В шкафу на стене я не нашла ни одной чашки или кружки. Не было здесь ни кастрюль, ни чайника, ни ложек, ни остальной кухонной утвари.
Я удивленно порыскала в остальных шкафах – здесь уже моя совесть молчала.
Кстати, холодильника в кухне тоже не было.
Я покрутилась, ничего не нашла, и пить мне пришлось прямо из-под крана.
Что ж, вполне возможно, Дайна, так она вроде назвалась, въехала в квартиру совсем недавно, еще не обжилась предметами быта.
Подумала так и направилась в комнатку, дверь в которую была чуть дальше кухонной.
Комнатка тоже оказалась небольшой, и, кроме кровати и стола, в ней не было ничего. Разве что шторы висели добротные, из плотной ткани, полностью прикрывающие все окно.
– Что ж, – обращаясь к пустоте, изрекла я, – сегодня ночуем здесь. Утро вечера мудренее.
Едва сказала, как ощутила жуткую усталость. Спать захотелось просто нестерпимо.
Ноги стали ватными, а веки словно налились свинцом.
Не раздеваясь, я так и плюхнулась на застеленную пушистым пледом койку.
А проснулась от странных звуков.
Вернее, даже не проснулась. Мне казалось, что я все еще нахожусь во сне, так как тело мое не желало слушаться. В голове стоял гул, и сквозь него доносились слова:
– Узы её приняли. Она видела их. Но я все-таки сомневаюсь.
Судя по голосу, в комнате находилась Дайна. И она точно с кем-то говорила.
Я через силу попробовала открыть глаза. У меня получилось. Вот только все вокруг виделось в мутной серебристой дымке.
– Что происходит? – попыталась сказать я и с ужасом поняла, что выдавливаю нечто совершенно нечленораздельное.
– Она приходит в себя! – В голосе хозяйки квартиры промелькнуло искреннее удивление. – Странно, так не должно быть. Нужно торопиться.
Я напрягла глаза, стараясь понять, к кому она обращается. Но, как ни пыталась, никого, кроме Дайны, в комнате не видела.
Я постаралась сфокусировать взгляд на ней. Хоть и в тумане, но силуэт девушки был довольно отчетлив. Настолько, что я смогла увидеть, что одета она уже в другое платье. И это платье… Точная копия того, в котором я пришла.
Да что копия?!
Это мое платье!
Эта мысль заставила меня разозлиться.
Я не разрешала брать свои вещи! Брать? Стоп, да я же была в нем. А… тогда в чем я?
Попыталась чуть приподняться.
Не получилось.
Скосила глаза и увидела рукав.
Алая дорогая материя.
О господи, да эта девушка сумасшедшая! Повезло же мне подселиться к маньячке!
Зачем она нарядилась в мою одежду, а меня одела в свою?
Страх начал расползаться, медленно окутывая мое сознание, виски запульсировали.
В следующий момент я увидела, как узоры на её груди и руках вспыхнули огнем и ожили, зашевелились.
Дайна начала что-то говорить, совершенно мне непонятное.
И… Мне стало не просто страшно, а жутко, с чувством полной нереальности происходящего. Будто я сплю и мне снится кошмар, но я не в состоянии ничего сделать или пошевелиться.
Узоры соскользнули по её рукам, взвились в воздух, устремляясь ко мне, и я ощутила, как зажгло мою грудь и руки. Огнем зажгло. Я пыталась кричать, но вырывался только хрипящий стон.
– Потерпи, милая, – донеслось до моего слуха. – И прости, если можешь. У меня нет выбора. А тебе все равно некуда идти. Может, так оно даже и лучше.
Я выгнулась дугой от пронзившей меня боли.
Тусклым отсветом мелькнули мысли.
«О чем она? Что она говорит?»
– Прощай, милая, – донеслось совсем тихо.
Дайна развернулась и пошла к двери.
«Стой! – беззвучно закричала я. – Стой! Что ты со мной делаешь?»
От напряжения у меня свело тело, выгнуло дугой, и я наконец смогла через силу, но сделать движение. Потом второе и третье. Перевернулась на кровати.
«Стой! Вернись! Объясни!» – голос не возвращался, и я просто шипела.
Ползком добралась до двери. Уперлась в неё руками, вставая, перенесла массу тела на стену, открыла дверь и рухнула в темный коридор.
