На непокорную голову нахлобучили корону. К такому повороту событий второй брат был не готов.
Принца бережно прислонили к свадебной арке. По-другому стоять он не мог. Гости притихли. Принц стал сползать вниз. На меня романтично сыпались лепестки цветов.
— Принцесса Ивернеса, герцогиня Лисанда и окрестных земель, Крессида Лаура Филиппина… —церемониймейстер торжественно напомнил всем, как меня зовут.
Оркестр жахнул так, что спугнул любопытных чаек. Девочки впереди меня скакали, но не так радостно, как в первый раз. Скрипач насиловал струны смычком.
Принц посмотрел на меня мутным взглядом: «А ты, собственно, кто?». Он обнимал арку и устало дул щеки.
— Согласны ли вы, принц… — продолжал церемониймейстер. Ветер пролистал книгу вперед.
Принц посмотрел выразительно и внезапно заявил свои права на меня. Надул щеки и моя юбка узнала, что он ел на завтрак. Мне показалось, что так алкоголики метят свою собственность. Корона слетела и покатилась по палубе.
Служанки со стороны невесты тут же бросились оттирать мою юбку платочком. Слуги со стороны женихов принялись поднимать корону и обдувать ее.
Принц резко стал очень задумчивым. Он рассеяно тер рукой свою грудь. Он хотел сделать что-то важное, но забыл. Внезапно его лицо осенило просветлением. Его высочество неопределенно махнуло рукой в сторону борта. И надуло щеки, чтобы показать серьезность намерений.
«Не вертитесь!», — шептали служанки. И терли, терли, терли…
«Хоть бы он утонул!», — прошептала я, косясь на второго принца. Он перегнулся через борт и разговаривал с морем. Видимо, жаловался на здоровье, алкоголь и судьбу. Он жаловался, что не ожидал такого поворота событий. И вообще, все произошло так внезапно.
Волна ударилась о борт корабля. Сапоги принца мелькнули в воздухе. Послышался всплеск и громкий «Ох!». Гости и слуги бросились к лееру.
— Его высочество упал за борт! Принц за бортом! — во всю глотку заорал мужской голос.
Что тут началось! «Спасите принца! В этих водах полным-полно акул!», — визжал кто-то. «Шлюпку!», — орал какой-то мужик. «Веревку!», — пытался переорать его другой мужик.
— Гребите, ваше высочество! Сильнее! — командовал слуга, размахивая руками. — Плывите!
С кораблей — сопровождения уже спустили шлюпку! Лихие матросы налегали на весла.
— Принц ушел под воду! — заглядывал всем в глаза лакей. «Прыгайте! Спасайте!», — командовал король Ратенборна. «Тут полно акул!», — бегали туда-сюда слуги. Прыгать отказывались даже матросы.
— Веревка! — радостно верещал белобрысый мужик. Он нес из трюма моток веревки. Воцарилась тишина.
— Поздно, — снял шляпу один из гостей со стороны жениха. — Принц Аугуст Фредерик Фердинанд Людвиг Джеральд Пятнадцатый ушел под воду! Он утонул! Что за день сегодня такой!
— Свадьбе быть! Это государственные интересы! — орал король Ратенборна. Он был настроен решительно. — Ведите следующего! Мне нужен этот договор! Война должна закончиться!
Хорошо подготовленная к браку принцесса соглашается даже на старого облезлого горного тролля. Я почувствовала, что к такому браку меня совсем не готовили. Как это получилось? Неужели судьба меня услышала?
Третий принц выделялся среди гостей, как кукушонок в воробьином гнезде. Его штаны можно смело натягивать вместо паруса. Говорят, что у него был целый гарем любовниц. Мне показалось, что он их просто сожрал перед свадьбой.
— К-кхеу! — прокашлялся церемонеймейстер. Девочки злобно собрали лепестки. Они смотрели на всех уже не добрыми детскими глазами.
Я со вздохом вернулась в начало дорожки.
— Дорогие гости… Сегодня мы собрались…
Как же так получилось? Я же ничего не делала?! Оно само как-то. Я была удивлена, не меньше других.
— Принц Ратенборна, Аугуст Фредерик Фердинанд Людвиг Джеральд Шестнадцатый! — сдавленным голосом произнес церемониймейстер. — И принцесса…
Я медленно двигалась к алтарю. Красивые платьица мелькали. Девочки просто шли. И равнодушно бросали лепестки.
