий человек. Доктор Волоспион старается ему подражать, даже пытается соперничать с ним, да только впустую — до Джеггеда ему далеко. А ведь раньше ходили слухи, что между ними любовные отношения, которые Джеггеду вроде быстро наскучили. Впрочем, то только слухи, а сейчас не вызывает сомнения, что после очередного исчезновения Джеггеда Доктор не прочь занять его место в обществе, стать предметом всеобщего любопытства. Вот он и носится со своим мистером Блюмом, используя его как приманку.
— Мне кажется, он сумел преуспеть, — сказал О'Кэла, вытирая запачканные усы.
— Думаю, ненадолго, — Шарлотина вздохнула и пососала стебелек сельдерея. — Место Лорда Джеггеда ему не занять даже с помощью загадочного пришельца.
— Все же было бы интересно глянуть, как этот Спаситель начнет все разрушать.
— Пустые хлопоты. Планета скоро погибнет и без мистера Блюма. Как известно, Вселенная на грани исчезновения. Мистер Блюм опоздал со своим спасением. Оно нынче не в моде. Говорить о спасении — дурной тон.
— Тому есть причины, — философски заметил О'Кэла. — Зачем тратить время на никчемные разговоры, коли известно доподлинно…
— Совершенно верно, — бросила Шарлотина и замахала рукой.
В небе появился аэрокар, по виду крылатая человеческая фигура фантастического размера. Бронзовая голова, сверкающая на солнце, слепые глазницы и рот, искривленный, будто в предсмертной агонии, придавали фигуре зловещий, устрашающий вид. Воздушный экипаж принадлежал Герцогу Квинскому, который придал ему форму древнегреческой статуи, найденной им в одном из гибнущих городов.
Аэрокар совершил посадку, и Герцог, сидящий в седле на шее крылатого исполина, поднял руку в приветствии. Он был в старинном одеянии авиатора — черной меховой куртке, отливавшей белыми кончиками волос, полосатых лилово-кремовых панталонах, высоких кожаных сапогах и шапке из меха панды.
— Миледи Шарлотина! — воскликнул Герцог, спрыгнув на землю. — Увидев вас, я и наши друзья не могли не опуститься, чтобы вас поприветствовать. Летели к очаровательной Флоренс Фокс. Она приготовила какой-то сюрприз. Поедете с нами?
— Сюрпризы Флоренс не для меня, — ответила Шарлотина, приподнимаясь.
Она сухо кивнула Доктору, чмокнула Сладкое Мускатное Око, ласково тронула руку Епископа Тауэра, подмигнула Госпоже Кристии и мило улыбнулась мисс Минг.
— Ага! Вот и красотка, ради которой таинственный мистер Блюм избороздил всю Вселенную. Мисс Минг, вы стали средоточием нашей зависти.
— А вы видели мистера Блюма? — спросила Мэвис.
— Пока нет.
— Тогда не спешите завидовать.
— Ничто более не привлекает леди к джентльмену, чем внимание этого джентльмена, обращенное на другую, — подал голос Доктор Волоспион, лукаво блеснув глазами.
— Вы знаток женщин, — ответила Шарлотина и добавила, на этот раз не кривя душой: — Вы сегодня удивительно элегантны.
Доктор Волоспион был облачен в длинную зеленоватую мантию, обшитую золотистой тесьмой, с широкими рукавами и высоким воротником и в тонкую шапочку, застегнутую под подбородком на пуговку.
— Вы очень добры, Миледи.
— Приятно говорить от чистого сердца, — ответила Шарлотина и перевела взгляд на мисс Минг, одетую в платье с кружевными оборками. — В этом платье вы, должно быть, чувствуете себя гораздо моложе?
— Несомненно, — согласилась мисс Минг. — Вы верно подметили, хотя и старше меня на много столетий.
По лицу Шарлотины пробежало облачко раздражения, не помешавшее ей ответить с милой улыбкой:
— Тысячелетий, дорогая, тысячелетий. Странно, что ваш поклонник не спешит вас увидеть.
— А хоть бы он и вовсе пропал.
— Я пытался его выкурить, — сказал Доктор Волоспион. — Пробовал сдвинуть с места его машину, но, признаться, не преуспел. Корабль под защитой неподатливого силового поля.
