— Как выражаются в Обыкновении, — улыбнулся Трент, — «мы пойдем по дороге из желтого кирпича».
— Да, так будет гораздо лучше, — согласилась Ирис. — Вперед, горгулидзе… Пора выбираться из этой мрачной трясины. Нас ждут великие дела!
Гари пожал своими смешными человеческими плечами и последовал за женщиной. Он не видел вокруг никакого желтого кирпича, да и само слово «горгулидзе» осталась для него загадкой… Тем не менее благородная душа Гари испытывала сильнейшее волнение и трепет. И что касается великих дел… То в этом он уже абсолютно не сомневался.
Мерцающая тропа вывела путешественников из пруда, и они вновь очутились в темной подземной пещере. Гари заметил, что ни он, ни Ирис ничуть не вымокли, хотя только что вышли из воды. «Наверное, — подумал он, — здесь продолжается действовать магия Трента».
Однако, как только плотные слои воды оказались позади и Гари очутился на воздухе, его тело вновь начало спотыкаться и клониться в стороны. Поначалу он даже чуть не упал на Ирис.
— Ты что это себе позволяешь? — резко спросила она. — Небось решил меня полапатъ.
— Если бы у меня были лапы, — смущенно вздохнул Гари, — то я с удовольствием пошел бы ровно и прямо.
— Ну понятно, — расслабилась волшебница, — человеческие формы для тебя столь же непривычны, как для меня — эта молодость… Кроме того, я же совсем забыла, что в душе ты остался животным, а потому слово лапать для тебя ничего не значит.
— Неужели? — спросил не совсем понимающий суть разговора Гари.
— Ну да… Поэтому просто следуй за мной и старайся держаться ровно, хорошо?
После нескольких движений Гари привык к передвижению на воздухе, а потому начал достаточно сносно передвигаться с помощью новой пары ног.
— Ты можешь помочь себе отмашкой рук, — посоветовала внезапно Ирис.
— Какой еще отмашкой?
— Ну, это такие движения, которые помогают сохранять баланс.
Гари принялся крутить запястьями, однако это, по первому впечатлению, абсолютно не помогало при ходьбе.
— Смотри на меня, — засмеялась Ирис и проворно двинулась вперед, грациозно покачивая руками.
Гари попытался последовать ее примеру, однако в результате получилось еще хуже, чем в прошлый раз.
— Наоборот, недотепа! — фыркнула женщина.
— Наоборот? — растерянно спросил Гари. Ситуация действительно была не вполне понятная. Когда он ходил на четырех конечностях, то задняя лапа приземлялась на грунт, прежде чем передняя начнет свое движение.
— Смотри, — рассерженно произнесла Ирис, прижалась к его спине и схватила за локти. — Левая рука — правая нога, понятно? — спросила она, подталкивая локоть по ходу движения.
Гари изо всех сил попытался выглядеть толковым учеником, однако, сделав очередной шаг, оступился и был вынужден вновь вцепиться в учительницу, чтобы не упасть.
— Теперь еще раз, — терпеливо повторила Ирис, подталкивая правую ногу и левый локоть. — Не останавливайся, иди же!
— Я упаду, — предупредил Гари, пытаясь постичь глубинный смысл этих чудовищно сложных человеческих движений.
— Ни за что! — обнадежила его Ирис. — Ну же, давай. Тонкое чутье горгулия не подвело и на этот раз. Сделав очередной шаг, он начал заваливаться на бок и потащил за собой учительницу. Последней пришлось чуть ли не лечь на горгулия, чтобы хоть как-то удержать его на тропе.
— Наверное, ты все-таки был прав, — тяжело дыша, процедила она.
Гари помедлил и тут ни с того ни с сего произнес:
— Знаешь… А твоя грудь… такая мягкая!
Ирис мгновенно отодвинулась на безопасное расстояние.
— Мои объяснения не помогают, — горестно произнесла она. — Не понимаю, и как только ты ухитрялся ходить на четырех конечностях? По мне — так это гораздо сложнее!
— Нет, вовсе нет… Когда я иду, то опираюсь на все четыре лапы, когда перехожу на рысь, то опираюсь на две… Получается так называемый двойной ритм. В галопе же дело обстоит немного иначе…
— Двойной ритм! — закричала она. — Вот именно! Двигай руками, словно решил перейти на рысь.
Гари с сомнением попробовал и — о чудо! — пошел абсолютно ровно и прямо.
— Значит, при ходьбе люди используют принципы рыси, — удивленно произнес он. — Как же тогда обстоит дело при беге?
— Они все равно используют рысь, — ответила Ирис.
— А при быстром беге? Ну, например, галопе?
— Все одно… Люди пользуются рысью при любой скорости, понятно? При любой!
Гари выглядел чрезвычайно озадаченно.
— Какая же скука — все время использовать рысь… — Тем не менее этот принцип продолжал хорошо действовать, а потому они смогли значительно увеличить скорость. Проблема оказалась решена.
— Спасибо, — поблагодарил свою наставницу Гари.
— Не за что.
Через несколько минут они приблизилась к абсолютно ровной стене. Мерцающая тропа обрывалась точно у ее начала.
— Что же теперь? — спросил Гари.
— Придется что-то придумать, — ответила Ирис и принялась рассматривать небольшие светящиеся точки, усеявшие стену. Наконец женщина нажала самую нижнюю из них.
Из-за спины послышался грубый скрежет. Гари резко обернулся и увидел, как каменный пол начал двигаться вниз. Ирис, вероятно, тоже испугалась этого ощущения свободного падения, а потому мгновенно схватила Гари за плечо. Теперь выступающие части женщины дотронулись ему до живота, однако горгулий ничуть не возражал, поскольку вдвоем они обладали гораздо большей устойчивостью, чем поодиночке.
А пол продолжал опускаться. За ним медленно последовали стены. Казалось, они попали в какой-то странный допотопный лифт. За спиной появилось окошко, в котором через туманную дымку виднелась высокая стена, постоянно уходящая наверх.
Внезапно лифт клацнул и остановился. Задняя стена расползлась на две половинки, и путешественники вновь обнаружили себя в темной-претемной пещере.
Оторвавшись друг от друга, они вступили в длинный коридор. К величайшему разочарованию, мерцающей тропы здесь уже не оказалось.
— Не совсем похоже на земную поверхность, — медленно произнесла Ирис.
Издалека послышался грубый рев, будто бы какое-то огромное животное медленно ползло из бездны на свет. Дверцы лифта затряслись.
— Такое впечатление, — произнес Гари, — что мы опустились на самый низ земли. — На самом деле ему тут совсем не нравилось, особенно в теле человека, лишенного каменной шкуры.
— Думаешь, я нажала неправильную кнопку?
Втайне Гари даже гордился, что королева впервые обратилась к нему за советом. Оказывается, и волшебницы порой испытывают сомнения.
