— Ох ты ж..! — предводитель арестантов растерянно взъерошил пестрой от татуировок ладонью ежик волос на голове, — Совсем забыл о нем со всеми этими делами… Кто-нибудь его видел? — Гриф тут же став прежним, требовательно обратился к одному из своих «доверенных лиц» — почти квадратному, кряжистому и узколобому детине с длинными руками, увенчанными кулачищами размером чуть ли не с Евину голову. «Квадратный» — мужчина лет тридцати, слегка виновато стрельнул в сторону толпы казавшимися удивительно неуместными на его лице неглупыми и острыми глазами и недоуменно пожал широченными мощными плечами. Остальные бывшие заключенные, как и их главарь — немедленно принялись вертеть головами во все стороны, ну а большеротый, дерганый Кермит, а с ним парочка арестантов порасторопней — тут же шустро ввинтились в толпу и ужами по воде заскользили среди колыхающихся людских голов.
— Значит так, — объявил окружающим Гриф, после того как короткие поиски не увенчались успехом, — этот тип приговорен нами к смерти еще несколько лет назад. Просто, как не странно — тюремные власти отчего-то берегли его и содержали под усиленной охраной в отдельном блоке. Так что добраться до упыря ни у кого просто физически не получалось.
Каждый, кто встретит его здесь — не задумываясь должен его убить. А еще лучше — доставить ко мне. За вознаграждение! — захохотал бывший заключенный, — Надо же! — тут же громко удивился он, — я здесь теперь прямо как шериф! За все в ответе: объявляю награду за головы, вершу суд и отправляю на казнь!
Толпа негромко шушукалась.
«Ужас и чудовище семнадцати блоков» несколько лет подряд был одной из главных тем криминальных новостей. О нем и его кровавых деяниях не слышал только глухой. А теперь выясняется, что этот маньяк тоже находится здесь, среди них. Вернее теперь уже, скорее всего сбежал куда-то в глубину леса или не приведи создатель скрылся, чтобы затаиться где-нибудь неподалеку.
Почему его не выбросили из-под купола сразу после вынесения приговора, никто не знал естественно. Обывателям власти о том не докладывали. Но втихаря, в приватных разговорах «между своими», люди поговаривали всякое — то ли психопат был внебрачным сыном одного из тех, чье имя всуе даже произносить лишний раз не следовало, то ли что-то еще, не менее шокирующее.
Ходили даже очень осторожные слухи о том, что он занимался своими жуткими делами не один, а вместе со своим «большезвездным» родителем. Была ли в этих россказнях доля правды или нет — достоверно никто не знал.
Там, «наверху» — всегда были свои мотивы и резоны, не укладывающиеся в понимание простого люда. Правящая элита, управляющая жизнью всех остальных — была вне категорий добра и зла. Они просто делали все то, что хотели. Это и многое другое Лорд знал от Вильма, который с каждым годом орлом парил все выше и выше, в конце концов добравшись до очень высоких, близких к самым заоблачным сферам.
"Жалко, что я про этого психопата у рыжего поподробнее не поинтересовался, — подумалось Виктору, — Зачем это чудовище здесь? Да и просто любопытно — за что и каким образом нелюдь все-таки получил право на жизнь…
О чем ты, вообще?! — тут же удивился мужчина собственным мыслям, — тебе, вон, свой цыплячий выводок надо поскорее уводить подальше от этого змеиного гнезда… пока еще возможность имеется. А не досужий интерес проявлять. Нашел время"!
Он усмехнулся про себя и еще раз оглядев окружающих его «своих» и посторонних людей, двинулся к относительно пологому склону плато…
ЛОРД
Все семеро переглянулись и в полном молчании, гуськом, пристроившись в кильватер за излучающей гранитную уверенность спиной Виктора, торопливо засеменили следом за своим «вождем».
Ева, Бренди, Элен, Анна-Джейн, лохматый старик, крепко держащий за руку свою странноватую, ни на миг не прекращающую улыбаться внучку и «богемный» молодой человек с бородкой, напоминающей крысиный хвостик.
