— Антип! — робко позвала девушка.
Лесник не отзывался. Адель наклонилась над ним и обнаружила, что он весь горит от жара, а его тело сотрясает озноб. Было очевидно, что какая-то болезнь сразила этого крепкого человека, и он теперь совершенно беспомощен.
Адель помнила, что мельник-колдун дал ей два мешочка с травами, в одном из которых было нужное лекарство, но оба эти мешочка побывали в озере и вымокли, и девушка опасалась, что чудодейственная сила этих трав исчезла.
На всякий случай Адель сделала отвар, как учил мельник, остудила его и напоила больного. Антип ничего не понимал, но его мучила жажда, так что он жадно припал губами к кружке. Теперь оставалось лишь ждать.
День шёл медленно, а в состоянии больного не наступало перемены. Временами он бредил. Вечером Адель дала ему выпить оставшийся отвар. Лесник что-то бормотал, а потом затих.
Девушка не давала костру затухнуть, подкидывая в него ветки и сучья. Она опасалась дикий зверей. Её новый спутник был совершенно беззащитен, а у нее имелось единственное средство спасения — помощь колдуна Жана.
Утром Антипу полегчало. Он перестал бредить и пришёл в себя, но чудесного выздоровления, обещанного мельником, не произошло. Должно быть, из-за озёрной воды сила лечебных трав ушла. Адель сделала ещё порцию отвара и повторила лечение.
— Что со мной? — недоумевал лесник. — Никогда не болел, а сейчас от слабости не могу стоять.
— По-моему, вам надо больше спать, — сказала Адель. — Мама мне всегда говорила, что хороший сон гонит всякую болезнь.
Антип продремал весь день, то просыпаясь, то вновь засыпая. К вечеру ему стало настолько лучше, что он поел сваренного девушкой бульона из второго глухаря.
— Спасибо тебе, Адель, — поблагодарил лесник. — Ты меня прямо-таки спасла. Чувствую, что ко мне вновь прибывают силы. Даже не знаю, что бы со мной было, если бы не встретил тебя. Лежал бы один в лесу, пока не умер. Жена и не знала бы, где меня найти, чтобы похоронить.
— Это не моя заслуга, — скромно ответила Адель. — Мельник-колдун дал мне травы, а я лишь сделала отвар, как он учил. На ночь вы выпьете ещё отвару, а утром, наверное, будете совсем здоровы.
Так и случилось. Утром Антип не чувствовал никакой слабости и был готов проводить Адель в бухту и помочь ей подыскать корабль. Девушка сомневалась, не рано ли ему продолжать путь и не лучше бы ему отправиться домой и окончательно выздороветь, однако лесник заверил её, что отлично себя чувствует, словно никогда не болел.
За завтраком вокруг них прыгала в кустах весёлая серая птичка и красиво пела, словно стараясь доставить им удовольствие.
— В такие минуты радуешься, что живёшь на природе, в глуши, бродишь по лесам и ни от кого не зависишь, — мечтательно проговорил Антип. — Жизнь в деревне — тяжкий труд, в городе — царская служба, а здесь я сам себе хозяин. Один недостаток — людей не видишь, но зато слышишь птичье пение и делаешь то, что велит только совесть.
Для Адели, освободившейся от тяжёлого мешка, путь до залива оказался приятной прогулкой. Лес был величавым, с крепкими здоровыми деревьями, где участки лиственных деревьев перемежались с сосняком. Идти по нему не было трудно, а плечи не отягощала никакая ноша, кроме сумки. Лесник нёс мешок и котомку, словно в них не было никакого веса.
— Мы уже подходим к берегу, — сообщил Антип, ориентируясь по одному ему известным приметам. — Ты, Адель, побудь здесь, а я один, налегке схожу поглядеть, нет ли в заливе какого корабля. Если это морские разбойники, то мы переждём, пока они не уплывут, потому что обычно они здесь долго не стоят: наберут пресной воды и уходят. Нам надо выждать подходящий корабль с честным капитаном.
Когда ждёшь, время тянется бесконечно. Адели казалось, что прошли часы, но солнце всё ещё стояло в зените, словно ему не положено было склоняться к западу. Наконец, когда обеспокоенной девушке начало казаться, что её спутник никогда не вернётся, появился лесник и сообщил, что в бухте не стоит ни один корабль и им придётся ждать.
Два дня залив оставался пустым, и всё это время Антип удачно охотился, а Адель была занята исключительно приготовлением обедов. Ей уже начало представляться, что беззаботная и сытая жизнь на природе будет продолжаться вечно, настолько она отдохнула и душой и телом, но утром третьего дня лесник, регулярно ходивший к заливу, сообщил, что у берега бросило якорь небольшое двухмачтовое судно. Он насчитал шесть человек команды и ещё одного, по-видимому, капитана.
Адель впервые задумалась над своим положением. Она уже привыкла идти с самыми разными спутниками, но то было на суше. Теперь же ей предстояло плыть по морю на крошечном по сухопутным меркам судёнышке. Она не знает ни морских обычаев, ни самых примитивных порядков на корабле. К сожалению, она даже из книг знала о жизни моряков очень мало. Были времена, когда в моду вошли просмолённые косички, а ещё офицеры носили треуголки. Впрочем треуголки носили, кажется, не только офицеры и не только на море. А ещё она помнила, что женщина в море считается дурной приметой. К сожалению, этих скудных сведений было мало для представления о жизни на корабле. И что бы стоило капитану пришедшего судна прихватить с собой в плавание жену! В обществе женщины ей гораздо легче было бы приноровиться к новой обстановке.
— Антип, вы когда-нибудь были на море? — спросила девушка.
— Часто, — отозвался он, обкусывая поджаренное на палочке мясо.
Адель обрадовалась.
— Расскажите, пожалуйста, какое оно? — попросила она.
— Какое? — в недоумении повторил лесник, отрываясь от мяса и откусывая сразу половинку зубчика чеснока. — Разное. Бывает спокойным, бывает бурным, так что не искупаешься. Летом я часто прихожу сюда купаться.
— Были ли вы когда-нибудь на корабле? — разъяснила Адель, что именно её интересует.
— На кораблях не был. И знакомых моряков у меня нет. Я за порядком в лесу слежу, а что они в морях творят — уже не моя забота. Я и разбойников этих морских не гоняю. Пускай себе отдохнут день-два на берегу, у костра посидят, лишь бы лес не спалили. Я вот о другом думаю, Адель. Как бы нам не прогадать с кораблём.
— То есть? — не поняла девушка.
— Как нам узнать, тот ли это корабль, что нам нужен, или это какие-нибудь самые злодейские пираты?
— Не знаю. А как выглядит капитан?
— Человек как человек. Вроде, всё при нём.
— Лицо доброе или злое? — уточнила девушка.
— Да самое что ни на есть обыкновенное. Волосы чёрные, кожа загорелая и обветренная, как и полагается моряку. На своих людей не кричит, не ругается, а матросики, вроде, его слушаются, но без этой, знаешь, боязни. Вроде как уважают его. А что за человек, надёжный или нет, не разберёшь.
