произнесла она.
– Добрый вечер, Черити, – с улыбкой отозвался я. – Такое у вас часто происходит?
– В первый снегопад – почти всегда, – кивнула она. – Правда, обычно это случается позже, ближе к Рождеству, а не на Хеллоуин.
Я еще немного посмотрел на резвящуюся ребятню. Хотя Молли быстро взрослела, при первой возможности она легко впадала в детство, и я относился к этому одобрительно.
Ощутив на себе необычно пристальный взгляд Черити, я оглянулся на нее, вопросительно изогнув бровь.
– Вы ведь не играли в снежки с родными? – тихо спросила она.
Я мотнул головой и повернулся обратно к детям.
– У меня и семьи не было, – ответил я. – В школе затевали иногда, но учителя не разрешали. И потом, чаще всего остальные просто использовали это как повод проявить агрессию, а не повеселиться. Есть все-таки разница.
Черити кивнула и тоже повернулась к детям.
– Дочь. Как у нее дела?
– Думаю, неплохо, – сказал я. – Правда, ее способности и близко не лежат в тех же областях, что и мои. Боевым чародеем, во всяком случае, ей не стать.
Черити нахмурилась.
– Почему вы так думаете? Считаете, она недостаточно сильна?
– Сила не имеет к этому ни малейшего отношения. Просто ее способности не слишком этому способствуют.
– Не понимаю.
– Она сильна по части всяких тонкостей. Всяких точных штучек. Ее умение управляться с тонкой, чувствительной магией уже вызывает у меня восхищение и продолжает расти. Но эта же чувствительность означает, что в реальном бою у нее могут возникнуть проблемы психологического характера. Да и справляться с физическими объектами ей тоже непросто.
– Вроде этих снежков? – спросила Черити.
– Снежки – удачный материал, – сказал я. – Не наносят ущерба ничему, кроме гордости.
Черити кивнула, хмурясь.
– Но вы ведь не на снежках учились?
Не могу сказать, чтобы воспоминания о моем первом уроке оборонительной магии от Джастина Дю Морне относились к моим самым любимым.
– На бейсбольных мячах.
– Боже милосердный, – покачала головой Черити. – Сколько вам тогда было?
– Тринадцать. – Я пожал плечами. – Боль хорошо стимулирует. Я быстро выучился.
– Но мою дочь вы этим способом учить не хотите, – заметила Черити.
– К чему спешить?
Восторженный гомон детей смолк, сменившись шепотом, и я подмигнул Черити. Она перевела взгляд с детей на меня и снова улыбнулась.
– Давай! – выкрикнула Молли, и град снежков обрушился на меня.
Я поднял левую руку и выстроил щит в виде широкого плоского диска. Пули таким не остановить, да и бейсбольные мячи тоже, но для снежков такой в самый раз. Один за другим разбивались они о защитное поле, оставляя на невидимом щите только бледно-голубые вспышки.
Если детей это и огорчило, смеялись они от этого не меньше.
– Ха! – вскричал я и торжествующе вскинул кулак.
И тут стоявшая за моей спиной Черити сунула мне за шиворот плаща две пригоршни снега.
Я взвыл, когда ледяной холод обжег мне позвоночник, и заплясал на месте, пытаясь вытрясти его из-под одежды. Дети отозвались на это новым взрывом восторга, принялись швырять снежки во что попало.
Во всем этом шуме и возбуждении я не сообразил, что на нас напали, пока не погасли огни.
Весь квартал погрузился в темноту. Лампы, освещавшие двор Карпентеров, свет во всех окрестных домах и уличные фонари – все разом погасло. Только неверный призрачный свет отражался от снега, разом удлинив все тени в несколько раз. В нос ударила вонь – что-то среднее между скунсовой струей и бочкой тухлых яиц.
Я рывком выхватил из висевшего под плащом чехла свой жезл.
– В дом их, быстро! – бросил я Черити.
– Тревога! – объявила Черити гораздо более спокойным голосом, чем это удалось бы мне. – Все в убежище, как на тренировке.
Дети едва успели тронуться с места, когда из снега вынырнуло трое тварей, каких я не видел еще ни разу. Впрыск адреналина в кровь будто замедлил время, и мне казалось, у меня есть целых полчаса на то, чтобы их рассмотреть.
Роста они были не слишком высокого, футов пяти с полтиной, но мускулистые, с длинным белым мехом. Головы у них сошли бы за козлиные или бараньи, только рога не круглились назад, а изгибались вперед на манер бычьих. Ноги с копытцами забавно топырились коленками назад, и перемещались они не бегом, а серией скачков. Но ускорение они набирали покруче баскетболистов из «Чикаго буллз», из чего следовало, что я имею дело с обладателями сверхъестественной силы.
Впрочем, если подумать, я не припомню, когда в последний раз имел дело с кем-либо, у кого этой сверхъестественной силы не имелось бы, – вот вам оборотная сторона нашего чародейского ремесла. Разумеется, некоторые твари сильнее других, но моему многострадальному котелку в общем-то все равно, может ли какой-нибудь паранормальный мордоворот плющить локомотивы или просто холодильниками швыряется.
