Олег Микулов - Закон крови

Глава 19

Место, где дети Мамонта остановились наконец-то на зимовку – «Эпилог» сомнений не оставляет: речь идет о стоянке Сунгирь, расположенной на окраине города Владимира, у впадения ручья Сунгирь в реку Клязьму. Один из самых замечательных верхнепалеолитических памятников Восточной Европы, открытый и исследовавшийся на протяжении почти четверти века (с перерывами) московским археологом О.Н.Бадером. К сожалению, памятник сильно пострадал от карьерных работ, которые, конечно же, не были прекращены, несмотря на Закон об охране памятников и на мировое значение Сунгиря.

…мужчины дружно кололи этот непривычный коричневато-красный кремень – Судя по всему, речь идет о выходах так называемого окского кремня.

…принесли сборщики кремня длинную, но толстую приостренную пластину. Не похожа на те, что скалывают дети Куницы, и края иначе оббиты и уж конечно совсем не так, как это делают они, дети Мамонта! – Профессиональному палеолитоведу даже таких указаний достаточно, чтобы понять: речь идет об ориньякской приостренной пластине!

Дрого достал снегоступы – наиболее древние остатки лыж, найденные археологами в торфяниковых стоянках, где сохраняются дерево и кожа, значительно моложе Но это не значит, что в описываемое время лыж не было, скорее всего, были, но не сохранились и не дошли до нас.

Когда то они были людьми. Были ли они людьми сейчас? Трудно сказать – А наука вообще ничего не может сказать о поведении и образе жизни реликтовых неандертальцев, если, конечно, они вообще существовали.

…традиционное подношение: пояс, костяную иглу и нож – Костяные иглы с ушками, по форме ничем не отличающиеся от современных, стальных, люди научились делать очень давно. Они известны во многих памятниках, имеющих возраст порядка 30 000 лет.

Горбоносая лошадь – очевидно, сайга. Кости этого животного, хотя и немногочисленные, найдены при раскопках Сунгирьской стоянки.

Где помещается самая важная, самая сокровенная Жизненная Сила? В сердце? Нет, в животе! Так считают дети Мамонта – Подобные верования зафиксированы этнографами у ряда народов Севера и Дальнего Востока, равно как и целый комплекс соответствующих обрядов, вплоть до ритуального самоубийства (предполагается, в частности, что обычай харакири был в своей основе заимствован японцами у айнов). Конечно, невозможно сказать, как глубоко в прошлое уходят подобные представления и обычаи. Таким образом, вся эта «самурайская» сцена не представляется мне совсем уж невероятной.

О.Н.Бадер раскопал на стоянке Сунгирь два погребения, значительных по богатству сопровождающего инвентаря, выразительности погребального обряда. В одном из них был похоронен мужчина лет 55–60, в другом, голова к голове, двое детей-подростков, мальчик и девочка. Показательно, что антропологи, изучавшие их останки, утверждают, что девочка сильно отличалась по своим антропологическим показателям от мужчины и мальчика, явно принадлежала иной популяции. Внешний облик всех троих восстановлен по методу М.М.Герасимова его учениками. Многочисленные костяные нашивки позволяют детально воссоздать истлевшую одежду и обувь; все это неоднократно описывается в романе. Я сравнивал текст «Эпилога» с научными описаниями сунгирьских погребений – совпадают даже мелкие детали! Желающие могут сами проверить, хотя бы по наиболее доступному первому тому «Археологии СССР» («Палеолит СССР». М.: Наука, 1984). Должен, однако, отметить, что, по мнению О.Н.Бадера, эти погребения возникли не одновременно, не в один год. Кроме сохранившихся, в Сунгире было уничтожено бульдозерными работами еще несколько погребений, хотя бы приблизительное их количество не известно.

Доктор исторических наук М.В.Аникович