Ноги подкосились, и я опустился перед ложем на колени.
— Не плачь. — Шелестящий голос едва слышен. Большие черные глаза на изможденном лице, смотрят без страха, только одинокая слезинка катится по щеке, — я знаю, ты пришел за мной. Но я уже не боюсь. Ты, только не закапывая меня сразу, подожди пока я совсем-совсем умру. Пожалуйста… а то песок такой холодный. — Сзади раздался всхлип. А у меня и слез то не было. Зачем они? Сейчас нужно просто спасти этого ребенка. Остальное несущественно.
— Какая чепуха! Придумала тоже. Разве можно такую красавицу закапывать?
— Ничего я не придумывала, дядя Сувор сказал, что хватит тратить на меня деньги и пора закапывать, — усилием воли, я удержался от того, чтобы обернуться. Дядя Сувор, значит. Ценная информация.
— Ничего не бойся, Дзинко не даст хорошую девочку Нату в обиду. Сейчас ты заснешь, а когда проснешься, то все плохое будет уже позади. Какой подарок ты хочешь получить к выздоровлению от Дзинко?
— Лисичка… Большая лисичка, отвези меня на т-т-т-тракцион… с лошадками, — девочка уже засыпала, а я терпеливо ждал, пока медкапсула закроется. На эмоции не было времени — задача ясна, что нужно для ее выполнения, примерно, понятно. Оставалось выяснить, насколько присущ руководству деревни здравый смысл и банальное чувство самосохранения.
Чутье у татуированного было хорошее — к выходу он бросился, как только я начал подниматься. А, вот глазомер подвел. Неправильная оценка длины моих рук, привела его к столкновению с дверным косяком, в следствии чего, беглец был временно приведен в небоеспособное состояние, оставаясь, тем не менее, в сознании. Никто из присутствующих помочь ему даже не попытался, что наводило на определенные мысли. Пора было начинать переговоры. Подпустим для начала холоду.
— Уважаемый староста, насколько я понял, в совет поселка входят три человека. В таком случае, потрудитесь объяснить, что это такое? — я слегка пнул, ворочающегося на полу, татуированного. Самагер отвел глаза в сторону:
— Это представитель нашего барона. Он следит за порядком и сбором платы за защиту. — От такого ответа я прозрел:
— Вот это? Это немытое чудо решает, как вам жить и чем заниматься? — я поднял татуированного за шиворот. — Сотня здоровых вооруженных мужиков, кланяются этому недомерку? Баб своих, тоже, по первому требованию предоставляете? (Понятно, что перегибаю палку, но нужно вывести их из равновесия, чтобы окончательно прояснить обстановку) — Похожий на некрупного медведя, Ракошин, попытался возмутиться, но меня уже понесло, — Знаете, со стороны, ваш поселок выглядит довольно благополучным, но это уже ни в какие ворота не лезет. Детей живьем закапываете… — Я развел руками, отчего татуированный еще раз встретился головой со стенкой. Тут из-за спины старосты подала голос, до сих пор молчавшая, еще одна представительница местной элиты. Лучше бы молчала и дальше!
— Ды хто ты такой, штобы указывать што нам делать? Явилси тута умнай — 'Хлобысть'. Противный визг толстой бабищи как отрезало, а я с недоумением посмотрел на свою левую ладонь… Мда, нервы ни к черту. Ракошин с Самагером синхронно скривились, как от зубной боли.
— Значит так. Похоже, мы тут друг друга немного недопонимаем. В таком случае у нас есть два выхода: или мне кто-то быстро и внятно расскажет, что тут, черт возьми, происходит, или… — Что 'или' я придумать не успел, но, очевидно, фантазия у присутствующих была богатая, потому что информация полилась одновременно и от старосты, и от Ракошина. Только голосистая Хикки, держась за пострадавшую щеку, испуганно спряталась за Самагером, да мать Хинаты, смотрела на меня так, что у меня по спине не мурашки, а тараканы табунами забегали.
* * *
В общем, ничто не ново под луной. Очередная, не претендующая на оригинальность, история о том, что жадность не способствует долгой и спокойной жизни. Суть же рассказанного была в следующем:
На протяжении нескольких поколений в среднем течении Амура, в районе устья реки Берея, существовало небольшое поселение, главным занятием жителей которого была контрабанда. Достаточно близко от проходящей по Зее западной границы ВИ, чтобы считать себя под защитой империи и, в то же время на достаточном расстоянии, чтобы не попадать под пригляд Пограничной Стражи. Почти шестьдесят лет Берейцы, с молчаливого и хорошо оплаченного согласия Благовещенских властей, снабжали оружием обе стороны бесконечного Читинского конфликта и рост благосостояния этих оружейных баронов местного разлива продолжался вплоть до корейского мятежа 2503 года.
То, что берейские деловары поставляют оружие ханьцам, выяснилось еще до окончательного уничтожения повстанцев. Амурский префект, не дожидаясь, пока в СИБ разберутся и посчитают, какая часть прибыли от торговли оружием осела в его кармане, послал в Берею отряд казачьей стражи. Возможно, он ожидал, что разъяренные понесенными в Чхонджине потерями, ронины вырежут в поселке всех поголовно и проблема разрешится сама. Вот только не учел, того, что покойная жена командира пластунов была родом из этих мест. И эта мелочь, сыграла решающую роль в последующих событиях.
Большинство засветившихся в связях с хунхузами контрабандистов это, конечно, не спасло. После короткого разбирательства, суд без проволочек, приговорил к веревке сорок три человека. Но во время расследования, кроме всего прочего, всплыла связь властей префектуры с контрабандистами, и то, что оружие для бандформирований отгружалось напрямую с окружных мобилизационных складов. Замолчать скандальную информацию не удалось.
Моментально прибывшие из Киото Наказующие, к местным авторитетам особого трепета не испытывали, и без всяких церемоний, расшугав ходоков и прочих просителей, приплюсовали к приговоренным еще семь человек, во главе с самим префектом. Разница была лишь в том, что чиновникам вместо веревки, по традиции, предложили выпить яду.
Оставалось определиться, что делать с остальными жителями злополучной деревни. Личные псы Божественного Журавля, убедившись, что оступившиеся представители имперской администрации, благополучно покинули подлунный мир, утратили всякий интерес к остальным участникам процесса. Суд, осторожно выдохнул (пронесло, но было близко, очень близко!) и принял решение, что наиболее справедливым наказанием для лиц, живущих на доходы, добытые заведомо преступным путем, послужит высылка в места с суровыми климатическими условиями. Наверное, чтобы глаза новой администрации не мозолили и не напоминали о тяготах и лишениях государевой службы. А так, глядишь, жирок поднагуляют, расслабятся и суд снова сможет продемонстрировать свою принципиальность… или пополнить карманы. Конечно же, поделившись с представителями спецслужб. Хотя, говорят, что Наказующие не берут… каких только чудес в мире не бывает, может и не берут.
