Землянка Акилуры.
Акилура сидела за столом, перед Пестом, поглаживая столешницу. Она уже несколько часов наставляла Песта.
- Про тьму можно долго разговоры говорить, но то пустое будет. Ты раз и на всегда себе на носу заруби! Не света ворожба и не колдунства мрак человека определяют. Тут дело в другом. Тьма она пьянит. Пьянит своей силой хлеще медовой и остановиться порою до того сложно, что и на род свой нож ритуальный поднимешь. А свет... свет он другой. Свет самое добро в душе шевелит и наружу кажет. А вот ворожбу ворожить светом не в пример сложно. Надо, чтобы думы твои чисты были и помыслы. Иначе ворожба не чистого цвету будет белого, а грязного. Не сильна така магия. Ты ежели магию серую увидишь - знай, что маг тот душой не чист, а помыслы его не добрые. Хоть и наказывает он свету, одет в белые одежды, да улыбается сладко...
Акилура еще около часа распиналась перед Пестом о черной магии. Она старалась дать те основы, которые сама знала. В какой-то момент Пест прервал ее своим вопросом.
- Баб Акилура! Ты же говорила, что нельзя меня учить черной или белой ворожбе! То мой выбор будет!
- А не заметил ты чаволь? - Спросила Акилура с прищуром.
- Нет... - Пест еще раз оглядел землянку и не нашел ничего не обычного.
- Ну, коли не заметил, то и ладно!... - Пожевав губы Акилура продолжила. - Я тебя всему, что умею учить не буду! Да и не умею я свету наказ давать. Я тебе знания, что про тьму и свет, собрала за жизнь долгую расскажу, да как защититься от них покажу. Самой ворожбе учить не буду, но знать ты должен что с собой свет несет и чем тьма к себе манит.
Тьма тебе силы даст, пьянить будет! Люд, что рядом будет - не дороже червя земляного для тебя станет. Силы больше захочется, но как к грани подойдешь дара своего, так и польется кровь. Будешь люд резать, да проклинать по чем зря... А магия темная - одно слово тьма. Не умеет она создавать, аль восстанавливать. Только менять, аль калечить.
- Как же так баба Акилура? В академии ведь и темной ворожбе учат! - Возмутился Пест, сжав кулаки. - Как такое можно, ежели темный маг ворожбою своей люд по чем зря губит?
- Не перебивай! - Хлопнула по столу Акилура. - За магами, что тьме дар свой посвятили всегда дозор и пригляд был государев! Не можно магу темному ворожбу ворожить за так! Только с позволения государева указа. В том указе люд сидит знающий и ворожбой за каждым магом с даром темным следит. Звать тот указ "Контроль темной магии". Ежели свидится с людом оттуда тебе придется - сразу узнаешь тех. Лоб у них клейменный, а на лбу знак единого. И не спрятать тот знак и не свести. Чуют они магию темную, что пес охотничий...
Разговор продолжался долго. Почти целый день Акилура рассказывала и показывала охранные, защитные и оберегающие ритуалы. Она вручила песту ни один оберег. От серьезной магии они не помогали, но вот от стихийной ворожбы, возникшей без участия человека, помогали хорошо.
- А теперь слушай меня внимательно Пест! - Акилура потянулась к своей клюке и с натугой свернула ее навершие. Она достала из полости в клюке маленький, куцый и черный хвост. - Узнаешь?
- Чертовской хвост! - Без заминки ответил Пест.
- Звать того черта Таруголитован. Это запомнить надо зело, а не то он может отказаться твой наказ выполнять. Как звать его - тебя учила. С ним сторожись всегда! Хлебом не корми его, но пакость делать ему надо. Природа такова его. Зело помни это, когда его зовешь!
Пест кивнул, принимая от Акилуры еще один подарок...
Спустя три дня.
Дом рода Подова.
