— Удружили… Союзнички. Пригласили…
— Это мы еще разберемся, кто кому удружил, — ответил Джед, — Если хотите знать, сержант, ваше начальство подложило нам самую большую свинью со времен войны в Ираке.
— Знаете, что, капитан как-вас-там…
— Олдсмит.
— Так вот, капитан Олдсмит, мне все эти интриги до лампочки. Я вашему следователю так и сказал: мне отдали приказ, я его исполнял, а австралийский SAS атаковал нас, как будто мы враги. Впрочем… — сержант снова бросил взгляд на Пак Ена, — … теперь мне кое-что понятно. И я не буду отвечать на вопросы, пока не поговорю со своим командованием.
Джед пожал плечами и протянул ему мобильник.
— Звоните. Говорите. Нет проблем.
— Ммм, — пробурчал Патрик, — А куда я, по-вашему, буду звонить?
— Я полагал, что командующему военной базой США на Препарис-2 в Бирме.
— Вы что, не понимаете? Это же секретный объект, на нем только спецвязь.
— Ну, — сказал Джед, — тогда, наверное, в бюро военных атташе США в Канберре.
— Да? А вы думаете, у меня телефон есть?
Джед молча вынул из кармана справочник и передал сержанту.
— Ммм, — снова пробурчал тот, полистал странички и набрал номер…
Дальнейшие события напоминали некую разновидность виртуального футбола, в котором сержант Бэлхоу играл роль мячика. Секретарша бюро военных атташе, повторив вслух фамилию абонента, увидела округлившиеся глаза дежурного офицера и недвусмысленный жест: энергичные взмахи ладонями от себя. «Простите, сержант Бэлхоу, — сказала она, — но сейчас никого нет на месте. Сейчас уже больше 18:00, приемные часы закончились… Да, дежурные офицеры продолжают работу, но они сейчас отбыли на совещание в Южный Квинсленд… Да, можно, но там сейчас какие-то проблемы с сотовой связью. Даже не знаю, чем могу вам помочь…» (дежурный офицер ткнул пальцем в стол и покрутил, как будто собирался просверлить дырку) «… Попробуйте позвонить на ближайшую к вам базу США. Это в Джералдтоне, запишите их номер… Не за что, сержант». В Джералдтоне реакция на сержанта Бэлхоу была примерно такая же. Там все офицеры дежурной смены (все!) отбыли на военно-воздушные учения в антарктическом регионе, вне зоны доступа сотовой связи. Сержанта попытались отфутболить в бюро военных атташе, но он ответил «я туда уже звонил, и мне дали ваш номер». Тогда, в качестве приза за настойчивость, сержант получил номер телефона штаба Объединенного командования ВС США в зоне Тихого океана (Перл-Харбор, Гавайи). Там ему с ходу заявили «это не наша компетенция» и осчастливили номером телефона штаба Объединенного командования специальных операций (ОКСО) ВС США (авиабаза Мак-Дилл, Флорида). Здесь, как раз, знали, что ему ответить: «Знаете, сержант, сейчас вашим делом занимается сенатская комиссия, звоните прямо туда. Запишите номер мобильного телефона председателя комиссии. Думаю, он вам чем-нибудь поможет. В Вашингтоне как раз сейчас начался рабочий день».
…
Сенатор Перри Конт уже четверть часа слушал сбивчивое объяснение регионального директора NSA по юго-восточной Азии. А как ему быть не сбивчивым, если исходное вранье (придуманное под «Норфолк» и агента Джонни из Сурабайи) никак не учитывало инцидент с «Тренганом», а качественно переделать все это за сутки просто нереально. Члены комиссии скучали, а пресса готовилась рвать директора в клочья.
— Мистер Конт… — секретарша сенатора прошептала несколько слов ему на ухо. Он на пару секунд задумался, кивнул, взял у нее мобильник и переключил на громкую связь.
— Сенатор Конт слушает.
— Здравствуйте сэр, это сержант Бэлхоу. В штабе специальных операций сказали, что вы занимаетесь «Тренганом». Чтобы было понятно: нас захватил австралийский спецназ, мы сидим арестованные на военной базе, вместе с экипажем малайского корабля. А офицер NSA, который нам подсунул этот корабль, похоже, вообще ни за что не отвечает. Что у нас вообще творится в армии? Я ни черта не понимаю: мы выполняли приказ, а теперь нам тут втирают про какую-то конвенцию ООН по микробам, что мы ее нарушили. Как будто это я нагрузил 700 контейнеров этих микробов и повез через океан в эту, мать ее, Австралию. Я звонил нашим атташе в Канберре, и на базу в Джералдтон, и еще каким-то штабистам, но никто ни черта не знает. Вы уж разберитесь, сенатор! Тут 9 американских солдат в плену.
— Минуточку, сержант. Давайте по порядку. Мне тут говорят о хищении каких-то образцов с нашей базы на Бирме…
— Да какие, на хрен, образцы! Там весь наш склад готовой продукции, 16,5 тысяч тонн, и все железяки наших микробиологов! Наш майор, Колин Прадт, еще говорит этому кексу из NSA: какого черта мы грузим это на гражданский контейнеровоз? А тот нам трахал мозги, что это, мол, австралийцы так потребовали, чтобы невоенным транспортом. Как бы у них там такие законы. Ага, хрен на рыло! Нам сделали «стоп» прямо в море и высадили на нас десант, а TV весь этот сраный бардак снимало. Зуб даю, австралийцы вообще были не в курсе, что мы к ним едем со всем этим хозяйством…
— Я не понял, сержант, — перебил сенатор, — какую готовую продукцию?
— Ну, пикирующие контейнеры для кассет, боезаряды для «Лансов», и…
Мобильник в кармане у Пак Ена завибрировал.
— Да?
— Привет, Ен, — сказала Кэтлин, — по-быстрому включи CNN-4.
— А что там?
— Да включай же, блин!
Ен взял с подоконника пульт и переключил канал.
— … Сибирская язва, лихорадка Марбург, бубонная чума, еще какие-то риккетсии, у них длинное название по-латыни… — послышался из динамика голос сержанта, дублирующий его монолог по мобильнику.
На экране был виден длинный стол, флаг США позади, и группа сенаторов, в центре которой — Перри Конт (штат Теннесси), с побледневшим лицом и вытаращенными от изумления глазами.
— Подождите, сержант, вы хотите сказать, что «Тренган» вез все, что вы сейчас назвали?
— Ну, да, черт возьми. Я же говорю, мы грузили 20-футовые контейнеры. 700 штук с этой микробиологией, и еще 500 всяких бочек, трубок, дозаторов, в общем, всей этой хрени.
— Так, так, и кто отдал приказ перевозить все это?
— Я же говорю, сэр, тот офицер из NSA. Он показал нашему майору жетон и бумаги, но нам его не представили. Вроде, он большая шишка в азиатском департаменте.
— В азиатском департаменте, — повторил сенатор, глядя куда-то в зал.
Камера повернулась и показала лицо директора депортамента NSA по ЮВА. Цвет лица был белый с легким оттенком зеленого.
— Да, сэр, — продолжал Бэлхоу, — Этот козел приплыл на «Тренгане» к нам на Препарис, а там сошел на берег, и потом, когда мы отходили от терминала, еще счастливого пути нам желал. Пидор.
