– Я буду рада его принять.
Наймира не вздохнула, не воздела глаза к небу. Это всё можно было проделывать при Элинине сколько угодно. Конечно, Глэдгер выражал по отношению к ней невероятную заботу, но Ат Лав не могла отказаться от мысли, что он всё же ей чужой. Она ценила, что он готов был отдать за неё свою жизнь, но по сути это ничего не меняло.
Чужой.
Не враг. Нет, надёжный друг. Лучшая защита. Он напоминал о тяжёлой для Наймиры жизни в Алвалене, когда друзей не отличить от врагов. И возрождал в памяти женщины гвардейца Лера, с готовностью принявшего на себя гнев Тамериана, прикрывая их с батаром побег.
И он скрывает свою любовь за "безмерным уважением к смелой принцессе Ат Лав". Это формулировка Моргама, но она была уместна…
Ей здесь было немного скучно. Но не одиноко. Не было Элинина, но внутри рос ребёнок, грел её. Мысли о нём всегда были тёплыми мыслями, радостными. Блеск драгоценностей не сравнится с материнским счастьем.
– Да будет с вами Свет, ваше высочество, - Пресветлый не кланяется. Кланяются ему. Но Наймира входила в ряд исключений. Впрочем, ей сейчас было уже сложнее передвигаться, поэтому она не поднялась с кресла. На благородную даму она и сейчас-то не похожа, но оглядки в прошлое - плохое подспорье.
– Благодарю, Пресветлый Моргам, - она поцеловала руку Хранителя. На самом деле, настоящего лже-Хранителя. Они оба знают, что Света в нём столько же, сколько в предыдущем правителе Сэнктима, но обязательный ритуал это не отменяет.
– У меня письмо для вас, принцесса, - он разместился в кресле напротив. - От вашего брата.
Это мгновенно вырвало Наймиру из некоторой апатии. Радостные вести были более радостными, чем она могла предположить.
Моргам протянул ей свиток, перевязанный тонкой синей лентой. Печать с гербом Алвалена была в целости и сохранности. Наймира отметила это постольку поскольку, она всё равно была уверена, что никто не решится читать её почту.
– Я также рад вам сообщить, что подтвердились вести о победе войска Света, - продолжал Моргам. - Такея была защищена, погрязший в Ночи Эмералдмор - добит драттеренцами. Это безоговорочная победа!
– Это лучшая новость за долгое время, Пресветлый Моргам.
Такея. Наймира знала немного, что там творилось. Ей удалось разговорить молчаливого Ардата, не желавшего смущать принцессу тяжёлыми картинами. Но Наймира требовала правды.
– Я не буду мешать вам читать, - Моргам поднялся, и полы рясы зашуршали по полу. - Увидимся за ужином, ваше высочество.
– Благодарю, Пресветлый, - Наймира почтительно наклонила голову.
Сколькому всему учишься, что казалось далёким, смешным, ненужным, лишним, просто глупым! Ат Лав погладила пальцем печать. Глэдгер встал у дверей. Он как будто никогда не уставал, этот преданный алваленский лорд…
Он только не знал, что Наймира была решительно настроена уехать искать Элинина. Не сейчас, но позже. Пожалуй, когда их ребёнок уже родится.
А может, Элинин и сам её найдёт.
Она отвернулась от дверей, чтобы не смущать Ардата выражающей любовь улыбкой. Он тонко чувствовал её настроение, а Ат Лав, сколь ни привыкла быть безразличной к другим, не могла заставить себя спокойно огорчать его.
Элинина она простит. Этот дурачок наверняка сам не понимает, что его поступок мог бы оказаться непростительным. Батар всё меряет по законам давно покинутого Небесного Города…
* * *
"Дорогая сестра.
Мне сложно передать радость, испытанную мной, когда я узнал, что ты сейчас в Сэнктиме. Там ты можешь отдохнуть после всех сложностей, что выпали в последнее время.
Сила Дня оказалась на нашей стороне в этой войне. Прости меня, что не смог тебя защитить, что не бросился к тебе, когда ты была в опасности. Моим оправданием может разве что служить то, что в Такее мои обязанности были более тяжелы, чем когда мы жили с тобой до начала войны.
Тебе будет любопытно узнать, что произошло. Свободный Драттерен смял эмералдморцев окончательно, нам не пришлось вступить с ними в бой. Генерал Кастела был убит командиром Картом, король Амадус предан суду. Клинок вынесет свой приговор позднее, сейчас у него много работы. У меня тоже множество дел, хотя Лорд Клеот справился со своими обязанностями великолепно, я боялся, что застану большую разруху в королевстве.
Надеюсь, ты почувствуешь себя как дома, когда вернёшься. Многое изменилось, совсем не так, как когда ты уехала. Твоя поддержка будет мне нужна, Наймира…
С грустью сообщаю тебе о смерти Хранителя Тэрмиса. В Силе Дня ему спокойнее, чем в этом мире, но я мечтал увидеть его ещё хотя бы однажды. Он погиб ради освобождения Камня Света.
Лорд Зэрандер тоже.
Я буду ждать твоего ответа и, ради Света, если ты нуждаешься в чём-то, только скажи. Питаю надежду, что ты вернёшься домой. Здесь сейчас более мирно, чем в любой другой державе.
Да будет с тобой Свет.
Твой любящий брат, король Ат Лав Алваленский."
Письмо было написано не им. Или написано им, но прочитано кем-то ещё. Наймира вспомнила, какие письма приходилось писать ей из Марева. Главное, что этот дурашка Марил был в порядке, его не прикончили эмералдморцы, не раздавил генерал-предатель из Кастела, что он просто вернулся домой… Наймира не думала, что Алваленский дворец ей когда-нибудь станет домом.
Тэм умер. Наймира рукой провела по увлажнившимся глазам. Этот мальчик, испуганный сразу за всех вокруг… В первую ночь они с Марилом вешали дверь на петли, а потом он спал в холодной комнате внизу. Эта сумасшедшая идея - пройти в закрытый Алвален, назвавшись посланником самого Пресветлого… Умер ради освобождения Камня Света?… И кто его убил?
Ат Лав сердито ударила по столу кулаком. Тэм не должен был умереть!
Глэдгер с учтивым вниманием спросил, хочет ли принцесса воды или вина. Наймира попросила вина и, наклонив голову, чтобы Ардат лишний раз не наблюдал её слёз, заметила небольшой лист бумаги, один край которого был оторванным. Он выпал из свитка, когда она сломала печать. Наймира прочитала на нём короткое: "Я очень люблю тебя. Пожалуйста, возвращайся!".
Вот это был Марил. А письмо… Ат Лав просто учится быть королём. Короли не пишут тёплых личных писем, даже о смерти друзей, зная, что они пройдут через десятки чужих любопытных рук.
Наймира улыбнулась и подумала, какой он получит ответ… Пускай не забывает, что она - старшая сестра!
* * *
Кален задёрнула шторы. Они слегка колыхались от сквозняка - недавно стена чуть осела, от этого едва не обрушилась часть крыши. Пришлось попросить мужчин деревни, они помогли укрепить доски, но рама немного отошла, и теперь оттуда сильно дуло. Кален повесила толстые шторы, но холод всё равно царил в её доме. Она пошевелила в печке почти догоревшие дрова, чтобы стало немного теплее.