- Слушай мой наказ Пест! - Пест с отцом сидели на лавке у дверей. Рядом с лавкой стояла квадратная корзина с лямками. К ним подошла мать Песта и села рядом с отцом. - За Пикардом зело следи! Мужик он хороший, но на горькую падучь! Как бы не натворил чего. Не со зла, а по хмельному делу. Старшой по тому и отдал деньгу, что собрали тебе. Как в академии дело сделаете и жилье найдете - сразу Пикарда воротай! Не то опять хмель его понесет! Вразумил?
Пест кивнул, а отец вздохнув продолжил.
- Учись прилежно, чтобы за род свой стыдно не было. Знать тебе зело много надобно, по тому ученья не чурайся. Может так выйти, что тебе видно будет - не к чему тебе то ученье, но запомни! Ученье лишним не бывает и всяко знание под собой дело имеет, а дело то только времени своего ждет!
- Вразумил я тебя батька! - Пест встал со скамьи. Он повернулся к родителям и поклонился в пояс. - Земной поклон вам родичи! За кров и харчи, за мудрость и ученье.
Мать поднялась с лавки и, подойдя к Песту, поцеловала того в лоб, а после отвернулась, вытирая платьем слезы. Отец хмуро оглядел Песта и вздохнул.
- Ступай Пест с единым! По правде живи и на люд с городища не смотри... - Отец вложил в руку Песту не большой мешочек из мешковины. - Это зола из печи нашей. Силу родову она держит. Ежели трудно будет... Сам ученый. Что делать знаешь... Ступай...
- Пять зим батька! - Пест кивнул отцу, одевая корзину на плечи, и вышел из дому, убрав мешочек с золой за пазуху. Не спешным шагом он пошел к околице селения. Пройдя все селение, он не увидел ни души. Его никто не вышел провожать. Лишь у самой околицы, он заметил старосту. Он встретил его внимательным взглядом, кивнул, но не проронил ни слова. Пикард ждал его за околицей.
- Лесом пойдем. Рядом с трактом. - Тоном, не терпящим отказа, произнес Пикард. Он на пару с Пестом поклонился селу и ухватил щепотку земли, высыпав ее на макушку.
- Не за чем. Пойдем к лесу, я Хозяина леса спрошу, куда он нас вывести может. Акилура говаривала, что до самого Ультака он ее водил...
Землянка Акилуры.
Староста стоял у дверей в землянку и дрожащей рукой тянулся к ручке двери. Страх был не случайный. Акилура никогда не звала к себе просто так. Она всегда приходила сама, а звала лишь если в село приходила беда. Последний раз, когда она позвала к себе - на село вышел пачканый ворожбой волколак. Он унес жизни 10 мужиков из села Ведичей.
Дверь самым противным образом скрипнула, а взору старосты предстала не обычная картина. По среди землянки Акилуры стоял стол. У стола стояла лавка, а на ней, спиной к старосте сидела Акилура. Разорваный топчан на полу и битые горшки не так бросались в глаза, как то, что Акилура сидела прямо. Такой староста ее не видел никогда.
- Меня зело хорошо слушай старшой! - Начала каркающим голосом Акилура. - Я прадеду твоему, отцу и тебе слово давала, что со смертью шашни водить зареклась... не сдержала я то слово...
Староста покрылся потом. Сделки со смертью всегда сопровождались чьей-то смертью в селе. Такие действа пресёк дед старосты запретив Акилуре сделки со смертью. Кодык старосты судорожно дернулся, но он не проронил ни слова.
- Родову летопись Песта я глядела. Иначе бы и не связалась со смертью. - Глаза старосты привыкли к полумраку и он увидел черное как земляное масло пятно на столе. Оно по капельке стекало вниз. - Нашептали мне предки рода Подова, что быть ему на грани той и этой стороны не раз, еще пока учебу учить будет... Я старшой Песта как родную кровь воспитала, которой не было никогда, по тому смерть звала, чтобы уберечь его от той стороны.
