их лицах, особенно тех, кто видел это впервые (были и такие) отображалось отвращение, а то и ужас. Но вот странные метаморфозы с телом Чуви завершились лёгкой пурпурной вспышкой, и он стал совершенно обычным.
— Ну что, театрал, насладился вниманием? — буркнул Петрос, по-прежнему не отрываясь от бумаг и подписывая их старомодной ручкой. Лист за листом летели к диспетчеру, с трудом их ловя. В этот момент из кабинета вышел Бэбил с двумя чашками горячего чая. — Не забудь вынуть эти безвкусные побрякушки из ушей. Живо! И в капсулу номер один.
Чуви вынул из уха серьги и отдал их Па, а потом выпрямился и иронически, с совершенно серьёзным лицом, отдал честь Гарибальди и не спеша начал спускаться вниз к Сёстрам.
— Что я пропустил? — поинтересовался Бэбил, передавая чай Петросу, дав вольную слегка ошалевшему диспетчеру.
— Эстраду.
— Ага, значит Чуви всё ещё продолжает шоу.
— Только уж слишком однообразно. Он слишком послушный. Не к добру всё это.
Бэбил выпил немного чаю и стал наблюдать за Чуви. Тот уже спустился вниз и подошёл к ряду портальных капсул. Всего их было двенадцать штук, и располагались они напротив каждой из Сестёр. Это были длинные, около трёх метров высотой, матовые бело-зелёные сосуды-эллипсы с полупрозрачными крышками из прочного пластика. Капсулы упирались в неглубокие выемки в полу, сейчас закрытые слегка мерцающими затворами.
Чуви всмотрелся в Сестёр. Он старался не обращать на них внимания с тех пор, как вошёл сюда. Но Чуви знал, что его появление они встретили с волнением. Некоторые из них, время от времени, могли на пару секунд забыть о своих обязанностях и, хоть это нельзя было разглядеть из-за масок, они всем видом выражали радость мусорщику, прижимаясь вплотную к стёклам своих добровольных тюрем. Он хоть и обожал Сестёр, но при этом испытывал к ним и ряд не самых приятных осушений, где самым отвратительным из них была жалость. Но в этот момент Чуви подался мимолётному чувству. Он послал Сёстрам воздушный поцелуй обеими руками и опустился в глубоком поклоне, слегка проведя рукой по полу. Это произвело на них самый невообразимый эффект, что не могло скрыться от датчиков и, конечно, от Гарибальди.
— Чуви!
— Да ладно тебе, Старик. Они и так всё время в работе. За пару секунд ничего не случится.
— Да что ты говоришь! Не делай вид, будто не знаешь, что многие днём и ночью мечтают о том, что смогут обойти защиту Сестёр.
— А ну тебя, — отмахнулся Чуви и подошёл к капсуле, на боку которой красовалась цифра «1». Возле неё стояли двое. Невероятно высокие, под три метра ростом, одетые в длинные тёмно-синие балахоны — Инженеры. Балахоны скрывали их тела полностью, а руки, от кончиков пальцев до самых плеч, покрывали медленно пульсирующие перчатки, тёмно-синего, почти чёрного оттенка. Лица были скрыты за масками с респираторами с зеркальными глазницами и за плотными гладкими шлемами, таких же тёмно-синих оттенков. Всё это, вместе с длинными тощими и гибкими руками. придавало Инженерам сходство с глубоководными чудищами. Увидев Чуви, они слегка поклонились ему, и ближайший из них обратился к нему потусторонним и очень низким голосом:
— Мы недовольны столь необдуманным вмешательством в наши планы, но мы не можем отказать сыну госпожи Яирам.
— Здорово головастики, — небрежно сказал Чуви, засунув руки в карманы. — Я вот сначала с вами поздоровался, а вы вот так сразу, да в претензии. Не красиво.
— Приносим прощения, но даже нам стало не по силам ладить с «Советом», а наш орден уже не настолько могущественен, как раньше. Мы вымираем, и скоро ладьи наши навсегда наполнятся призраками прошлого, настоящего и будущего.
— Вот так я вам и поверил, головастики! — отмахнулся Чуви. — Вам и Совет не почём, как и мы, так и кто-либо. Ну, ладно. Я лично поймаю засранца и назад, и, если хотите, валите всё на меня. Они всё равно не смогут со мной ничего сделать. По крайней мере, на данный момент.
— Если на то воля ваша, — отозвался Инженер и вновь поклонился, чуть ниже прошлого раза, а после выпрямился и медленно указал в сторону капсулы. — Тогда прошу вас возлечь и постичь непостижимое всего лишь в одно мгновение. Второй инженер на что-то надавил на капсуле и повернул. Сосуд с лёгким трением начал сжиматься и уменьшаться, а когда стал чуть выше и шире Чуви, замер и беззвучно открылся. Мусорщик повернулся в сторону Гарибальди и Бэбила, отдал им честь в самой ироничной форме, на которую был способен, и устроился в капсуле. Петрос принципиально не смотрел на Чуви, а Бэбил в ответ поднял чашку с чаем. Мусорщик уже было хотел дать знать второму Инженеру, что он готов, как первый преподнёс ему такой же шлем как и у него. — Вы забыли.
— Я не забыл. Он мне просто не нужен.
— Инстр…
— А ну тебя! Давай сюда!
Крышка капсулы замкнулась, и второй Инженер начал выводить в воздухе сложные фигуры и знаки. Перчатки на его руках стали пузыриться и отсвечивать неоном. Выемка под капсулой беззвучно открылась, показывая скрываемую за ней густую и безликую неизвестность. Сосуд завибрировал и ожил. Он слегка двинулся вперёд и, сел в открытую тьму выемки. Капсула состыковалась и затихла. Первый Инженер подошёл к ней и заглянул внутрь. Чуви в ответ, не глядя на Инженера, показал ему средний палец. Инженер, проигнорировав жест, взглянул на своего напарника. Тот одобрительно кивнул головой. Второй подошёл к небольшой панели возле капсулы, и слегка провёл по ней своими длинными руками, и та ожила. Инженер начал выводить на ней новые символы. Чуть ниже ожили два прозрачных и пустых кабеля с двумя иглами на концах. Они змеям поползли к боковым отверстиям капсулы и вонзились в них. Через мгновение по ним потекла ядовито-зелёная жидкость и начала быстро наполнять камеру. В тот момент, когда она полностью заполнилась раствором, второй Инженер рассёк наискось воздух правой рукою. Капсула ожила и завибрировала. С Чуви в это время происходили новые метаморфозы. Растворилась одежда, кожа стала прозрачной. Затем начали исчезать мышцы, сосуды, органы и кости. Дольше всех держались алые глаза Чуви, но и они исчезли через мгновение, оставив лишь каркас тела. Следом обмякло и тело, растворившись в жидкости.
Второй Инженер, посмотрев на датчики, поднял в одобрении правую руку, и первый Инженер надавил на тонкий змеевидный рычаг. Жидкость исчезла в пустоте.
Первый инженер посмотрел на Гарибальди. Петрос дал знать кивком, что понял его.
— Диспетчер Па?
— Все в норме.
