Ознакомительная версия.
И понятнее ничего не стало.
— Раз и навсегда?
— Подобное возможно, если проявитель готов отдать почти весь свой дар. Останется самый минимум.
В груди все сжалось от сострадания к маме, и к паре, счастье которой бессовестно разрушили, но одновременно с тем мне стало легче. Насчет дара мама не соврала, и бабушка Клер тут ни при чем. Правда, надо мной все еще висела ложь об отце, но… здесь их можно было понять. У нас с этим строго. Стажерку-проявительницу, спутавшуюся с метаморфом, наверняка бы просто убили. Так что Клер защищала дочь. И меня потом… Вот только кто ее вообще просил во все это лезть?
Стоит подумать, что могла бы родиться здесь, в этом доме, и мама была бы все эти годы счастлива, — просто с ума схожу!
И самое обидное, что все это было действительно возможно. Норстон подтвердил. Поскольку дара в маме осталось всего ничего, и ни один маг его бы не засек, они бы выдали ее за обычную человеческую женщину. Такое не приветствуется, но для некоторых делают исключение. И для него бы сделали, потому что проявленный метаморф — большая редкость, и пользы городу принесет немало. Вот им и разрешают почти все.
Но смысл переживать из-за того, чего уже никогда не случится? Сейчас важнее — найти связь с другой половиной города.
Мы поболтали еще немного о разном, потом разошлись по комнатам и завалились спать.
Будильник в мо-буке я завела на шесть. Вечера. До сих пор было немного непривычно, но пробуждение уже обходилось без головной боли и прочих проявлений дурного самочувствия. Привыкание налицо.
Темнеть начнет часа через два-три, в Лунной школе меня ждут к девяти, так что есть время привести себя в порядок и спокойно собраться.
Душ, пробежка на кухню за кофе… Пила его я, запихивая вещи в новый синий чемодан. Бабушка позаботилась обо всем, купила в том числе и ручки с тетрадями. Клер никогда моей жизнью особо не интересовалась, она появлялась редко и была всегда холодна, часто ссорилась с мамой, так что забота Адарины получала закономерный отклик. Я уже почти не злилась, даже на Крейстона почти не злилась. Ведь если бы не он, я бы никогда не узнала эту часть своей семьи.
Расставаться с новыми родными не хотелось никогда и ни за что.
Но я не могу оставить маму в лапах этого интригана! И вообще… я не хочу так! Не хочу выбирать между близкими людьми. Между одной жизнью и другой.
Много вещей решила не брать. Арабель, старшая из двоюродных сестер, тоже поступила в этом году в Лунную школу. Она примерно знала, что нас ждет, и просветила меня. Во время вводного семестра практикумов почти нет, а после него не будет зачетов и экзаменов. Только тесты на наличие способностей к лунной магии, потому что, если их нет, учиться дальше не имеет смысла.
Комнаты в школе ни к чему не обязывают, днем можно уходить домой. Выходные принято проводить со своей семьей. Следовательно, я всегда смогу наведаться сюда, если что-то понадобится.
Правила в ночной части Блэкдорна казались более свободными, чем там, где я выросла, да и Лунная школа обещала меньше ограничений, чем ждало бы меня в том же «Скарабее». Разве это могло не нравиться?
Еще бы лазейку в стене найти…
Собралась быстро. Дом вместе со всем городом еще не ожил, Норстон меня не трогал, так что образовавшийся час свободного времени решила провести с пользой — включила компьютер и полезла инспектировать местную сеть.
— Девочки, поторопитесь, мы опаздываем! — Норстон уже ждал нас в машине, чемоданы были в багажнике, Хельма заняла место рядом с водителем, а мы с Арабель никак не могли со всеми распрощаться.
Арабель, Ильда и Герфина напоминали тройняшек и воспринимали себя примерно так же, расставались впервые в жизни и все никак не могли перестать обниматься. Меня тискала бабушка. Тетка давала наставления: побольше думать об учебе, поменьше о всяких глупостях, леди Сораль не злить и вообще ей не прекословить, потому что в гневе она страшна.
Пришлось Норстону вылезать из машины и собственноручно выдирать нас из объятий семьи. Иначе бы мы никогда не уехали.
— Из-за вас мы опоздали, — стенала Хельма.
Насколько я успела заметить, она всегда была чем-нибудь недовольна.
— Ничего, вернуться к мытью полов ты успеешь, — не сдержалась Арабель. — Нас же с тобой не будет!
— Девочки! — прикрикнул Норстон. — Еще раз такое услышу, убираться будете втроем.
Нормально, да? Я-то тут при чем? Минусы в том, чтобы быть частью большой семьи, тоже быстро нашлись.
Серьезно нас никто не наказал, напротив, Норстон пообещал сделать так, чтобы нас поселили в одной комнате. Все равно в школе девочки живут по двое.
Я же всю дорогу прокручивала в голове то, что нарыла в сети. Там было не так чтобы много: местные новости, афиша, электронная карта города, которую я после недолгих мучений смогла перенести в свой мо-бук. Пригодится. И ни одной попытки перебраться через стену. С нашей стороны, кстати, их тоже не было. Будто магия какая-то удерживала. Болтать болтали, но к решительным действиям так никто ни разу и не перешел.
Госпожа ректор встречала студентов во дворе, царственно кивала, некоторым даже улыбалась. Новички тут же препоручались старшекурсникам, которые должны были разместить их и показать, где что находится.
— Семья Вайрис в этом году подарила мне сразу двух талантливых учениц, — прокаркала она, стоило нам появиться.
— Помягче с ними, — попросил Норстон. — Особенно с Шалиссой, для нее здесь все ново и многое непривычно.
— Жизнь у людей намного проще, — согласилась с ним госпожа Сораль. — Но я не понимаю, как можно жить без магии?
Черные как ночь глаза уставились на меня в ожидании ответа. Но я запомнила, что ее лучше не раздражать, поэтому только слегка улыбнулась и пожала плечами. Сама же в тот момент думала, что впервые вижу блондинку с черными глазами. Ну, в смысле, во второй раз, мы же с ней во время импровизированного экзамена встречались. Пугающий контраст.
Через минуту Хельма повела нас в выделенную нам комнату. Норстон тоже пошел, помог дотащить вещи и сразу удалился. Его сегодня еще у Орлгордов ждали, а то вернулся в город несколько дней назад, а на глаза начальству так и не показался. Прощание вышло смазанным. Он хотел меня обнять, в глубине души я тоже этого хотела, но ничего не случилось. Мы обменялись долгими взглядами, смущенными улыбками и пожеланиями удачи, после чего я закрыла за ним дверь.
— Дядя Норт замечательный, — как бы между прочим заметила Арабель, оказавшаяся свидетельницей нашего общения.
— Знаю. — С этим было трудно спорить. — Просто мне пока сложно воспринимать его как отца. Особенно говорить об этом вслух.
Ознакомительная версия.
