Послание также подтверждало, что она уже идет вместе с армией на помощь своему величайшему городу — как королева выразилась, воистину величайшему и самому гордому городу в мире. И что она намерена победить, приняв все необходимые меры.
Гиркан удалился. Марку пришлось признать, что сделал он это неторопливо, почти вежливо и со значительным достоинством. Верховный жрец не стал тратить время на угрозы — явно бесполезные, а теперь и опасные, — и такое поведение, подумалось Марку, куда многозначительнее любых угроз.
Лорд-мэр, задумчиво посмотрев вслед верховному жрецу, очевидно, пришел к такому же мнению. Окада немедленно вызвал ждавшего снаружи офицера городской стражи и хладнокровно приказал ему арестовать жреца, не дав ему выйти из дворца, потому что, оказавшись снаружи, он может подать знак своим солдатам. Бен сказал Марку, что находящиеся в городе охранники Синего храма являются одним из самых больших отрядов обученных бойцов внутри городских стен.
Зато теперь у совета появилась возможность более детально обсудить способы обороны города, не опасаясь, что в дебатах принимает участие потенциальный предатель и враг.
Эминтор немедленно предложил план нейтрализации солдат Синего храма, парировав любую их попытку освободить Гиркана контратакой на городской храм и его хранилища, подбив на нее городскую толпу, если не окажется возможным выделить для этого регулярные войска. Барбара прошептала Марку, что для организации такой атаки прекрасно подойдет Денис.
В ходе последовавшей дискуссии быстро стало ясно, что основой постоянной обороны городских стен от внешнего нападения станет городская стража — небольшой, но хорошо обученный отряд регулярных войск, преданный лорду-мэру. Их было всего несколько сотен против тысяч у Вилкаты, но их численность можно увеличить за счет городской милиции. Бен прошептал Марку, что боевые качества милиции, к сожалению, не столь высоки, какими могли бы быть. Но, несомненно, им должны помочь и давние традиции обороны города.
Следовало также учесть остатки армии сира Эндрю, последовавшие за Марком и Денисом в Ташиганг, и десяток тасавалтских солдат из эскорта Марка. Марк заверил мэра, что все солдаты сира Эндрю — смелые и опытные бойцы, хотя и несколько деморализованные сейчас печальной смертью их благородного командира. Если дать им возможность, то они с рвением воспользуются ею, чтобы отомстить за него.
Теперь Марк сообщил, что его меч — это Фарт, и предложил совету немедленно воспользоваться мечом Удачи, чтобы выяснить наилучшие способы обороны города. Все согласились, и все — особенно те, кто никогда еще не видел магического меча, — были впечатлены, когда Марк обнажил его.
— Он указывает… в ту сторону. Что там находится?
Вскоре выяснилось, что меч показывает на нечто за пределами комнаты. Им пришлось выйти и для уверенности подняться на крышу дворца.
Меч Удачи указывал на кого-то или что-то за городскими стенами — фактически в самый центр приближающейся армии Вилкаты. Войска Темного короля как раз показались на горизонте, едва различимые из-за дымки. Однако, как решил Марк, для Мыслебоя такое расстояние еще слишком велико.
А меч словно указывал на самого Вилкату. Марк взглянул на Бена и получил в ответ взгляд, в котором смешались благоговейный страх и расчет.
Делегация из дворца — две женщины и мужчина — подошла к двери Малы очень тихо и неожиданно. Это произошло на следующий день после того, как она узнала об отъезде Марка из Тасавалты по поручению принцессы. Когда Мала увидела у двери незнакомцев, то ей первым делом пришло в голову, что с ее сыном или мужем (или с обоими) случилось нечто ужасное. Однако не успела она задать вопрос, как одна из женщин заверила, что, насколько известно, у них все хорошо. А они пришли проводить Малу во дворец, потому что ее пожелала увидеть принцесса.
Дворец находился недалеко от города, и менее чем через час Мала уже шла через засаженный цветами сад внутри высоких дворцовых стен. В саду она увидела большие цветущие деревья и странных животных, а также порхающие и лазающие по ветвям гибридные существа, которых благородное сословие выводило для развлечения.
Малу оставили в саду одну, но лишь на несколько секунд. Затем появился некий хорошо одетый толстяк, окруженный аурой магии. Он представился как Карел. Его имя Мале ничего не говорило, но толстяка — явно важную персону — это весьма устраивало. Он шагал рядом с Малой по дорожкам сада и задавал ей вопросы о семье, стараясь успокоить взволнованную женщину. То, что это ему вполне удалось, сделало честь его магическому искусству. Наконец он спросил ее негромким звучным голосом:
— Известно ли тебе о мече Милосердия? Или о мече Любви, как его иногда называют?
— Конечно, известно, господин, — вы ведь наверняка знаете, кто мой муж. Но если вы хотели спросить, видела ли я его, то — нет.
— Тогда не знаешь ли, где сейчас может быть этот меч? — Устремленный на нее взгляд толстяка внезапно стал напряженным, хотя Карел и сейчас старался выглядеть добряком.
— Когда мой сын был здесь, то говорили, что он и принцесса привезли его с собой в Тасавалту. Но сам он мне ничего о мече не говорил, а я не спрашивала. Уж я-то знаю — нельзя спрашивать о государственных секретах. И где меч сейчас, мне неведомо.
Карел продолжал смотреть на нее с прежней напряженностью.
— Он привез его с собой. И вчера после его отъезда меч был еще здесь. Это не государственный секрет. — Маг внезапно перестал ее разглядывать, тряхнул головой и отвел взгляд. — А теперь меч пропал, и мне тоже неведомо, где он сейчас. А должно ли это стать секретом… — Он вздохнул, не договорив.
Мала ощутила легкий испуг.
— Я тоже этого не знаю, господин.
— Конечно, не знаешь. Я верю — ведь я сейчас внимательно присмотрелся к тебе… и есть еще кое-что, о чем я хочу тебя спросить.
Ее испуганный взгляд поведал о том, что вряд ли она сможет его остановить. Карел снова вздохнул.
— Давай сядем.
Он подвел ее к ближайшей мраморной скамье и уселся рядом, облегченно вздохнув, когда ноги перестали нести тяжесть его тела.
— Правдивый ответ, каким бы он ни оказался, не причинит вреда ни тебе, ни Марку. Я думаю, что он мне уже известен, но все же я хочу быть уверен… Кто отец Марка?
И Мала рассказала о том, что произошло более двадцати лет назад. Тогда она думала, что таинственный незнакомец был герцогом Фрактином. Потом убедилась, что это не так. А еще позднее постепенно ей открылась правда.
— Но, господин, умоляю… мой муж… Джорд… он не должен знать. Он никогда не догадывался. Марк его единственный живой сын. Он…
