Баниши посмотрел на беспомощно разведшего руками Убагана, скрипнул зубами. Да уж, лучшего времени демонстрировать свои открытия Хобахава не нашел. И почему Совет до сих пор терпит его выходки?
— Никогда таких не видел. — Акадар повертел монету в руках.
— Да уж. Вот и я говорю. Вы уж своих агентов поспрошайте, поспрошайте. Может, есть все-таки что-то интересное, загадочное?
Баниши не удержался, взглянул на кругляш. Действительно, очень странно. На одной ее стороне был выбит весьма необычный профиль какого-то человека, с другой скалилось жуткое существо. Была на монете и надпись, но язык был совершенно незнаком.
— Ох, простите! — Хобахава повернулся к Баниши. — Старею я, наверное. Перебил я вас, простите великодушно. У орков, значит, земля, ресурсы, и они нас устраивают. Продолжайте, пожалуйста, прошу вас, — Хобахава закрыл глаза и снова словно заснул.
Магистры украдкой улыбались. Баниши вздохнул и постарался подавить раздражение. Излагать все-таки лучше спокойно.
— Так вот, — ровным голосом заговорил Баниши. — Кочевники и гоблины нам не подходят, орки тоже. Ресурсы — это всего лишь ресурсы, и немедленного дохода они не приносят. Кроме того, необходимо учитывать психологический момент. Все упомянутые расы — дикари и вызывают скорее презрение, чем ужас. Другое дело натуане. Они обладают достаточно развитой цивилизацией, а высокомерие и нежелание иметь какие-либо отношения с другими расами делают их прекрасной целью. Никто точно не знает, чем они занимаются в своих пещерах, и эта таинственность легко трансформируется в подозрительность. Будет очень легко убедить население в ужасных и коварных замыслах, вынашиваемых натуанами в темноте своих тоннелей, оправдав проведение военной кампании против них.
— И мы, столько лет призывавшие к миру и терпимости, теперь, значит, затеем войну? — желчно спросил Акадар. — И как же мы будем выглядеть?
— Формально Девятка в войне не участвует. — Баниши позволил себе улыбнуться. — Поход организуется свободным нобилем Забном аб-Хавзи. Мы можем даже официально осудить его.
— Но деньги… — Маленький Сокиро, отвечающий в Девятке за финансы, потер подбородок. — Обмундирование стоит недешево.
— Все мы слышали про богатства натуан, — уверенно сказал Баниши. — Мы вернем с процентами. Короткая и победоносная война — дело прибыльное. А участие нескольких наших магов гарантирует успех. Их мы, кстати, можем временно прикомандировать к Белому Братству. Такие прецеденты были. И Девятка опять окажется ни при чем.
— А почему вы думаете, что Кифт согласится на размещение базы? — Каганаша задумчиво посмотрел на Баниши. — У них, знаете, пунктик на суверенитете.
— Мы можем предложить им пересмотр расположения Рубежа! — Баниши торжествовал. — Это, кроме всего прочего, их займет на некоторое время. Освоение новой территории требует определенных усилий, и про Вальпию они забудут.
Каганаша кивнул.
Предложение было принято семью голосами против одного, при одном воздержавшемся. Против проголосовал Акадар, а Хобахаву посчитали воздержавшимся, так как проснуться ради голосования он нужным не нашел.
* * *
— Что ж, с этим тебя обманули, — ткнул шаман пальцем в склянку с темной густой жидкостью, — а остальное все настоящее. Твоя плата. — Шаман положил на стол тяжело звякнувший мешочек. — Пересчитай.
Джука облегченно вздохнул. Больше часа он сидел в прихожей нового, еще пахнущего смолой дома шамана, пока тот проверял привезенные Джукой вещества. Под пристальными взглядами стоящих на часах воинов он чувствовал себя приговоренным к смерти.
— Я верю.
— Пересчитай, — настойчиво повторил шаман.
— Ну, как скажешь. — Джука развязал мешочек, высыпал содержимое. По столу покатились золотые и серебряные монеты Сардиса, Вальпии, Нагара, несколько золотых самородков, даже браслеты кочевников, однако тех экзотических монет, которые вручил ему шаман в прошлый раз, в мешочке не было.
— Доволен?
Джука наскоро оценил суммарную стоимость лежащего перед ним богатства. Выходило где-то на сорок пять золотых монет таинственного происхождения. Безбедная жизнь до самой смерти. Но тот домик на берегу… Владельцы хотели за него шестьдесят.
— Но…
— Остальные пять получишь с того, кто продал тебе это, — шаман кивнул на склянку.
Джука сглотнул. Шаман прекрасно разбирался в курсах.
— Да, а вот твой заклад. — Шаман выложил на стол рядом с кучей золота и серебра тряпицу с кровью Джуки. — Спасибо, приятно было работать вместе.
— Э… Я хотел сказать… Одну минутку.
— Что? — собравшийся уже уходить шаман остановился, обернулся к Джуке. Что-то не так?
— Нет-нет, все так, — торопливо сказал Джука. — Я только хотел сказать… Шаман, вы в прошлый раз говорили о работе… Так вот, я согласен.
— Решился-таки? — Шаман улыбнулся почти дружелюбно. — Зови меня Крайтом.
— Да, Крайт, конечно. Да, я решился. — Джука твердо кивнул. Он неожиданно почувствовал, что сделал самый важный выбор в своей жизни, словно перешагнул через невидимый барьер. — Знаете, никогда мне не было так интересно. Этот ваш заказ… Было очень страшно, но так интересно! Это было как вызов. Он потребовал от меня всей моей ловкости, всего умения. Вы понимаете? И я подумал: ведь не только в деньгах счастье. В смысле, я имел в виду…
— Я понимаю. — Крайт кивнул. — Труд должен вознаграждаться. Но он также должен давать удовлетворение.
— Да. И я хочу так работать. Чтобы ценили. Чтобы было действительно стоящее дело. В общем, я согласен.
— Хорошо, Джука. — Крайт снова сел, внимательно посмотрел на торговца. Считай, что ты принят. Две монеты в месяц тебя устроят? В дальнейшем оплата будет зависеть от тебя самого.
— Да. — Джука ощутил, как в груди разливается тепло. Две золотых в месяц! Полгода до домика. — И я хотел вам рассказать… Я думаю, вас это заинтересует. В общем, этой весной планируется нападение на натуан. Сейчас Забн аб-Хавзи — это один из свободных нобилей — набирает войска.
— Спасибо, Джука. — Крайт помолчал, потер лоб. — По этому поводу — первое задание.
* * *
Крайт тяжело опустился на стул, прикрыл глаза. Значит, свободный нобиль. Всего лишь свободный нобиль, да к тому же осуждаемый Девяткой. Итак, вопрос: что делать? Пропустить или?.. Или, или. Крайт вздохнул. Справиться-то он с ним справится, сил хватит. После того как племена присоединились, количество Малышей возросло до тридцати пяти человек, а Учебный легион увеличился в четыре раза и теперь фактически состоял из трех легионов, укомплектованных по возрастам. Это не говоря уже о просто воинах. С дисциплиной, конечно, у тех было слабо, но само их количество с лихвой возмещало нехватку качества.
