И не ошибся.
Раздался пронзительный вой и Кумлер ринулся вперед, с такой скоростью, что на мгновение пропал из виду. Дарин не успел и глазом моргнуть, как он вырос прямо перед ним и размаху ударил кулаком. Удар вышел неописуемо сильным – он отшвырнул Дарина к дереву и тут же кто-то навалился на него со спины и впился зубами в руку.
Тохта бросился к приятелю, но лапы, и вправду, подогнулись, и кобольд зашипел от досады и бессильной злости. Зато Гингема не подвела: вмиг оказавшись рядом, взмахнула ножом, вурдалак, в самый последний момент, заметил ее, отпустил Дарина и, стоя на четвереньках, на долю секунды замешкался, не сводя глаз с ножа.
– Что, знакомая вещица?! – грозно спросила Гингема. – Вон из моего города!
Дарин перекатился на спину и ударил упыря прикладом снизу.
– Укусил он тебя? – тревожно спросила Гингема, когда вурдалак отскочил.
– Поцарапал, – пытаясь отдышаться, бросил Дарин, поднимаясь на ноги.
Еще один вурдалак кинулся на Тохту, тот метнул ему в морду серебряный ножик. Упырь припал к земле, потом оглянулся на нож, зарывшийся в пыль и, не торопясь, двинулся к кобольду. Гингему, оказавшуюся на пути, он не испугался: ловко нырнул ей под руку, стараясь не коснуться ножа, а потом отшвырнул в сторону. Кто-то из вурдалаков сбил Дарина и протащил по земле, Кумлер кивнул головой, указывая на Тохту, и кобольда тут же ухватили за шкирку, он вцепился зубами в чью-то руку. Вурдалак отбросил его и Тохта крепко приложился спиной о дерево и взвыл от боли. Амулет выпал из его лапы и откатился в сторону.
Кумлер оскалил зубы в улыбке.
– Вот и славно, – повторил он и направился к амулету.
Но подойти он не успел. Только что на пустыре не было никого, кроме кобольда, людей и вурдалаков, как вдруг появился еще кое-кто.
Из вечерних сумерек, только-только начинавших сгущаться над городом, внезапно возник повелитель ламий. Он явился совершенно бесшумно: не было слышно ни шелеста, ни даже хлопка магической энергии. Увидев Тесса, Кумлер застыл, как вкопанный, однако, замешательство его длилось лишь долю секунды. Он поспешно вернул себе человеческий облик и склонил голову.
Вурдалаки стопились вокруг Кумлера, с опаской поглядывая на ламию.
– Мы… я думал, мы договорились, – осторожно начал Кумлер. – Наш прошлый разговор… вы, повелитель, сказали, что не станете мешать нам добывать амулет? Что у нас одна цель и все равно какими способами мы ее достигнем?
Тесс задумчиво посмотрел на вурдалака.
– Разве я вам мешал?
Кумлер всем своим видом по-прежнему изображал покорность и почтение, но взгляд вурдалака был жестким и настороженным.
– Нет, но… значит, мы можем его забрать? Нам был дан приказ доставить амулет в Лутаку… вам известно, кто отдает подобные приказы, не так ли?
Тесс перевел взгляд амулет. Он лежал на земле, почти у его ног.
– Нет, Кумлер, ты не можешь его забрать.
Вурдалак, до того склонившийся в полупоклоне, выпрямился и подозрительно взглянул на ламию.
– Кто нам помешает? – вкрадчиво спросил он и оглянулся на своих вурдалаков, стоявших за его спиной. – Я не знаю, что вы задумали, повелитель, но…
Упыри расслышали в голосе Кумлера новые нотки и слегка оживились. Они все еще боялись открыто смотреть на ламию, но выражение их глаз изменилась, страх уступал место чему-то вроде голодного нетерпения.
– Кумлер, – негромко проговорил повелитель ламий. – Если твои псы сделают хоть шаг, клянусь, я уничтожу все ваше племя. Ламии будут преследовать вас день и ночь, до тех пор, пока не отыщут последнего вурдалака и не растерзают его.
Кумлер сделал вид, что обдумывает его слова.
– Вы не из тех, кто бросает пустые угрозы, – согласился он, поглядывая то на Тесса, то на амулет. – Но, видите ли в чем дело…
Он кивнул вурдалакам, те осторожно двинулись вперед.
– Ведь может статься так, что у ламий скоро будет совсем другой повелитель? Ходят слухи, что феи не очень-то довольны вами, а вы – не очень-то им преданы. Так что, если повелитель ламий вдруг случайно погибнет в этом мире… а ведь здесь вы не сможете воспользоваться своей магией, правда? Хранители равновесия этого не одобрят…
Глаза ламии стали темнеть.
– А если смогу?
Кумлер заколебался и его свора, мигом уловив нерешительность вожака, замерла на месте.
Тесс бросил взгляд на застывших в нерешительности вурдалаков, усмехнулся и направился к амулету.
Раздался шелчок: Дарин поднял обрез и направил его на Тесса.
– Отойди.
Повелитель ламий остановился.
– Отойди, – прозвучало еще раз.
Тесс посмотрел на Дарина: тот сидел, опираясь спиной о ствол дерева, собираясь с силами, чтобы подняться, рядом съежился грязный кобольд, глядя то на парня, то на пожилую женщину, тоже сидевшую на земле.
– Сделаешь еще шаг и я выстрелю.
В серых глазах Тесса не было и тени страха.
– Не выстрелишь, – спокойно сказал повелитель ламий. Он оглянулся через плечо на вурдалаков и понизил голос: – Убирайтесь-ка отсюда, пока есть возможность. Иначе кумлеровская свора вас растерзает.
Тохта, вытаращил глаза: он твердо знал, что ослышался. Или нет? Кобольд переглянулся с Гингемой, та пожала плечами.
Тесс наклонился и поднял из пыли амулет.
Мгновение Дарин держал ламию на мушке, потом опустил обрез и в бессильной ярости ударил кулаком по земле.
Тохта осторожно потер ушибленный бок: болело так, что лапы сводило.
– И что дальше? – хмуро спросил кобольд, исподлобья глядя на повелителя ламий.
В Лутаке он никогда бы не осмелился задавать кое-кому подобные вопросы, но сейчас Тохте было уже все равно. Неподалеку топтались вурдалаки, из оружия имелся лишь обрез Дарина с одной-единственной пулей… так что, можно и ламией поговорить, хуже все равно уже не будет. – Отдашь феям?
Тесс не отрывал взгляда от амулета.
– Он принадлежит не феям, – негромко проговорил повелитель ламий.
Кумлер сжал кулаки.
– Так я и знал! – прошипел он. – Знал, что тут что-то нечисто, что твое племя вероломных предателей, затеяло свою игру!
Он оглянулся на вурдалаков.
– Разорвите всех! Не бойтесь угроз, ламия ничего не сможет вам сделать!
И первым ринулся вперед.
Но тут произошло невероятное.
Чья-то темная фигура перемахнула через перила старой лестницы и мягко приземлилась на землю неподалеку от вурдалаков. Это был высокий, широкоплечий человек с завязанными в хвост черными волосами, в зеленом плаще, скрепленном золотой пряжкой. В темных глазах человека горело свирепое веселье. Движением плавным и стремительным он выхватил из ножен меч.
– Риох! – выдохнул кобольд, трясясь всем телом.