Дверь за мной тут же захлопнулась с каким-то оглушающе громким звуком.
* * *
Через силу я заставила себя встать хотя бы на колени. И… мне показалось, что ощущаю чье-то присутствие. Не просто присутствие, а нечто огромное, давящее на сознание, дышащее мне в затылок. Очень тяжело дышащее.
От ужаса я забыла обо всем, постаралась отползти, поняла, что уперлась спиной во что-то…
Пощупала рукой.
Чешуйчатая дышащая стена.
Вот теперь ужас перерос в панику.
«Господи, позволь мне проснуться. Я хочу уже проснуться! Или хотя бы включите свет! Точно помню – выключатель где-то здесь, рядом, в коридоре».
Несколько раз я пыталась встать на трясущихся ногах, но те путались в длинной юбке платья, и я снова падала.
А потом кто-то очень тяжко вздохнул совсем рядом, и меня обхватила огромная лапища и поставила на ноги, а следом мне на ухо прошипели:
– Я понимаю, что вы не в восторге от замужества со мной. Но приходить на церемонию пьяной! Вы позорите славное имя вашей семьи.
«Что?!» – Я бы воскликнула это вслух, если бы язык меня слушался, а так просто прошипела невнятное: – Пш-ш-шо?!
Одновременно с этим где-то рядом гаркнуло:
– Леди Глинвейр, согласны ли вы стать женой графа Костоньера?
«Женой? Кого? Разбудите меня! Срочно меня разбудите!»
– Леди Глинвейр… – звучало где-то над головой.
Я медленно её подняла. Только для того, чтобы в возникшем синеватом свете луны различить огромную морду ящера, смотрящую на меня изумрудно-зелеными миндалевидными глазами.
Голова с интересом взирала на меня. Высокая костяная корона возвышалась чуть выше глаз, по бокам от неё виднелись остроконечные ушки. Все тело было покрыто чешуей.
Я стояла рядом с огромным ящером. Мы находились в огромной церковной зале. Длинные окна и стеклянный купол крыши пропускали лунный свет. Приглушенно горели свечи по всему периметру. А чуть дальше, на возвышающейся трибуне, стоял священник с книгой в руках. Он с неудовольствием взирал на меня.
– Леди Глинвейр, – повторил тонкими губами, – вы согласны стать женой…
«Всё, с меня хватит!» – протянуло мое сознание.
Дальше я не слышала, что там говорил священник.
И он, и зеленые миндалевидные глаза для меня померкли, ударило вспышкой лунное сияние, и все вокруг исчезло в чёрной-чёрной тьме.
Глава 2
– Вы живы? Леди? Вы живы?
Спросонья я не могла понять, кто ко мне обращается. Но зато хорошо ощущался запах лаванды и мяты. Такие любила моя мама и всегда добавляла в стирку ароматизаторы.
– Мама, – прошептала я, находясь в смутном полусознании, – мне снился жуткий сон, будто меня отдают замуж ящеру.
– Леди! – прозвучало испуганно. – Тише, леди! Не дай высшие, господин через расстояние услышит, что вы его ящером называете.
Сознание вернулось молниеносно.
Я тотчас пришла в себя.
Во-первых, маму практически не интересовало её быстро выросшее дитя. По крайней мере, она считала, что вполне хватает поздравлений с праздниками, чтобы знать, что у меня все в порядке.
Во-вторых, её просто не могло здесь быть. Она с любимым сейчас ест голландские сыры и запивает виски.
В-третьих, с каких пор ко мне обращаются «леди»?
Раскрыла глаза.
Пришлось проморгаться, чтобы по достоинству оценить продолжение моего кошмара. Я находилась в большой комнате. В распахнутое окно проникал солнечный свет. Тяжелые дорогие портьеры свисали до самого пола. Высоко над головой красовались деревянные потолки с узорами. Винтажная люстра со свечами. У стены напротив каменный камин. Чуть дальше огромное зеркало в витиеватой золотой раме. Еще дальше дверь с золотой окантовкой и ручкой. Комод. Широкая софа, тоже винтажная. Шкаф. Огромный высокий шкаф.
Очень странная обстановка.
Оглядела себя.
Я лежала на огромной кровати, прикрытая меховым пледом.
Или это не плед, а… Хорошо выделанная шкура неизвестного мне животного, при жизни бывшего белоснежным.