— Согласны ли вы, — чинно обратился ко мне церемониймейстер, когда я встала на место невесты. — Принцесса Крессида, взять в законные мужья принца…
Я подняла глаза. Кукушонок пытался втянуть живот. Огромная корона на его голове сверкала бриллиантами. И постоянно поправлял ее. На подушечке алтаря лежала маленькая корона, которую наденут мне на голову сразу после свадьбы.
— Да, — уже смелее ответила я. У меня не было выбора. Гости выдохнули. Пока все шло хорошо.
— Тогда властью данной мне объявляю вас мужем и женой. В знак союза, жених должен поцеловать невесту, — выдохнул с облегчением церемониймейстер. Принц подошел ко мне, откинул вуаль и потянулся ко мне хоботком губ. Но не дотянулся.
Видимо, принц ждал, что я буду подпрыгивать с таким же хоботком. И однажды наши хоботки встретятся. Попытке на двадцатой.
Гости выжидательно молчали. Принц пытался наклониться. Слуг отправили за скамейкой.
— Чтоб ты провалился, — шепотом выдохнула я. Мое дыхание всколыхнуло вуаль.
Принц решил, что стоит подойти поближе. И тогда мне будет легче прыгать. Доски под ним предательски хрустнули. Я успела отпрыгнуть. «Хрусь! Бо-о-ом!», — послышалось из огромной черной дыры трюма. Принц напоследок успел вцепиться в мою юбку. На мое счастье она просто оборвалась. Я покачнулась и села на попу. Букет цветов упал рядом.
Слуги тут же бросились в трюм. На меня уже стали коситься. Если бы я могла коситься на себя, то я бы косилась. Как это получается? Неужели это делаю я? Или это чья-то злая шутка? А может, где-то сидит чародей? И это его рук дело?
Служанки прикрывали мое белье. От платья остался только корсет!
— Посторонись! — бежал слуга со скамечкой. Не увидев жениха, слуга замедлился. Он еще не понял, что произошло. Гости повскакивали с мест. Все бросились к дыре. Откуда-то из ее недр донеслось жалостливое: «Принц… Он мертв! Сломал шею и стол повара! И торт… Тоже сломал!».
Все очень расстроились. Торта не будет. Принцы запасные были, а торт был один!
Мне несли юбку от другого платья, наскоро надевая ее на меня. Причем, задом наперед.
— А скамеечку уносить? — растеряно спросил слуга. «Следующий!», — заорал король Ратенборна, отмахнувшись от вопроса.
Плотники заделывали брешь. Там внизу кто-то стонал. Это слуги, которые пытались поднять тело принца.
Я снова шла по ковровой дорожке. Праздник любви и политики, на котором единственной радостью был роскошный стол, становился все интересней. Я дрожала и не верила своему счастью. А что если и с этим принцем что-то случится?
Возле алтаря стоял четвертый принц. Он был дьявольски красив. Вокруг него стояла суровая королевская охрана. Вооруженная до зубов.
Девочки впереди меня просто злобно вытряхивали корзину мне под ноги. Оркестр перестал попадать в ноты. Гости смотрели на меня так, словно что-то подозревали.
— Д-д-дорогие г-г-гости, — заикался церемониймейстер. Страницы книги перевернулась назад. — М-м-мы с-с-собрались з-з-здесь…
Глаз его дергался. Я скромно опустила глаза. Рядом сопел десяток суровых мужиков.
Мой отец напряженно смотрел на меня. Он весь покраснел и покрылся пятнышками. Его старательно обмахивали со всех сторон, желая долгих лет правления.
— Дорогая, а ты мне изменяла? — внезапно странным голосом спросил король Ратенборна. Все гости притихли, ожидая откровений.
— Нет, что ты, дорогой, — странным голосом прошептала королева Ратнборна. — Ни разу. Разве может королева изменять своему королю? А ты мне изменял?
— Никогда! — таким же странным голосом ответил король. Они сидели и смотрели перед собой. Королева положила руку поверх руки короля.
— Милый, сколько у тебя бастардов? — прошептала королева Ратенборна. — Я знаю, что ты мне совсем никогда не изменял, но все же…
— Четыре, — сознался «верный» король Ратенборна. — Мне кажется, что маловато…
— У меня два. Итого шесть, — созналась «верная» королева, не сводя с меня глаз. — Еще шесть попыток в запасе.
