Что мог ответить младший Северянин? Он смотрел на сводного брата, такого рассудительного и осторожного, и понимал, что дорога домой закрыта для него надолго. Сводный брат был на год старше, но почти на голову ниже и уже в плечах и вовсе не стремился к воинской славе. А с дядей Свейном он плавал почти всегда лишь в торговые походы.
Когда Северянин поведал морякам о том, как бесславно закончилось нападение на Рюген, многие только рассмеялись.
— Твой бывший херсир Скала, или как его там звали — большой глупец! — отрезал Свейн. — Спросили бы меня, стоит ли нападать на Рюген, ха — ха!
Даг убедился, что за годы скитаний здорово отстал от жизни. На торговых кораблях Свейна царили новые порядки. За кормой на натянутом канате бодро прыгали в волнах сразу три лодки. В передней части судна появился дополнительный парус. Сигурд со скрытой гордостью объявил, что с таким устройством можно ходить почти что против ветра, но на пузатых кноррах прежде никто им не пользовался.
Многое изменилось и на родине. Оказалось, что в честный викинг на трех — пяти драккарах почти никто не выходит. Материковые властители обзавелись конницей, а драться против конных становилось все труднее. Многие ярлы держали теперь постоянную стражу на берегах, разводили сигнальные костры или нанимали для охраны таких же лихих головорезов, как парни Торира Скалы.
Даг с изумлением узнал, что тысячи свеев вслед за норвежцами навсегда отплыли к далеким западным островам, называемым Исландией. Им надоело бродяжить, им хотелось получить от тамошних ярлов жирный кусок земли в обмен на честную службу. Даг узнал, что многие дружки дяди Свейна нанимаются в дружины к Харальду Датскому и вместе ходят собирать дань с англичан. Харальд начал строить большие военные лагеря, куда принимали самых ловких и отважных, независимо от родства и от веры, и сбивали из них крепкий морской флот. Что касается владений Оттона, викинги туда почти прекратились. Оказалось, что на десятки дней пути к югу простирались земли германской короны. Там строились неприступные замки, одно за другим основывались епископства, а язычники — славяне изгонялись все дальше на север и на восток. Там разъезжали рыцари императора Отто, закованные в доспехи, почти неуязвимые. Мир менялся, мир тек сквозь пальцы.
— Когда мы придем в Хедебю, я передам епископа его приятелю маркграфу, получу награду от конунга и снова иду в поход, — доверительно сообщил Свейн. — Для нас викинг будет необычный, плывем в Англию за дангельдом. Хочешь с нами, или останешься в Дании?
У Дага внутри все затрепетало. С одной стороны чертовски хотелось повидать мать, отца и всех родных, но упускать такую возможность… особенно после месяцев плена!
— Но ведь мы не датчане!
— Зато у твоего дядьки хватает серебра на новые мечи для всех нас! — рассмеялся кормчий.
Оказалось, за время долгого отсутствия Дага в Дании произошли серьезные перемены. Строились громадные военные крепости, возводились многомильные земляные валы на случай войны с империей. Конунг Харальд спешно собирал огромный флот против англов. Северянин знал, что и отец Харальда, и его дед, все они плавали в Англию за «датскими деньгами» и привозили серебра так много, что разбогатеть мог даже простой дружинник. Все знали, что английские короли предпочитают не воевать, а платить выкуп. Однако у Синезубого не нашлось достаточно средств, чтобы вооружить несколько тысяч добровольцев. Поправить свои дела за счет англичан намеревались младшие сыновья обедневших ярлов, хускарлы, потерявшие поля, и целая армия безземельных разбойников. Не считая регулярного ополчения, выставляемого ландрманами. Но эти, по крайней мере, вооружались за счет усадеб.
И вот, чтобы не сорвать поход и не опозориться, Синезубый прибег к старинному, оправданному средству. Он разослал весть, что на сей раз в войско возьмет лишь тех, кто сам обеспечит себя оружием.
— Харальд большой хитрец, но мы хитрее, — ухмыляясь, объяснял племяннику Свейн. — Раз он берет в свой викинг столько чужеземцев, ему придется делиться не так, как он делится со своими херсирами!
— Но если я вступлю в твой фелаг… если мы поплывем в Англию… как же я найду йомсвикингов?
Свейн хитро ухмыльнулся.
— Никто не может твердо знать, где появятся эти морские бесы. Но говорят, что Синезубый непременно позовет их с собой. Говорят, что парням из Йомса Харальд позволяет ставить корабли борт о борт со своим «Рогатым Змеем».
— В таком случае, клянусь, я иду с тобой! — пообещал Северянин.
Глава десятая,
в которой становится ясно, что такое настоящее наступление и настоящая оборона
Даг смотрел, разинув рот.
Впервые парень увидел, как на самом деле положено воевать, как положено строить войско и управлять им. Ведь викинги Торира нападали гурьбой, брали криком и яростным напором. В море не применяли никаких особых приемов, разве что связывали носы драккаров и пускали вперед берсерков.
Флотилия датского конунга занимала все устье реки, занимала всю бухту, и все равно многим судам не хватало места на чистой воде. «Рогатый Змей» Харальда сиял позолотой, он все время находился в центре флотилии, на полкорпуса возвышаясь над соседними кораблями. Его окружали в два ряда боевые снеккары ярлов, увешанные разноцветными щитами. Кораблей было так много, что Дагу казалось — позолоченные клювы, морды и носы исчезают за горизонтом. Правый флаг держали островные ярлы, с которыми Синезубый поладил совсем недавно. Их полосатые знамена то и дело вырывались вперед. С левого фланга подходили норвежские наемники и северное ополчение. Их было больше всего, в этом году ландрманы собрали в лейдунг почти всех парней, способных носить оружие. Носы боевых кораблей были связаны, между ними настланы мостки, по которым бесконечным потоком двигались грузчики с припасами. Только на первый взгляд казалось, что моряки спят или предаются ленивым играм. Морские форинги Харальда зорко следили за тем, чтобы никто не изнывал от безделья. Стучали плотники, махали кистями маляры, кое — где крепили новые паруса и ставили мачты. С флангов к главному флоту двигались высокобортные кнорры, нагруженные припасами. По сходням спускали туши волов, сотнями гнали коз и домашнюю птицу, рабы враскачку заталкивали под палубы бочки с соленьями и копченостями. На берегу звенели кузницы, мальчишки подносили все новые вязанки стрел. Казалось, никакая сила не смогла бы сокрушить такое мощное воинство.
Кое — где шли перестроения, двадцать пар гребцов одновременно наваливались на весла, громадные паруса бились на ветру, полоскались хвостатые штандарты над палатками. На палубах дежурили горнисты, каждый инструмент звучал на свой лад. Повинуясь пронзительным визгам горнов, драккары неспешно перестраивались в боевой порядок.
