Ознакомительная версия.
Затравленно оглянувшись, девушка бросилась в толпу, которая начала уже собираться. При этом зеваки, однако, старались держаться на безопасном расстоянии. Видя бегущую девушку с оружием в руке, толпа испуганно расступилась. Следом за беглянкой, не обращая внимания на корчащегося юродивого, бросились двое стражников. Остальные стали быстро оцеплять пирс, оттесняя любопытных.
Оба священника, сопровождавшие странную процессию, остались на месте. Один из них, устремив пристальный взгляд в спину удаляющейся девушке, тихо что-то зашептал, делая странные пассы руками. Второй внимательно оглядывал людей, которые остались внутри кольца оцепления.
Но брат Умберто не обращал внимания ни на священнослужителей, ни на брата Винциуса. Наставник яростно мотал головой, словно пытаясь предостеречь от чего-то своего молодого спутника. Умберто меж тем, хотя его и ужаснуло то, что Анти ударила ножом слепого, тихо прошептал Псалом Уставшего Путника. Один из стражников, который бежал впереди и уже почти настиг девушку, вдруг пошел шагом, а затем вообще остановился. Постояв, покачиваясь, несколько мгновений, он рухнул, и раздался басистый раскатистый храп. Его товарищ, не успев замедлить бег, попытался перескочить через внезапно уснувшего напарника, но зацепился и покатился кубарем. Воспользовавшись этим, девушка, отшвырнув в сторону кинжал, затерялась в толпе.
Не успел молодой послушник облегченно вздохнуть, как ощутил странный холод. Он оглянулся и увидел, что взгляды обоих священников устремлены на него. И взгляды эти не сулили ничего хорошего. Умберто попытался подойти к ним и объяснить, что произошла какая-то ошибка. Заодно он собирался исцелить рану юродивого. Тот, постанывая и оставляя за собой кровавый след, полз к своим хозяевам. Но юноша с изумлением обнаружил, что ноги ему не повинуются. Между тем более старший священник подозвал к себе одного из стражников, судя по более богатым доспехам и вооружению – офицера, и, указав на Умберто, что-то приказал.
Офицер отдал команду, и двое стражников, покинув оцепление, подошли к послушнику и, взяв его под руки, куда-то потащили. Связывать Умберто не стали – юноша и так не мог шевельнуться. Последнее, что успел заметить брат Умберто перед тем, как его выволокли из порта, – брат Винциус, о чем-то почтительно беседующий с загадочными священниками.
С Умберто стражники не церемонились, немилосердно дергая его за руки. Вскоре странное оцепенение прошло, но солдаты, видимо, были к этому готовы. Почувствовав, что пленник может идти сам, они связали руки послушника за спиной и погнали его впереди себя, покалывая в спину остриями алебард.
Идти пришлось довольно долго. Поэтому отчаяние, овладевшее юношей, постепенно стало проходить. Конечно, в чужом городе, да еще с такой недоброй славой, как Колкарн, в первые минуты оказать сопротивление властям и оказаться под стражей было весьма опасно. Однако Умберто был уверен в своем наставнике – мудрый брат Винциус наверняка сможет объяснить суровым священнослужителям Колкарна, что ни он, ни девушка ни в чем не виноваты. Вот только удар ножом, который достался юродивому, как-то не очень увязывался с этим объяснением.
Умберто едва снова не впал в отчаяние, но очередной укол в спину заставил его собраться с духом. Ничего, пусть даже брату Винциусу не удастся быстро прийти ему на помощь – умения, которые юноша успел приобрести во время плавания, наверняка смогут его выручить. С помощью Небес он сможет выбраться и из этой беды. А потом обязательно надо найти Анти.
Наконец они вышли на небольшую залитую солнцем площадь. Посреди вымощенного крупными камнями пространства стояло приземистое неказистое здание. Увидев его, Умберто с облегчением вздохнул. Кажется, заточение будет не таким страшным, как он опасался. Услышав его вздох, стражники загоготали.
– Что, колдун, – в очередной раз ткнув острием в спину, прорычал один из них, – думаешь, как бы сбежать отсюда? И не надейся, нечистое отродье!
– Ага, – поддакнул второй. – Здорово же когда-то придумали приспособить под тюрягу старую канализацию!
Они снова засмеялись. К этому времени Умберто уже дошел до низкой дверцы, которая тут же, словно их поджидали, отворилась.
– Новенький, новенький! – радостно заскрипело уродливое создание в неописуемых лохмотьях. Скрюченный старик, лицо которого носило следы страшного ожога, припадая на левую ногу, выскочил из здания. – Ну, добро пожаловать!
Ужасный тычок в спину буквально вбросил несчастного послушника внутрь. Если бы стражник ударил не древком, а лезвием алебарды, то легко проткнул бы узника. Но хотя Умберто остался жив, он только чудом не сломал себе шею, скатившись от удара по крутой скользкой лестнице вниз.
Сырая жаркая тьма обволокла его. Попав из яркого солнечного дня в подземелье, юноша мог ориентироваться только на ощупь. Вытянув перед собой руки, он осторожно шагнул вперед, с омерзением ощущая, как что-то чавкает под ногами. Вонь стояла такая, что каждый вдох уже был пыткой. Сделав несколько шагов, послушник остановился, почувствовав, как пальцы его коснулись осклизлой решетки. И тут же из-за нее раздался глухой стон.
Внезапно стало немного светлее. Отблескивая от каких-то белесых потеков на стенах и решетках, подземелье озарилось факелами, которые несли стражники. Они осторожно спустились вниз и уже привычным способом – тыкая в спину алебардами – погнали Умберто по душным коридорам подземной тюрьмы. Он шел, с ужасом глядя на тяжелые решетки, за которыми в свете пламени можно было иногда различить какие-то непонятные контуры. Послушник охотно принял бы их за кучи грязи, но они шевелились и издавали то стоны, то проклятия, когда он со своими конвоирами проходил мимо.
Наконец перед одной из решеток ему было приказано остановиться.
– Тут вроде кто-то уже есть, – приглядевшись, сказал один из охранников.
– Так его завтра очистят, огнем очистят, во славу Спасителя, – захихикал смотритель, довольно шустро ковылявший следом. Он подошел к решетке и теперь гремел ключами, пытаясь отпереть огромный замок.
– Ну, сюда так сюда, – безразлично пожал плечами второй. – А ну давай живо открывай, а то мы тут задохнемся! – прикрикнул он на калеку.
С лязгом захлопнулась за Умберто дверь, и охрана ушла. Вместе с ними удалился, хихикая, и тюремный сторож. На прощание он пожелал узнику весело провести время, познакомившись со своим сокамерником. Вскоре шаги стихли, и отсветы пламени факелов исчезли. Однако, к удивлению юноши, в камере оказалось не совсем темно. Слабый свет попадал сюда через узкую зарешеченную вертикальную шахту в дальнем углу, которая находилась прямо над маслянисто поблескивающей лужей в углу, источавшей ужасное зловоние.
Ознакомительная версия.