Как бы ни казалось странным, всем людям идущим позади Лорда, каждый из которых неосознанно стремился поскорей отдалиться от этого места на как можно более дальнее расстояние — сам лидер двигался весьма неторопливо. Можно сказать — шествовал. Спускался вниз по склону так, словно тот являлся многовековым фамильным владением семьи Виктора и принадлежал еще его далеким предкам.
При этом мужчина явно не терял бдительности и не расслаблялся. Кажется, он был готов в любую секунду отразить неожиданное нападение с любого направления. И даже с нескольких одновременно, пожалуй. Судя по всему эта привычка была в крови у Лорда с весьма давних времен, а не возникла только в нынешний момент.
Еве, почти не отрывающей взгляда от мужчины — его готовность к действиям была видна и понятна по собранным и экономным движениям ягуара на охоте. По напряженной шее, спине и положению топора в расслабленной, но готовой к действиям руке. Если бы у Виктора был хвост, как у кошачьего хищника — он бы сейчас хлестко стегал своего владельца по бокам, подумалось ей.
Восемь из ста двадцати приговоренных к изгнанию — уходили с площадки в полном молчании. Под монотонное жужжание мух, равнодушный хруст горячего и колкого песка под ногами и умиротворяющий шелест прибоя…
Остающиеся с тирийцами, заключенными и гвардейцами люди, стояли, застыв как манекены. Неживые, белолицые и неподвижные. И только глаза выдавали обуревавшие их чувства и эмоции. «Исход счастливчиков из ада» провожало множество завистливых взглядов. Среди которых промелькнуло даже несколько явно злобных и ненавидящих. Причем не со стороны остававшихся на плато хозяев положения, из под носа у которых Лорд только что увел законную добычу, а со стороны их будущих потенциальных жертв.
Глаза Евы, помимо её воли выхватили лежащего на земле покойника с тестяного оттенка маской, навсегда застывшей на удивленном, неживом лице.
После того, как они отдалились на сотню шагов, Еве еще раз очень захотелось обернуться, но на этот раз она почему-то не решилась. Ей все еще казалось, что вот-вот все может разрушиться — что-то внезапно пойдет не так: Гриф, огромный тириец или еще какой-нибудь из этих ужасных людей передумает и все её надежды рухнут.
…Неожиданно, откуда-то сбоку, из-за кустов — похоже напугав всех, кроме Лорда и внучки старика — к маленькой настороженной колонне выскочил совсем молодой, долговязый, нескладный и тощий паренек. «Я с вами» — запыхавшись, жарко выпалил он — не то ставя их в известность, не то спрашивая разрешения присоединиться.
Лорд остановился. Ничего не говоря, чуть склонил голову набок и внимательно всмотрелся в худое и скуластое мальчишеское лицо юноши. Через три такта сердца кивнул, словно разглядев в нем что-то, позволившее ему принять решение. Развернувшись, все так же размеренно двинулся в прежнем направлении…
Какое-то время все шли в полном молчании, погруженные в собственные мысли и стремясь только к одному — как можно скорее отдалиться от места недавних событий. Они петляли между бугров, невысоких каменных утесов, огибали заросли кустов и неглубокие овраги.
Через несколько минут плато и люди на нем перестали быть видимыми и давить на ушедших оттуда хоть и невидимой, но вполне осязаемой тяжестью. Ева оглянулась на своих спутников. По их лицам было совершенно понятно, что полегчало не только ей одной.
Отмахнувшись от заполошенно дернувшейся в её сторону сестры: «позже, не сейчас, Брен», ступая чуть побыстрее чем все остальные, но все же стараясь быть аккуратной и не напороться босыми ногами на какую-нибудь острую ранящую штуку, Ева догнала предводителя их маленькой группы и пошла чуть позади, приноравливаясь к его достаточно быстрым, но тоже осторожным шагам. Обоняние снова ощутило резкий и острый запах его адреналинового пота. Этот запах — только что одержавшего победу самца, совсем не показался ей неприятным. Скорее наоборот — он был весьма привлекательным.
— Я хочу спросить? Можно? — негромко спросила Виктора она.
