А зима разгулялась не в шутку. Небо затянули свинцово-серые тучи, на землю обрушились снегопады. Ветер трепал голые ветки деревьев, порой шторма поднимал на море огромные валы, свирепо бившиеся в скалы. Нечего было и думать, чтобы вырваться из гавани до весны. Так получилось, что Эвинна осталась на острове на весь остаток зимы. Но сложа руки не сидела - не в ее это было характере.
Эвинна не сомневалась, что Амори не оставит Гевин в покое. Не потому, что без этого острова королевство не может существовать. Нет, просто если в одном месте народ смог жить без господ, кто мешает сделать так же и везде? Ведь если Боги не спешат покарать нечистивцев, решивших обойтись без жрецов, дворян и Харванидов, то, может быть, Они и не видят в этом преступления? Каждый новый день существования Гевина, который не поглощает море и сжигает огонь, доказывает, что такая страна возможна. Каждый такой день вселяет в сердца всех страдающих от алкского владычества надежду, что их страданиям придет конец. А фодиры с кетадринами видят пример жизни без вечной резни. Более того, что теперь гевинцы сами, с помощью Богов или без нее, смогут сами вершить свою судьбу. С таким не мог смириться Амори, не могли и другие Харваниды. И все, кто привык извлекать выгоду из чужих бедствий в мире, искалеченном Великой Ночью, тоже.
Всю осень и зиму, пока на море бушевали шторма, а с неба сыпался дождь и снег, никакой флот не мог взять остров. Корабли может вынести к шхерам, разбить о прибрежные скалы и просто утопить гребцов огромными валами воды. Но весной, когда станет поспокойнее, никто не мешает Амори собрать весь его флот, отправиться на подавление восстания. К марту, когда шторма утихнут, все должно быть готово. Поэтому Эвинна, хотя и не стала руководить всеми делами на мятежном острове, все время посвящала подготовке бойцов, надеясь сделать из толпы недавних рабов силу, способную отбить нападение.
Она учила их всему, что знала о военном деле сама. И как организовывать в прибрежных скалах засады, и как сбивать противника, закрепившегося на суше, в море. Учила их и обращению с оружием, и тому, как правильно строиться в бою, не разрывать строй в обороне и наступлении, а главное, выручать друг друга в самом тяжелом бою.
- Дело у вас общее, - говорила Эвинна. - И помните, что Амори - враг каждому из вас. Если он одному из вас предлагает прощение в обмен на предательство, знайте: он сохранит вам жизнь лишь пока вы ему нужны, зато потом припомнит все. Он не остановится ни перед чем, ибо вы бросили вызов не только ему, а всей его державе, поставили под сомнение ее законность. Вы сделали все земные богатства общим достоянием. Отныне и для него, и для последнего рыцаря в его стране вы все - больше не люди. Да и раньше не были, не обольщайтесь. Помните об этом, если решитесь ради богатства предать общее дело. Берегите своих соратников так, как если бы они были вашими братьями. И тогда Амори захлебнется злобой, а его солдаты - кровью.
Бойцы верили ей. Вскоре они умели пользоваться зажженными стрелами, которые залпом и неожиданно, из засад, могли теперь пускать во вражеские корабли. Суда снабдили таранами, чтобы они пробивали борта вражеских кораблей. К концу месяца Секиры Эвинна не сомневалась, что Гевин стал неприступным, и враг обломает об него зубы. Через некоторое время девушка отошла от дел по подготовке острова к обороне: теперь восставшие справятся и без нее. Больше всего теперь ей хотелось в Валлей. Завершить бесконечные странствия, отказаться от тяжкой доли Воина Правды... Хотя почему отказаться? Что она смогла, пока делала все по советам Эльфера? А здесь все получилось, получилось так, как не удавалось никому из Воинов Правды. Она смогла уничтожить, пусть на одном лишь острове, то, из-за чего рухнула Империя.
Перед Империей замаячил призрак распада давно, еще до Великой Ночи, когда императоры стали отдавать землю и людей под власть своим родичам. Сами Императоры позволили всем этим королям и князьям отнять у людей и поделить землю, которую Боги дали всем. Оставалось поделить саму Империю и плюнуть на Императора - что они и сделали, как появилась возможность. И решили, что платить налоги и служить в общей армии Империи слишком накладно, а главное, оскорбительно для их "чести". Последние Императоры сами подписали приговор своей стране, нужен был лишь повод, хотя бы временный паралич огромной страны. Таким поводом стала Великая Ночь. Теперь они получили все, что хотели - право творить в "своих" провинциях что душе угодно, не опасаясь, что нарушат имперский закон.
А что получили простые люди - крестьяне, ремесленники, мелкие торговцы, да хотя бы рабы, которые как были в клеймах и кандалах, так и остались? Их разделили границами и столкнули лбами в бессмысленных войнах, как фодирров и кетадринов. Может быть, теперь их не обирала Империя, не заставляла служить в своей армии и воевать на далеких границах? Как же! Лучше кормить одного Императора с его двором и одну армию, чем двадцать тщеславных королей, двадцать армий, не могущих и не желающих защищать "быдло", а нужных лишь чтобы потешить королевское тщеславие да ограбить соседей. И так во всем - не случайно оставшиеся следы Империи сейчас кажутся чудесами.
А простым людям даже лучше жить в большой стране - это ведь спокойнее, меньше границ и таможен. Меньше налогов - потому что слабая страна кормит и себя, и завоевателей. Да и с налогами... Лучше кормить одного Императора, чем двадцать королей.
С глаз Эвинны словно спала пелена. Она увидела, из-за чего рухнула некогда могучая Империя, и что нужно сделать, чтобы слить осколки воедино, восстановить Империю и даже сделать лучше, чем она была. Нет, не воссоздавать Старый Сколен - ибо в реку дважды не войдешь, - а строить нечто новое, невиданное и необычное. Теперь у нее было знание, было и орудие, позволяющее знание применить. Дело оставалось за малым - за рукой, которая пустит оружие в ход.
Но надо рассказать о ее находках и изобретениях учителям и их начальству. Их мудрость и образованность облегчат предстоящую нелегкую борьбу.
Ближе к весне помощь Эвинны стала требоваться все меньше и меньше. У нее стало появляться свободное время, и она учила Морреста боевому искусству. Конечно, ее саму в Храме, как всех отпускаемых в странствие, учили только самым азам, достаточным, чтобы отбиться от грабителей и налетчиков. По сравнению с тем же Эльфером она по-прежнему малолетка и неумеха. Первый Круг мастерства. Эльфер говорил, есть еще Второй, Третий, четвертый и пятый, но их преподают по возвращении... если человек покажет себя достойным дальнейшего служения. Но даже то, что она умела, может в недалеком будущем очень пригодиться Морресту. Однажды, попросив изготовить два деревянных меча (вдвое тяжелее боевых), она сказала Морресту:
